— Это не мог быть суицид, — парирует Мио. — Невозможно. Вы хотите сказать, что Джунко увидела свою смерть в реальности и скопировала её здесь?

— Если честно… — я глотаю комок в горле, — я бы от неё и этого ожидала.

В одной аниме-игре был персонаж, который любил повторять: «единственный, кто может победить меня — я сам». Именно так я представляла себе Джунко. Поэтому, вопреки абсурдности идеи, мне было проще поверить в её самоубийство. К тому же, если её ИИ управлял Монокумой, кто-то вроде Мукуро мог рассказать этому ИИ об обстоятельствах смерти. И тогда она подстроила свою смерть, чтобы не дать игре закончится… так?

— Давайте рассуждать логически, — предлагает Шикамару. — Обсудим всё, что мы знаем об её смерти, и посмотрим, может ли это быть самоубийством.

Я слушаю его, приложив палец к губам. Сложнее всего трезво смотреть на это дело. Я снова представляю себя в компьютерной игре и отстраняюсь от эмоций, которые лишь затмевают разум.

[LEVEL START]

— Её убили ударом в сердце, причём сзади, — начинает стратег. — Если сильно постараться, можно сделать это самому, — он заводит руку за спину, — видите? Я достаю.

— Тело перетащили из кабинета в сад, — рассуждает Юсуй. — То есть она была в кабинете. То есть просто стояла там? Мало кто может подкрасться со спины так, чтобы его не заметили, да ещё убить одним ударом. Разве что она доверяла этому человеку, — и смотрит на меня.

— Нам только что рассказали о человеке, который может легко подкрадываться к другим и лишать сознания одним ударом, — замечает Мио. — Её сестра.

— Следов борьбы на теле не было, — вставляет Касуми. — Может, это сделала Икусаба Мукуро?

— А вы вообще уверена, что Джунко мертва в реальности? — спрашивает Юсуй. — Вдруг её тело подменили.

— Не похоже, — добавляет Нара. — Я не нашёл следов подмены, и Нанами увидела бы разницу.

— Я кое-что не понимаю… — тихо говорит Мио. — Почему её тело передвинули?

— Я вообще нихрена не понимаю!

— Может, убийца хотел что-то скрыть? — предлагает Касуми.

— Ну, тогда он полный идиот, — фыркает Юсуй. — Потому что только слепой не заметит такую кровавую лужу.

[BREAK!]

— Точно, Хорокеу! — я ударяю ладонью по трибуне. — Ты прав!

Сноубордист подаётся назад, явно опешив.

— К-конечно, я прав! А в чём?

— Убийца перетащил тело с одной целью, — убеждённо говорю я, — чтобы мы нашли его. Если бы Джунко осталась в том кабинете, кто знает, когда бы её обнаружили. У нас оставалось всего несколько часов до конца.

— Кто-то хотел, чтобы последний Суд состоялся, — кивает Шикамару. — И этот кто-то знал, что мы с Нанами пройдём по тому коридору. Значит, мы ищем человека, которому невыгодно, чтобы мы покинули Академию.

— Это бы сузило круг подозреваемых, — отшучивается Касуми, — если бы он у нас был.

Нет, у нас был вполне определённый круг подозреваемых. Комаэда, с его непредсказуемостью. Мукуро, которая могла исполнять приказ Джунко. Сама Джунко, разумеется — если она жива в реальности.

— Новой всю эту информацию не назовёшь, — я размышляю вслух, — но здесь есть какая-то закономерность. Мне кажется, убийца ведёт нас за руку. Он специально оставляет улики, чтобы мы нашли их.

— Ладно тот след кровавый, — удивляется Юсуй, — а что ещё оставили специально?

— Джунко убили тем же способом и в том же месте, — объясняет Мио. — Это и правда сужает круг подозреваемых. Как будто убийца хочет, чтобы его нашли.

— Да, — киваю, — именно так. Помните, я и Шикамару пошли в комнату с изображением Монокумы? Подходя к ней, мы услышали какие-то звуки за дверью. Когда мы вошли, люк захлопнулся прямо перед нами. Мы едва разминулись с убийцей.

— Странно, — Мио смотрит на меня, — у этого человека столько мониторов. Он должен был знать, что вы идёте.

— Именно. И убийца оставил нам это, — я показываю им найденный листок. — Я не знаю, что означает этот рисунок, но если мы его разгадаем, то наверняка приблизимся к убийце на один шаг.

— Ничего в голову не идёт, — признается Касуми, разглядывая рисунок. — И зачем убийце всё это?

У меня был один вариант. Монокума и его вопросы — он ждёт, что мы на них ответим. Убийца Джунко — это далеко не последняя тайна, которую мы должны сегодня раскрыть. Может, поэтому нас всячески подталкивают к разгадке.

— Ребёнок со щитом? — чешет затылок Юсуй. — Хрен знает, вот честно.

— Я тоже не знаю, — добавляет Мио.

И я поворачиваюсь к Шикамару. Он так и не сказал ничего про рисунок. Он даже не говорил «я не знаю» и не высказывал никаких предположений. Может, пришло время признаться?

— А ты что думаешь? — спрашиваю его.

Стратег даже не смотрит на лист бумаги, который я показываю. Он обводит ребят глазами и поднимает указательный палец.

— Это не касается рисунка, но есть одна деталь, которую я забыл упомянуть. — Я напрягаюсь, потому что он просто не мог забыть. — Когда я пытался скопировать наши данные, я получил сообщение, помните? Там было кое-что ещё. Например, команда, которая позволяла сменить пароль от комнаты с компьютером. И так как я не хотел, чтобы мне помешали, именно это я и сделал.

Мы с Хорокеу смотрим друг на друга. Он злой, а я в полном недоумении. Забыл? Как это? Мы ведь были возле этой комнаты, мы допрашивали Монокуму, я же…

— Ты с дуба рухнул? — шипит Хорокеу и повторяет всё то, что я подумала. — Как это ты забыл, что сменил пароль?

— Ну, — соглашается Шикамару, — не совсем забыл. Давай я объясню. Я сменил пароль на двери на «Shadowplay». Но загвоздка в другом. Когда я это сделал, то пошёл вниз, чтобы взять фотоаппарат и сфотографировать вас. Как нам уже сообщила Мио, на всё это ушло чуть больше десяти минут. И когда я вернулся, — он на мгновение замолкает, — дверь была открыта.

Я впервые слышу об этом. Единственный способ открыть дверь, если пароль сменили — быть администратором. Главный вопрос — дверь открыли до или после убийства…

Нет. Главный вопрос — почему Шикамару скрыл всё это. Мы могли попасть в ту комнату, но он промолчал. Мы не спросили его о пароле, и он просто решил не говорить. Так обожал делать Комаэда.

— Почему ты не сказал сразу? — спрашиваю я. — Ты не мог забыть, это ложь. Из-за тебя мы не смогли получить важные улики в той комнате. Уже не в первый раз ты скрываешь от нас важную информацию. Да, у тебя алиби, но что всё это значит? Теперь мне проще поверить, что ты нашёл способ убить на расстоянии.

Шикамару смотрит на меня очень внимательно. В последний раз я видела такой взгляд, когда мы играли в шоги. А до того — когда он отвлекал меня, превратившись в Джунко.

— Я сейчас скажу одну вещь, за которую остальные на меня разозлятся, — тихо произносит стратег, не отрывая взгляда от меня. — Потому что Комаэда вёл себя подобным образом. Я знаю, кто убийца. Я знаю, кто стоит за этой игрой и почему мы все здесь оказались. Почему я не говорю этого? — он обводит глазами остальных. — Потому что это будет скучно.

— Ч-что?! — брызжет слюной Хорокеу. — Тебя реально Комаэда покусал?

— Скучно? — повторяю я. — Ты мне кого-то напоминаешь.

— Нанами, — вздыхает он, будто говорит с маленьким ребёнком, — всё очень просто. Скажи мне, честно скажи, кто сейчас главный герой этой игры? Ради кого мы все здесь стоим и строим из себя детективов? Кто должен стать героем последнего Суда и раскрыть все загадки? А вы, — он смотрит на остальных, — помолчите. Пусть ответит.

Он видит меня насквозь. Он знает все мои мысли — это стало понятно ещё после партии в шоги. Только я думала, что он принимает меня и верит мне. Пытается помочь мне самой найти что-то хорошее в себе. Что-то ведь должно было остаться там, внутри меня. Но сейчас он смотрит так, будто со мной всё ясно. Будто я была, есть и буду на стороне Джунко. Несмотря на все свои слова.

И я не знаю, прав ли он.

— Я, — тихо отвечаю. — Всё это из-за меня и ради меня.

Я придумала эту игру, и в отличие от Комаэды, моё место здесь. Я хотела проверить, смогу ли я сама победить в игре на выживание. Я хотела доказать всё это Джунко. И продолжаю пытаться. Все остальные — второстепенные персонажи. Шикамару это уже понял.