– Этакое вавилонское столпотворение, – добавила Ильдико.

– Вот-вот. Именно земная история о смешении языков очень подходит под определение праязыка. Добавлю, что дневник на праязыке доказывает, что Корнелиус действительно был неординарной личностью. К моменту создания нефритовой статуэтки гномы точно уже не владели прязыком. Это нам Крис информацию подкинул из своих информационных архивов.

– И от этого Корнелиус возгордился? – спросила Рея.

– Возможно, – ответила Лотта, тяжело вздохнув.

– Печальная история, – подвел итог я.

– Да, печальная. Но давайте уже, приступайте к работе.

– Рады Служить на Благо Планеты, – отчеканили мы, положенную по форме фразу и соредоточились на наших хрусталиках. А Лотта, помахав рукой, вошла в Портал.

– Ничего не могу понять! А вы?

Ильдико выразила общее мнение через два часа непрерывного прослушивания скрипучего дневника.

– И я тоже, – ответила Рея.

– И я тоже, – ответил я.

– Не могу зацепиться за нужное ощущение. Скрипучесть и тягучесть этого голоса не дают сосредоточиться. Что же делать? – спросила Ильдико.

Здесь нужно пояснить, что методы расшифровки информации, которым нас обучали, базировались на ощущениях. Нас учили настраиваться на информационную волну, проникнуться ощущением информации, а затем, идя за этим ощущением, входить в информационный поток. Тогда начиналась расшифровка. Просто приходило понимание, что в тексте или на другом носителе говорится то-то и то-то. Разумеется, для подобного обучения нужно было:

1. быть принятым в Горячую Роту,

2. иметь кое-какие лингвистические способности

3. и главное, иметь способности ясновидения.

Мы обладали всеми тремя качествами. Только наша тройка среди всех, кто служил в Горячей Роте. Уж так получилось, поэтому мы и сформировались в группу.

– Не знаю, – честно сказал я. – Давайте думать вместе. Попытаемся сосредоточиться на том, что нам мешает вызвать общее ощущение. Минутная тишина, чтобы сосредоточиться, а затем выскажете свои соображения.

Минута обсуждения – это был один из методов информационного штурма, принятый в Горячей Роте. Но в данной ситуации я решил идти от противного и вместо минуты обсуждения предложил минуту молчания.

Молчание прервала Рея.

– Я поняла! Если убрать скрипучесть, то тягучесть не будет мешать, а вместе они перекрывают друг друга.

– Хорошее предложение – убрать скрипучесть. А как?

Ильдико, как всегда, задала вопрос в лоб.

– Девочки, вы помните у нас было упражнение – говорить известные фразы наоборот? – спросил я.

– Конечно! – дружно ответили девочки.

– Давайте прослушаем текст наоборот и с большей скоростью. Это, кажется, называется «играть на реверсах».

Честно говоря, я предложил эту идею потому, что понял, что мы застряли. Нет ничего хуже, чем застрять на месте. Как говорил великий китайский полководец Сунь-цзы: «Предложи безумную идею, если попал в тупик».

– Здорово! Как же я забыла! Леонардо да Винчи тоже шифровал свои записи в дневнике зеркальным письмом, – Ильдико вновь продемонстрировала знание истории Земли. – Жаль, что я сама не додумалась до этого.

– Ильдико, а кто это? Про кого ты вспомнила? – спросила голубка Рея.

– Был такой удивительный персонаж в истории Земли – ученый, который опередил на много веков свое время. Но давайте, давайте скорее попробуем!

И мы попробовали. Мы взяли хрусталики, сосредоточились и как бы прокрутили информационный поток наоборот. Поразительно! Вместо скрипуче-тягучего шума мы вдруг услышали тихий человеческий, то есть, простите, гномий голос. Это была победа. Мы сделали первый шаг к расшифровке дневника и услышали смех. Из портала выходили наши родители – мои, и Ильдико. У трансформеров родителей не было.

– Догадались! – сказал отец Ильдико. – А вы спорили со мной! Говорили, что ни за что не догадаются.

– Это что же, вы над нами поиздевались? – Синие глаза Ильдико метали молнии. Казалось, она забыла, что перед ней Мудрейшая и почетные граждане Нашего Мира.

– Ильдико! Ты думай, что говоришь! Дневник слишком серьезная вещь, чтобы вас не подстраховать. – ответила Лотта.

– Это был последний экзамен, – вступила в разговор моя мама. Она говорила очень тихо и поэтому все замолчали.

– Так решил Совет. Дети …

– Мы не дети, – отрезала Ильдико.

Моя мама тихо засмеялась. Будто колокольчики зазвенели. И было в этих колокольчиках столько любви к нам, что мы опустили головы. Мы поняли – они так боялись за нас, что придумали этот последний экзамен, проверяя нашу смекалку, готовность работать вместе и готовность выполнить приказ.

– Так вы расшифровали дневник сами? – спросил я.

–Да, Мавка, – ответила Лотта.

Отец Ильдико достал хрусталик побольше тех, что дали нам. Цвет его тоже был необычный – сиреневый с фиолетовыми переливами. Сим поставил хрусталик на каменное возвышение около одной из колонн и сказал:

– Давайте послушаем. Здесь на голос Корнелиуса уже наложен голос переводчика.

Сначала раздался тихий свист, а затем зазвучали два голоса – Корнелиуса и … Лотты.

– Ничему не удивляйтесь. Просто слушайте, – сказала Лотта, заметив наше удивление. И мы стали слушать.

«Я, Корнелиус, гном, по прозвищу «Глубокопроникающий» начинаю вести этот дневник, потому что хочу, чтобы содеянное мною стало известным. Кто найдет мой дневник? Я не знаю этого, но чувствую, что дневник будет найден обязательно.

Прозвище «Глубокопроникающий» дали мне мои воспита-тели еще в детстве, потому что я всегда стремился докопаться до сути знания.

– Почему кирка основной инструмент гнома? Нельзя ли рубить новые пещеры в толще гор иначе?

– Почему нужно держать знания в секрете?

– Почему каждый мастер владеет только одним ремеслом?

Мои бесконечные «Почему?» доводили воспитателей. Никто не хотел со мной долго заниматься. От меня старались избавиться, потому что я упрямо искал ответы на самые разные вопросы.

И вот однажды очередной воспитатель на очередное мое «Почему?» раздраженно воскликнул: «Прямо как проклятый мастер Гортензий! Он тоже начинал со всяких почему, а теперь сидит в Кристаллическом Подземелье Заключенных!»

Я замер. Впервые я услышал о том, что кто-то еще осмелился задавать вопросы и искать ответы! Но после этих слов замер и мой воспитатель. Мне даже послышался его шепот: «Сорвался! Проклятый мальчишка.».

Я был уже подростком, а в этом возрасте начинаешь понимать, что хитрость – это не так плохо, как рассказывают взрослые. Поэтому я схитрил. Я сделал виноватое лицо и искренне сказал: «Простите, воспитатель!», а потом, повернувшись, сгорбив спину медленно удалился, хотя мне хотелось бежать и кричать от радости: «Я узнал тайну!!! И я узнаю еще больше!»

На следующий день меня передали новому воспитателю, точнее – воспитательнице. Старая гномиха по прозвищу «Гроза Малолеток» была воспитателем, к которой попадали особо непокорные. Все знали, что она применяет к воспитанникам такие меры, как «Оставление в пещерах», но все делали вид, что не знают этого, потому что Гроза Малолеток была последней надеждой на исправление подростка. Далее следовало изгнание непокорного. А это было позором для всего гномьего рода. Поэтому, Гроза Малолеток пользовалась большим уважением.

Увидев её маленькие злобно горящие глазки, я решил больше не испытывать судьбу. Этому была еще одна причина – мне нужно было как можно быстрее узнать, где находится Кристаллическом Подземелье Заключенных. Мне нужен был другой учитель – мастер Гортензий. У меня появилась цель и идти к ней нужно было одновременно и быстро, и осторожно.

– Ну что, – проскрипела старуха – хочешь в Подземелье Заключенных? Еще одна выходка, и ты окажешься там.

Я замер, как в первый раз, когда узнал про Подземелье. Как быстро меняется ситуация! Только-только я решил вести себя примерно, а тут оказалось, что нужно с точностью до наоборот! Мне нужно было подумать, проанализировать, словом, оправдать свое прозвище. И впервые я ничего не ответил воспитателю, а просто поклонился. Я! Поклонился! Злобной старухе! И когда я сделал это, я понял, что одержал первую победу над Грозой Малолеток, хотя она решила, что победу одержала она.