— Пусть сам с собой все обсуждает, раз такой самостоятельный и гениальный, — шепчет Чимин, рассматривая в окне изредка проезжающие машины.

Пак хмурится и поворачивается к Мине, которая тянет его за руку к себе в теплые объятия и мягко гладит по волосам. Она помнит глаза парня, когда тот вошел в гостиную с трясущимися руками и выронил сырные лепешки. Юнги вошел следом, пытаясь что-то сказать Чимину.

— Отвали. Ты сказал, что не вернешься. Вот и проваливай!

— Я не улетал, Чимин.

Парень вздрогнул от этих слов и повернулся к мужу, внимательно смотря ему в глаза, а потом щелкнул пальцами и подошел вплотную, едва касаясь его губ своими.

— Это был твой план, да? Ты ведь понимал, что я начинаю что-то испытывать к тебе, и просто решил ускорить процесс принятия собственных чувств, да? — прорычал Чимин, задыхаясь от собственного гнева.

Он толкнул Юнги в плечо и вышел из дома. Мин ринулся за ним, но Хосок схватил его за руку, отрицательно покачивая головой. Не сейчас. Чимину нужно дать время, чтобы позлиться. Мина приветливо улыбнулась Юнги, давая ему мягкий подзатыльник за то, что обидел его любимого друга, и вышла на улицу вслед за Паком.

Парень смотрел на ночное небо, а желваки гуляли по скулам. Девушка вернулась в дом, отмечая, что Юнги с Хосоком переместились на кухню и о чем-то разговаривают. Она поднялась на второй этаж, убеждаясь, что малыши спят крепким детским сном, взяла плед из шкафа и спустилась вниз, чтобы выйти на улицу и накрыть плечи друга. Чимин благодарно взял ее за руку и продолжил молча стоять. Мина всегда понимала его без слов. Она действительно была огромной частью их большой семьи, действительно порой заменяла им мать, любви которой хватало на всех.

Тэхён с Чонгуком появились где-то через час. Тэ рвался надавать Юнги по «его грязным мерзким щщам», несмотря на то, что тот являлся его кумиром. Потому что никто и никогда не смеет обижать друзей Тэхёна. Да, он ругался с Чимином, говорил, что тот глупый и должен принять свои чувства, но это не отменяло того, что Ким делал все это только для благополучия и счастья лучшего друга. И Тэхён понимал, что Юнги для Пака то самое, призрачное и такое сладкое счастье, но это не означало, что ему позволительно вытворять такие кульбиты и всех их обманывать.

— Я его на кусочки покромсаю! — кричал Ким, выглядя весьма иронично в огромной толстовке Чонгука, в которой он буквально тонул.

— Малыш, — Чон смеялся, удерживая парня в своих крепких объятиях. — Малыш, если ты покромсаешь его на кусочки, то они вряд ли смогут извиниться перед Чимином за свое поведение.

— Что-то мне подсказывает, что извиняться он не намерен, — проговорил Джин, вылезая из такси вместе с Намджуном.

Чимин мгновенно нахмурил брови и нахохлившимся воробьем налетел на Джуна, ударяя кулаком ему в плечо.

— Ты! Ты ведь знал о его плане, да? Это всегда было по твоей части!

— Эй, не дерись с моим парнем, большая и страшная булка, он не знал, — засмеялся Сокджин и схватил друга, уводя его подальше от ошалевшего Кима.

В итоге, Джун и Чонгук ушли вправлять мозги Юнги, а Джин с Тэхёном и Миной расстелили плед на земле, усаживая на него трясущегося от гнева Чимина.

— Я его убью, клянусь, — зашипел Пак, сжимая свои маленькие кулачки.

— Слушай, я понимаю, конечно, что за время вашего знакомства ты стал знатоком и можешь выпустить целую книгу под названием «Ваш муж и тысяча и одно убийство», но… — Тэхён не продолжает мысль, потому что задумывается и смотрит куда-то сквозь Чимина, — а клевое название для книги, не находите? Можно написать какой-нибудь детективчик.

Все внимательно смотрели на Кима первые три секунды, а потом залились громким смехом, заставляя и Чимина улыбаться вместе с ними.

Теперь же Мина обнимала Пака, а остальные ждали их внизу, опустошая золотые запасы Хосока под его наигранные рыдания.

— Согласись, его план был не так уж и плох, — тихо говорит девушка.

Чимин медленно вырывается из ее объятий и гневно смотрит прямо в глаза, но вскоре брови его расслабляются и устало кивает головой.

— Скажи мне лишь одну вещь, Пак Чимин, ты ведь уже по уши?

— Ты ведь сама все видишь.

— Но хочу, чтобы ты подтвердил это. Признал вслух.

— Да, я по уши. В него невозможно не быть по уши. Он — это он. Он врывается в твою жизнь, в твою душу и мысли. Наводит там беспорядки и прорастает корнями в самое сердце. Он ужасно бесит, его хочется убить каждую секунду, а потом притянуть к себе и обнимать до скончания веков человечества.

— Звучит поэтично, — смеется Мина и получает в ответ легкий укус в плечо.

— Спасибо тебе. Я тебя люблю.

— А я люблю тебя, Пак Чимин. А теперь давай спасем моего мужа и его драгоценную винную коллекцию.

— Я подойду чуть позже.

Мина понимающе кивает и уходит.

Чимин остается наедине со своими мыслями и мирно спящими малышами. Он наблюдает за их безмятежным сном, за тем, как их пальчики иногда сжимаются в совсем маленькие кулачки, и тепло заполняет его с ног до головы. Тепло семейного очага, счастливых людей, которые любят друг друга, их детей, которые будут расти и воспитываться лучшими родителями. Чимин жмурится и глубоко вдыхает, стараясь наполниться этим теплом полностью, чтобы сохранять его в себе, как можно дольше.

Пак вызывает такси и тихо спускается вниз, прикрывая за собой входную дверь. Ему нужно побыть одному и все это знают, потому что прекрасно слышат, как он спускался и обувал кеды.

— Ты, конечно, натворил дел, — говорит Намджун после того, как они провожают такси взглядом из окна.

— Я не знал, что делать, окей? Я просто устал уже стучать в закрытые двери.

— Звучит весьма лирично. Я скучаю по твоим песням, — мечтательно произносит Тэхён, пьяно облокачиваясь на своего жениха.

— О, да. Вчера я проснулся, потому что он завывал одну из них, грустно смотря в окно, — признается Чонгук.

— Эй! Я пел!

— Нет, Ким Тэхён, ты выл, а соседская собака тебе помогала. Клянусь вам, это был самый душераздирающий дуэт в моей жизни.

— Ты злой. Я за тебя не выйду, — шепчет Тэхён, проваливаясь в сон на удобном плече Чона.

— Еще как выйдет. Побоится остаться без минета от Чон Чонгука.

Юнги улыбается, осматривая людей вокруг. Он познакомился с некоторыми из них только благодаря Чимину и, если честно, уже не представлял свою жизнь без них. Поэтому за дни своего «отъезда» он присмотрел домик на берегу океана, постарался максимально разобраться с работой и начать поиски человека, который сможет заменять его в Нью-Йорке, чтобы Юнги мог управлять своим бизнесом на расстоянии. Намджун был прав, когда говорил, что, если захотеть, можно сделать все. А Чимин стоил любых усилий.

— Что планируешь делать? — спрашивает Джин, мягко сжимая руку Джуна на собственной коленке.

— Хм… Любить Чимина. Изо дня в день лишь сильнее.

— Кстати, до сих пор понять не могу, почему ты нам соврал о своем отъезде? — вмешивается Хосок, опрокидывая в себя пол бокала вина.

— Чтоб выглядело максимально правдоподобно. Он должен был поверить в то, что я улетел и не собираюсь возвращаться. Он же упрямый и ценит свою свободу. Я ему ее дал.

— Гениально и глупо одновременно. А если бы он просто забил на все? Если бы решил тебя забыть?

— Не-е-ет, тут Юнги как раз поступил гениально, — произносит Мина, заставляя всех удивленно посмотреть на нее, кроме спящего Тэхёна, разумеется. — А чего вы все так на меня уставились? Только не говорите, что никто не заметил влюбленности и чувств Чимина.

— Да, но…

— Здесь не может быть никаких «но». Да, Юнги поступил некрасиво, да, он обманывал нас всех. Только конечной цели он все равно добился. Он привязал к себе Чимина. И, если честно, сомневаюсь, что теперь они когда-нибудь развяжутся.

Все погрузились в мысли и, в скором времени, согласились со словами Мины. Как говорится, на войне все средства хороши. А Чимин с Юнги устраивал те еще военные действия.

— Он тебе это всю жизнь припоминать будет, — говорит Джин, сочувственно похлопывая Мина по плечу. — Но кое-что может немного смягчить его гнев. Мне нужна мука, шоколад и немножко вашего терпения. И, нет, Чон Чонгук, я не оставлю тебе даже кусочка моего печенья! Ты у меня отправлен на перевоспитание.