Тот уровень стресса, который описывается термином РКС, трудно отличить от обычного и нормального повседневного стресса, который испытывают дети. День за днем настроение и самочувствие меняются, словно на доске-качелях; но стресс действует так, словно один конец перевешивает. Как только воздействие стресса прекращается, баланс возвращается. Все эти ободранные коленки, ссоры с друзьями, простуда, которая приковывает к кровати на пять дней… Это может только укрепить жизнестойкость ребенка и поможет ему осознать свои способности. Нормальный стресс является примером «необходимого сопротивления». Мы все, в том числе и дети, должны преодолевать препятствия в жизни, чтобы научиться распознавать их, справляться с ними и жить дальше. Нормальный стресс тоже может вызывать тревогу, но он не ранит, если у нас есть необходимые навыки и поддержка, чтобы справиться с ним, пережить его воздействие. Стресс вызывает значительные повреждения, если он сильный или слишком продолжительный. Если человек (или ребенок) не способен распознать стресс и справиться с ним, то он попадает в замкнутый круг стресс-реакции.
Характеристикой РКС является не уровень травмирующего воздействия, а постоянство или частота воздействия мелких стрессоров. Что вызывает кумулятивный эффект? Что именно воздействует на душу ребенка и его поведение? Я понял, что все эти небольшие стрессы ослабляют способность ребенка противостоять жизненным неурядицам. Они истощают психические, физические и эмоциональные силы. Постоянный стресс нарушает способность к концентрации внимания, душевное равновесие, а также ощущение безопасности, которое позволяет нам воспринимать новое и изменяться. Стресс мешает сосредоточиться, и не только на конкретном задании: он не позволяет детям «пережить» детство, то есть сформировать и развить ощущение собственной личности.
Но вот что мне становится все более очевидным с каждым днем: подавляющее количество стрессоров мы теперь называем «повседневной жизнью». В такой обстановке живут наши дети, и их жизнь не слишком отличается от взрослой. Они точно так же перегружены информацией, в том числе и той, которая поступает из СМИ, на них точно так же сваливается множество одновременных заданий и точно так же, как взрослым, им катастрофически не хватает времени.
ЭЛЕМЕНТАРНО
Ритм современной жизни все больше расходится с естественным ритмом детства.
На самом деле довольно грустно слышать, что детство поставлено под угрозу. Это сложно объяснить или принять. Я не верю, что угроза детству является результатом сознательных усилий. Вряд ли среди нас есть «Бармалей», зловещая сила, которая направлена против детей. За это несет ответственность не отдельный человек, или организация, или потустороннее существо. Кого обвинять: компанию «Филип Моррис», «Дженерал Миллс», продавцов и разработчиков рекламы, «технофилов», которые предлагают мобильные телефоны для восьмилетних? Если разобраться, всех – и никого. Я не думаю, что кто-то из «обвиняемых» сознательно подвергает угрозе детей, продавая или рекламируя свою продукцию.
Однако наше общество искренне убеждено: чем больше, лучше, крупнее и быстрее, тем лучше для всех. Эта концепция стала своего рода способом выживания, хотя она довольно примитивна (но не лишена особого, свойственного Западу, современного смысла). На каком-то уровне это можно понять, несмотря на то что подобная концепция перестала обеспечивать выживание; напротив, это прямая угроза выживанию.
Мы втискиваем в свои дома все больше вещей (хотя и сами дома становятся все больше), перегружаем свою жизнь (страдая от занятости и недосыпания), перегружаем сознание (круглосуточный канал новостей, Интернет, блоги, социальные сети). Ученые провели исследование группы потребителей, чтобы выяснить, в каком возрасте дети начинают использовать такие современные гаджеты, как мобильные телефоны, МР3-плееры и DVD. Оказалось – в шесть с половиной лет[5]. Темп жизни ускоряется, и мы не только тащим детей за собой, но и проецируем на них свои тревоги. Мы боимся опоздать, и уже не знаем, осталось ли в жизни хоть что-то, не требующее ускорения. Есть ли что-то, не требующее улучшения, обогащения, развития или соревнования? Мы еще не придумали способ сокращения сроков беременности, но, как только ребенок рождается, мы пытаемся ускорить процесс его роста и развития.
Давайте посмотрим, какой еще способ придумало общество для нападения на детство. Возьмем, например, время, отведенное для сна. Большинство из нас признают необходимость хорошего ночного отдыха – семь или восемь часов сна ежедневно. Тем не менее мы готовы сократить время, отведенное на сон. Есть люди, которые считают, что им достаточно спать по четыре часа в сутки. Томас Рот (Thomas Roth) из Центра по исследованию нарушений сна в Детройте (Henry Ford Sleep Disorders Center) сомневается в этом: «Процент популяции, представители которой спят менее пяти часов в сутки и нормально себя чувствуют, можно округлить до целого числа. Это число – ноль». Роберт Стикголд (Robert Stickgold), специалист по проблемам сна из Гарварда, рассказывал, как некий частнопрактикующий психиатр спросил его, существует ли хоть одно противопоказание для назначения модафинила студентам во время экзаменов. Модафинил является новым, широко рекламируемым лекарством, которое подавляет потребность в сне. Стикголд сказал психиатру: «Вообще никаких противопоказаний. Если вы уверены, что сон – совершенно бесполезная вещь»[6].
Правда ли, что сон – просто промежуток между бодрствованиями? А детство – время ожидания взрослой жизни? Лишенный сна человек умирает (чисто теоретически), и ученые до сих пор спорят о том, какие процессы происходят во время сна. Общий вывод такой: когда мы спим, происходит восстановление психических и эмоциональных функций, а также улучшение моторных навыков (своего рода «отработка» движений в памяти). Есть также предположение, что сон способствует поддержанию гомеостаза головного мозга. При бессоннице нарушается работа иммунной системы. Известно, что при этом страдает речь, память и способность мыслить гибко и нестандартно. Крысы, которым не давали спать, умирали через семнадцать-двадцать дней: у них выпадала шерсть, а уровень метаболизма подскакивал вверх. Организм сжигал огромное количество калорий, даже если крысы не двигались[7].
Ученые исследуют биологическое назначение сна и для этого подвергают бессоннице живых существ. Если людей лишать сна, они не могут ни вспомнить, что изучали в состоянии бодрствования, ни применить свои знания. Они теряют психологическую устойчивость и физические силы и страдают от дисфункции иммунной системы. И мы еще спрашиваем, нужен ли нам сон? Мы хотим вернуть себе почти треть жизни, которую якобы теряем во сне. Можем ли мы обойтись без сна или сократить его время? Обществу следует задать те же вопросы относительно детства. Какое назначение у этого периода жизни? Можем ли мы сократить его? Если мы будем обращаться с детьми как со взрослыми, насколько лучше они подготовятся к взрослой жизни?
Я сомневаюсь, что мы правильно понимаем «назначение» детства, потому что вижу, какими вырастают люди, слишком быстро проскочившие этот период. Не думаю, что картина благовидная. В детстве происходят свои собственные мистические процессы, в особом темпе. Мне кажется, когда мы просим детей «соответствовать» миру высоких скоростей, мы, не желая того, наносим им вред. Мы лишаем детей как раз тех составляющих, которые необходимы им для того, чтобы найти свой путь в сложном мире – благополучия и жизнестойкости. Тем не менее я искренне верю, что существует множество доступных родителям способов, способных защитить детство.
ЭЛЕМЕНТАРНО
Безопасное детство означает, что ребенок имеет возможность постепенно формировать собственную личность, жизнестойкость и состояние душевного равновесия.
