– Великий князь Владимир приказал вам передать, что князь Изяслав с княгиней Рогнедой могут распоряжаться в Полоцке, город Изяславль также сохраняется в собственности Изяслава, – предъявив грамоту, с торжественным видом сказал посланник. И с этого момента в истории города Полоцка началась новая эра.

Вместе с Изяславом Товальд быстро восстановил благополучие Полоцка, с установлением правления Изяслава полочане стали массово возвращаться в город. Изяслав прославился учёностью и переписыванием книг, а ведь это было в тёмные идолопоклоннические времена. Город воспрянул, благодаря вмешательству проповедника, и как символ особой судьбы и миссии Полоцка, в свой знак рода Рюриковичей – трезубец, князь Изяслав включил фигуру креста.

Рогнеда со слезами на очах внимала рассказам Торвальда о возрождении Полоцка и достижениях её сына. Но отправиться в Полоцк Рогнеда не захотела и осталась в городе Изяславле, приняв монашеский постриг. Она объяснила такое решение желанием служить Богу и слишком страшными воспоминаниями, связанными с Полоцком.

Внушительными были и успехи Торвальда в распространении христианства на Полотчине. Активно сотрудничая с Полоцкой епархией, Торвальд коренным образом изменил духовную жизнь полочан и заложил её нравственные основы. Умер Торвальд от старости, в Полоцке, и был похоронен в церкви Иоанна Предтечи, им же и возведённой. Его ворон Хугин, оказавшись без хозяина, поселился в лесу и ещё долго обитал неподалёку от Полоцка, по утрам оглашая окрестности города чтением молитвы.

Постепенно Полоцк богател и разрастался. Уже сын Изяслава, блистательный князь Брячислав, управлял могущественным Полоцким княжеством. Брячислав провёл реформу в войсках Полоцка – княжеская дружина занялась обучением городского ополчения.

Следом за смертью князя Владимира власть на Руси захватил его сын, новгородский князь Ярослав. Чтобы взять Киев, Ярослав перебил братьев, заключил союз с язычниками, однако в итоге обманул верных ему варягов, таких, как прославленный ярл Эймунд.

Молодой полоцкий князь Брячислав защитил тогда всех бежавших от беззаконий, включая Эймунда, объединил с ними силы и выдвинулся против братоубийцы и предводителя полуязыческой рати князя Ярослава Владимировича. В битве при Судомире в 6529 году от сотворения мира Брячислав разгромил киевлян и новгородцев. Ходили слухи, что в гуще сражения появлялся вооружённый мечом Торвальд, сидящий на лошади. Это был военный и моральный триумф города Полоцка. Притеснениям и беспорядкам на Руси, созданным воинами Ярослава, наступил конец.

После Судомира киевский князь Ярослав Владимирович был вынужден уступить полочанам два важных торговых пункта: Витебск и Усвят. Полоцкий князь Брячислав по мирному договору признавался соправителем князя Ярослава в Киеве и заложил в русской столице свой княжеский двор. Эймунд за помощь Полоцку получил в кормление крепость Браслав. Одержав победу, князь Брячислав произнёс:

– В этой сечи мы сражались за справедливость, против сил почти всей Руси, и мы победили, благодаря отваге наших воинов и небесному заступничеству Торвальда.

Брячислав приказал вышить знамя с фигурой Торвальда. Тогда и возникло изображение всадника на коне, а Полоцкая епархия причислила Торвальда к местнопочитаемым святым под именем Тимофея Полоцкого.

В полоцком Софийском соборе в башне, возвышающейся в юго-западном углу, которая является солнечными часами, на фресках запечатлены встречи Торвальда с князем Владимиром и с князем Изяславом.

– Ратимир, но почему сейчас наш князь Всеслав не навещает свои владения в Киеве, и в титулах не называет себя князем киевским? – сбивчиво спросил отец и, будучи очень пьяным, уронил кубок, со звоном покатившийся по полу дома.

– Понимаешь, Горислав, за битвой при Судомире на Руси ещё долго сохранялось военное и политическое равновесие между тремя князьями: Брячиславом Полоцким, Ярославом Владимировичем и могущественным правителем далёкой Тмутаракани князем Мстиславом – сыном великого князя Владимира. Однако после кончины тмутараканского князя Мстислава, Ярослав Владимирович присоединил его земли к Киеву, и баланс противостояния изменился не в пользу Полоцка. Вдобавок Ярослав заключил союзы почти со всеми соседними европейскими королевствами.

Став влиятельнее, киевляне забыли об обязательствах перед Полоцком. А следом за смертью киевского князя Ярослава Владимировича трое старших сыновей Ярослава, князья Изяслав, Святослав и Всеволод, объединились и захватили власть на Руси, как и их отец, они начали притеснять младших братьев.

Тут подвыпивший Ратимир повысил голос, перейдя на крик:

– Всё вокруг поделили Ярославичи, лишь княжество Всеслава им не по зубам. Во всей Руси лишь на Полотчине ещё остаётся незыблемый закон и порядок. Наш народ помнит и открыто говорит, что Ярослав Владимирович – циничный братоубийца, а обнаглевшие новгородцы и киевляне в бою не так уж крепки.

Независимость Всеслава и его двор в Киеве уязвляют самолюбие заносчивых Ярославичей. Недавно начали поступать жалобы от полоцких купцов об избиении и ограблении их в Новгороде и Пскове.

Наш достойный князь Всеслав не ответил гонениями на новгородских купцов, с которыми лично знаком, посчитав, что это будет невыгодным для Полоцка. Но вот увидишь, Горислав, ещё наступит день, когда князь Всеслав, подобно Брячиславу, поведёт нас на Ярославичей под штандартом с Тимофеем Полоцким. Мы вновь разгромим этот идолопоклоннический сброд и восстановим правду на Руси, ведь для этого по воле Господа Полоцк и воспрял из пепла! – стукнув при этих словах кулаком по столу, Ратимир закрыл очи, успокоился и захрапел, а затем отправился спать и отец.

Но я в ту ночь не мог заснуть, находясь под впечатлением от рассказа Ратимира. Тогда я впервые столкнулся с духовным миром полоцкой знати, наполненным мистическими образами.

В Полоцке кипела будничная жизнь, наша семья вскоре совсем освоилась в этом прекрасном городе. Полочане умели как хорошо воевать и торговать, так и развлекаться. Особым уважением у горожан пользовались православные религиозные праздники, перенявшие многие элементы вытесняемого церковью язычества. Традиции предков полочан словно получили новое дыхание, растворившись в христианстве.

Масштабно отмечал свой день рождения и князь Всеслав, закатывая пиры для горожан. Чего там только не было: всевозможные пироги и блины с овощами, ягодами и осетром, выловленным в Двине. Утварь ломилась от мясных блюд из домашних животных и дичи, от гусей, запечённых с вишнёвой подливкой, до тушёного с грибами кабана. Здесь каждый мог найти себе что-то по вкусу. Квас, медовуха и пиво лились рекой, а знатных полочан князь потчевал вином.

На таких праздниках устраивались показательные бои ратников. Были также соревнования в стрельбе из лука и метании копья, в них участвовали все желающие, включая женщин. Победителей состязаний награждали серебряной нашейной гривной, которую на горожан надевала жена Всеслава, прекрасная княгиня Катарина, дочь правителя Висбю. Стройную и высокую полоцкую княгиню отличали очень длинные русые волосы, большие миндалевидные серо-голубые очи и продолговатое симпатичное лицо с веснушками. Изящная и утончённая в движениях, Катарина озаряла окружающих на пиру ровной белоснежной улыбкой. Говорят, у княгини было тяжёлое платье из арабских дирхемов, скреплённых между собой серебряными звеньями, в нём она прибыла на свадьбу с Готланда. В день рождения Всеслава головной убор Катарины непременно украшал цветок нарцисса. Жёлто-белые нарциссы привёз из своих странствий в Полоцк ещё проповедник Торвальд.

Среди лучников десятый год подряд выигрывал полочанин Вадил. Мой отец, привыкший с детства добывать пропитание охотясь, бросил копьё лучше Ратимира, и был одарен гривной.

Кроме того, дрессировщики животных, жонглёрские и акробатические номера завораживали зрелищностью хмельных полочан.