– По лужам прыгаю. Сейчас буду кровь сдавать.

– Чего это ты? Что за неожиданные благие порывы?

– Да вот. Спасла африканского принца. А он в больнице, ему нужна моя кровь.

– Фигасе у тебя истории. Это ты где территориально сейчас?

– Да в 16й больнице, иду вот на станцию переливания крови по соседству, вернее, прыгаю – тут лужи и грязь кругом, а я ж после офиса – на каблуках.

– Ну, ты даешь! Жди, я сейчас приеду. Тебе после сдачи крови глюкоза будет нужна, да и чувствовать ты себя, скорее всего, будешь так себе. Сходим, по кофе вдарим и по пироженкам. Заодно расскажешь мне сказку про принца. Я уже предвкушаю это пир фантазии. У тебя ничего в простоте не бывает, только приключения, только хардкор! Хоть билеты продавай!

И отключилась.

Я, честно говоря, обрадовалась. И предстоящей глюкозе, и встрече с подругой. Как-то настроение было не очень после сегодняшнего дня в офисе. А наши с ней посиделки обычно его сильно поправляли.

Я позвонила Лёньке, который только что проснулся, предупредила, что буду попозже вечером, чем, по-моему, его сильно обрадовала. Попросила заглянуть в холодильник и хлебницу и прислать список того, чего не хватает из продуктов: впереди были выходные, в нашем местном сельпо с выбором не разбежишься, а в город мотаться будет неохота. Я обычно стараюсь за выходные отлежаться и отсидеться в домашней тишине, устаю от людей и езды ежедневной.

Не успела я повесить трубку, как позвонил Иван. Ему, как и Ритке, я тоже рассказала, где я и почему. Даже через телефонную трубку было слышно, как неприятно он изумился:

– Слушай, ну я думал, ты умнее. Было бы тебе 17-18, эти поиски приключений можно было бы списать на проявления позднего пубертата. А так, в твоем возрасте, уже даже и на это не спишешь.

Я решила пококетничать:

– Ну, по паспорту, может, и не спишешь. А в душе я очень молода, тебе ли не знать.

Иван шутки не подхватил, значит, и вправду злится.

– Ась, я не шучу. Это и вправду какая-о безрассудная активность. Зачем тебе всё это? Ну ладно, совершила глупость, полезла в ночную драку. Но вот это вот всё сейчас зачем? Кровь сдавать и всё остальное? Что за киношная героика будней? Молодец, спасла парня.Возьми с полки пирожок, езжай домой и забудь всю эту историю как страшный сон.

– Вань, пойми, у парня пока кроме меня нет никого.

– Ну, ты ещё усынови его давай, ага!

Надо было как-то выруливать разговор в мирное русло. Сейчас ведь точно поругаемся!

– Ты бы мне лучше помощь предложил, чем ругаться.

– Какую помощь? Шоколадку тебе купить после сдачи крови?

– Да нет, мне машину отогнать надо на мойку, салон почистить. Я себя как-то чувствую не особенно, а после перевозки раненого моя автолялька немного пострадала.

– О, господи. Ладно, жди, сейчас приеду.

Отлично выкрутилась! Ася молодец, умная девочка. Экономия средств и усилий. Денег он у меня за это не возьмет, время мне сэкономит. От любовников вообще масса пользы! Раньше надо было это понять и подсуетиться, сколько лет прошло впустую. Ха-ха.

Наконец, все дела были сделаны: кровь сдана, Иван ключи от авто забрал и машину на мойку неподалеку поставил, с Риткой встретились.  С ней мы решили продолжить беседу в «Амели» – любимой кофейне-кондитерской неподалеку. Ежевичный раф с маршмеллоу, берлинское печенье с корицей и кусочками шоколада и подружка рядом – что еще нужно девочкам для счастья?

У меня много накопилось на душе, так что первую половину встречи меня несло  почти монологической речью, сумбурно и немножечко взахлеб – так хотелось выговориться. За что люблю Ритку – она всегда мне это дозволяет. Умеет слушать, не перебивать, сочувствовать, давать отличные советы, поддерживать, если это нужно. И абсолютно точно знает, когда лучше помолчать. В общем, отличный собеседник. И настоящий друг.

Ритка дослушала, помолчала, не поднимая на меня глаз, и задумчиво крутя чашку кофе по гладкой столешнице, – верный признак, что недовольна и сейчас мне будет разгром и нагоняй.

– Ась, ну прям я даже не знаю как помягче всё это прокомментировать…

Ну вот, я не ошиблась. Сейчас мне прилетит.Уже вылетело. Из пункта А в пункт В.

– Ты взрослая тётя, какое таксование по ночам? У тебя муж, взрослый сын – может, твою бешенную энергию, да в мирное русло? В смысле, заставить их идти зарабатывать вам всем на жизнь. Сколько ты из себя лошадь будешь ломовую изображать?

– Ритууусь, – заскулила я в свое оправдание. – Ну, под лежачий камень вода не течет. Я подумала – пусть им будет стыдно. Что они меня довели вот до такого.

– Это, Ася, называется «назло бабушке уши отморожу», – назидательно продолжила Рита. – Фигасе проучила, рискуя собой. Да еще и в историю с этим парнем влезла.

– Ну, Рит, – начала возмущаться я.–  Ты же добрая, я знаю! Ты бы его тоже в беде не бросила!

– Ась, ну ты того, совсем ополоумела со своими проблемами! – завелась Ритка. – Ты понимаешь, что ты всего-навсего слабая женщина, а не Брюс Ли в женском обличии? Ты когда в гущу драки кидалась – ты вообще думала или нет о чем-нибудь? О том, например, что тебе голову пробить могут или ножом пырнуть?

Меня вдруг окатила горячая волна испуга: блин, а ведь и правда! Как-то я совершенно про такой расклад не думала. А если бы и правда, того… Пырнули? Вот ведь всегда я задним умом сильна.

– Ладно, Рит, что уж теперь, – примирительно сказала я. – Давай лучше подумаем как родню парня найти или друзей. Я к набору своих проблем еще раненого африканца точно не потяну.

– Я думаю, что шансы найти кого-нибудь из его близких у нас есть, – не стала настаивать на подолжении своих нотаций Рита. Она достала смартфон и нашла на карте место происшествия: – Вот, смотри. Там рядом Институт менеджмента и финансов, чуть левее этого сквера. И рядом – студгородок, там их общаги. Я думаю, там и надо искать следы этого парня.

– А как искать то? – озадаченно спросила я. – Прямо вот так идти в общагу или в институт и ко всем с вопросом подходить «у вас негр не пропадал?», что ли?

–Ась, тебя в драке по голове не били? Точно помнишь? – состроила ироническое лицо Рита. – Всё куда проще. Идешь в ректорат, рассказываешь эту историю, я думаю, они еще и благодарны тебе будут, это ж потенциальный международный скандал. А так они хотя бы успеют меры принять. И не негр он.

– Как это не негр, когда он черный? – изумилась я.

– Негр – это не политкорректно. Надо говорить: афророссиянин. Или африканец.

– Еще я по поликорректность сейчас не думала! А ты со мной сходишь в понедельник? Я отпрошусь на первую половину дня, думаю, начальница разрешит, не будет возражать.  Ритусь, пожалуйста, а? – заканючила я. – Мне одной как-то стрёмно.  С тобой-то я ничего не боюсь.

– Ох, и вруха, – заулыбалась Ритка. – Ладно, сходим. Прикинь, мне сегодня Кира звонила, у матери ее рак нашли. Так жаль. Там же денег нет совсем, а такие болячки – дело разорительное. И как они будут теперь…

– Что, совсем прямо никакой надежды? – встрепенулась я. – Кирку жалко. И мать у нее такая классная!

– Да нет, шансы вроде есть. Говорит, надо в Израиль везти, там одна из клиник на экспериментальных методах лечения как раз такого заболевания специализируется.

– Дорого, поди?

Мне всегда ужасно страшно от разговоры на тему рака. Кошмарная болячка, и так часто стала встречаться! Прямо будто лежишь на поле боя, а вокруг тебя снаряды рвутся. Пока залетает в соседние окопы, а ну как и в твой попадет?

– Да уж не дешево, – подтвердила Рита. – Тыщ десять долларов, по первым прикидкам. А у нее таких денег и в помине нет, ты же знаешь. Только если она почку продаст. Даже квартира их убитая столько не стоит, двушка с кладовкой в бывшем бараке на окраине.

– Ох, Киру жаль. Надо будет с ней созвониться, вытащить ее куда-нибудь посидеть, помочь развеяться.

Вот были бы у меня те два миллиона долларов – я бы Кире обязательно помогла! Странно, что люди, у которых много денег, тратят их на всякую фигню типа золотых унитазов. Можно подумать, туда гадится как-то иначе, по сравнению с обычным, фаянсовым. Я бы так ни за что поступать не стала! Столько насущных проблем вокруг – и у меня, и у близких. Столько людей нуждаются в помощи. Детей маленьких особенно жалко, я всегда чувствительной была, не могу спокойно смотреть как дети страдают.