– Колёса украли! Резина новая совсем!
– С «мерседеса» украли?
– Да… – чуть не плакал водитель… – А он мне вчера – копыта, говорит, коня своего побереги… А я… А он ушёл… Надо его искать!
– Так, звони Капцу… значит да от!
– Уже…
– Тогда иди в администрацию и жди. Я скоро.
Колёса искали все милиционеры города. Но безуспешно. Купили другие. А тут новое потрясение. Ремонт котельной, спасавшей школу и детским сад города в зимние месяцы, шёл привычным порядком – в режиме аврала освоения выделенных средств. По утверждённой свыше смете сумма превышала реально дошедшую до исполнителей в два раза. Откат начал своё вторжение в преступный мир зарождавшегося чиновничьего класса в условиях новых экономических отношений. По причине этого средств не хватало. В дополнение – исполнители были людьми, воспитанными на принципах планового ведения хозяйства, с отсутствием жажды достижения задуманного результата.
Рабочие начали с большого перекура. Потом перешли к обсуждению политической обстановки в мире, коснулись последних инициатив министра иностранных дел США и выказали крайнее неудовольствие в связи со снижением курса рубля. Всё бы пошло обыденным путём, не появись на ремонтной площадке бывший сотрудник ДЭЗа Лёнька Веселовский. Он с полгода как ушёл на вольные хлеба и теперь трудился на ниве кооперативного движения в организации под названием «Антикварус». Кооператив был дохлым, и деньги платили Лёне крайне нерегулярно. Но признаться своим бывшим коллегам в этом ему не позволяла гордость. Зачем тогда переходил? Он разыгрывал роль высокооплачиваемого квалифицированного рабочего новой волны и угощал всех дорогими сигаретами, заняв накануне у тёщи денег на их покупку. Встреча прошла с бурными овациями обеих сторон, лёгкими словесными уколами и решением отметить встречу. Многовековая традиция отмечать чего-либо не оставляла выбора в поиске форм её проведения. Пили прямо в траншее. Вначале молча, потом под сдержанный смех и далее громко и без оглядки на окружающих. Когда бригадир Курлашёв, стукнув по огромной трубе, служившей импровизированным столом, громко сказал: «А ведь раньше я по шестому разряду четыре сотни заколачивал! А теперь? На них и пива не купишь. Да гори оно ясным пламенем…», всё действительно загорелось. Да ещё как. Брошенный кем-то из рабочих окурок стал причиной возгорания промасленной ветоши, а затем и взрыва находившегося рядом газового баллона.
Результат – двое в больнице с лёгкими ушибами. И один там же с контузией средней тяжести. Рассказывая соседям по палате историю своего попадания в «травму», Курлашёв делал упор на провидение и знак судьбы.
– Не окажись тогда бы Лёньки рядом, мы бы не выпили… от… А не выпили бы – пошли б работать… от… Там бы все и полегли… от. А так – в траншее за трубой сидели, там и схоронились… Всё верхами прошло… от… А ты говоришь, пить вредно. Кабы не пили, то уже б и ласты склеили… от.
– Да, – отвечал сосед по койке. – Сказано: пейте, пока пьётся. А не можете – работайте.
– Это где же так написано? – переспросил второй потерпевший.
– Где, где… Екклесиаст, – отвечал просвещённый пьяница и сосед по койке, – он же мудрый царь еврейский Соломон.
– Надо же – еврей, а не дурак…
И они решили не играть в орлянку с судьбой, а послать гонца в близлежащий гастроном. Лечение в палате вошло в фазу ремиссии.
А в это время мэр города Иван Львович собрал экстренное совещание приближённых лиц. Он сидел за своим богатырским по размеру, но довольно затрапезным столом и нервно теребил жидкий пучок волос на голове. Напротив два его заместителя – Генрих Борисович Маловеров и Тит Саватеевич Старорежимный. Люди проверенные и преданные ещё со старых времён. Также присутствовал Пётр Капец.
– Вот хотите верьте мне, а хотите нет… значит да от. Он же вчера… вот тут, при Инне Михалне мне так и сказал: побереги людишек, дескать, авария будет на котельной! – доверительно повествовал мэр. – А я его взашей… Не может быть таких совпадений, значит да от!
Все согласились, недоуменно поднимая плечи и рассуждая о малой вероятности подобных совпадений. Масла в огонь подлил начальник милиции, вспомнив украденные колёса «мерседеса». Стали совещаться, как поступить с этим Учителем. Результатом совещания стал тайный сговор узкого круга лиц городского управления пойти на повторный контакт со странным предсказателем. Действовали всё так же через жену мэра. И контакт состоялся на следующий день, но не в кабинете у мэра, а в лесу, недалеко от города, рядом с садовым товариществом «Гипоталамус». Место предложил Давид Богданович Ром, а в настоящем времени – Учитель. Это было его основное условие. Только в лесу. Никаких кабинетов. Кабинет изначально делает его владельца хозяином встречи, а это не было на руку Давиду. Встречу назначил на «после обеда», не затрудняясь в точном указании часа.
– Завтра на ремонте котельной авария будет… Людишек побереги… Взорвётся она…
«Мерседес» Ивана Львовича на новой резине и ещё две служебные «волги» первых замов прибыли на указанное место сразу после четырнадцати. В это время обед заканчивался во всех казённых учреждениях города. Выйдя из машин, чиновники расстегнули объёмные пиджаки, ослабили одинаковые, словно форменные, галстуки и стали ждать. Учителя не было.
Через час ожидания, протоптав неровные тропы между стоявшими вкруг машинами, верные слуги народа, разгневанные непунктуальностью «странного типа», решили уезжать. Перед отъездом Иван Львович предложил дать «стременную» на ход ноги. Водитель Толя, с ловкостью фокусника разложив на капоте одной из «волг» («мерседес» приберегал) скатерть-самобранку, в мановение руки соорудил походный стол, а-ля ресторан «Зелёная жаба». На капоте красовались закуски и напитки, готовые к употреблению без промедлений. Выпив по одной, достойные мужи рассупонились до пупов, отбросив пиджаки и галстуки на задние сиденья машин. Настроение улучшилось, лица покраснели, пальцы засверкали закусочным жирком, присыпанным крупной солью, а тягучая и нервная обстановка превратилась в лёгкую приятную загородную атмосферу благодушия. И в этот самый момент из-за соседнего орешника вышел он.
– Ну здравствуй… господин мэр.
Открытые рты, застывшие в руках стопки, лёгкий ветерок, развевающий пушок над лысеющими головами, дополнили картину «Встреча на лужайке».
Глава VII
Суровые будни предсказателя
Вы пробовали играть в карты с профессиональным шулером? Нет? Ну, тогда и не советую. Выиграть у него всё равно не удастся. Тот же результат ожидает вас, если партнёр по преферансу, сидящий справа, нагло и беспардонно пасётся в ваших картах. Вообще, надо заметить, что игра в карты не только увлекательное времяпровождение, но часто источник дохода для нежелающих пахать на ниве почётного труда. Сталевар во времена «сссра», стоя в горячем цеху у мартена и прожигая себя в прямом смысле слова, мог заработать на содержание семьи из пяти человек и заслужить пенсию к пятидесяти годам. Также в советские годы он имел оплачиваемый отпуск, путёвку в санаторий, а иногда, за неслыханное перевыполнение плана, премировался автомобилем «Москвич», чем вызывал жёлчную зависть сотоварищей по цеху и презрительное хмыканье соседей. Труд всё же был поощряем, но не более того. Водитель такси, крутя баранку по восемь, а иногда и десять часов в сутки и имея неплохие чаевые и левые, иногда мог позволить себе потратить деньги на небольшие шалости, как то: поход с друзьями в баню с пивом, раками и иногда – продолжением. Продолжение приветствовалось в кругах сильного пола, но сильно осуждалось женской половиной семьи. Официант до открытия на него уголовного дела по статье «О нетрудовых доходах» мог поехать один раз в квартал в Сочи и снять неплохой номер в приличной гостинице. Мог там пить шампанское и пользоваться услугами женщин очень лёгкого поведения. Мог также перекупить автомобиль «Москвич» у работника мартеновского цеха за двойную цену. Но это всё так, мелочи. А вот катала, или в простонародье – шулер, имел на порядок больше. Он мог иметь всё вышеперечисленное и сорить деньгами после удачной поездки на «гастроли» в тёплые края и веси или хорошего куша на прикормленной мельнице при раскрутке клиентов, приехавших из хлопкового востока страны. Он даже мог позволить себе в конце карьеры, если доживал или оказывался на воле к тому времени, дачу в Малаховке, золотые зубы, билеты в первый ряд на «Юнону и Авось» в «Ленком» и удостоверение инвалида первой группы, купленное по случаю у представителя околомедицинской чиновной братии. Давид не был сталеваром, никогда не крутил баранку зеленоглазого автомобиля, не бегал с подносом, лавируя меж шатающихся граждан, разнося заказы по ресторанным столикам, и не принадлежал к категории «катал», или шулеров. Но в душе он был игроком. Причём игра ему нравилась больше своим азартом, чем непосредственно результатом. Хотя стремился он к результату всегда… не всегда, правда, достигая его.