Примечательна также и следующая деталь. Северо-восточные и юго-западные земли, где проживало русское население, ряд историков рассматривают отдельно от основных земель государства «Дешт-и-Кыпчак». В данном случае это означает, что современные исследователи выделяют земли, заселённые кыпчаками или близкими им по языку народами по национальному признаку. Отсюда делаются их собственные допущения, которые имеют мало общего с исторической действительностью. Утверждается, что территории русских облагались данью, как бы на кабальных условиях, и в то же время существовали в положении полунезависимых земель. Этот сложившийся стереотип, содержащий явное противоречие и передающийся из поколения в поколение, совершенно затуманивает взгляд на исторические реалии. В государстве дань или, говоря современным языком, налоги в государственную казну, платили все, в том числе и сами кыпчаки. Облагаться данью могли только подданные государства, соответственно, северо-восточные и юго-западные земли являлись частью единой административно-государственной территории. Следовательно, эти земли составляли территориальную основу единого государства. Ядром огромной государственной территории были причерноморские, прикаспийские и нынешние североказахстанские (тогда такого названия не было) степи вплоть до сибирской реки Чулыман.

На момент захвата ханского престола Кыпчак эл (государства) ханом Батыем в стране только-только завершались процессы централизации государственной власти.

Ещё задолго до нашествия чингизидов, государство кыпчаков состояло из двух основных групп, тесно связанных между собой: западной – между Днепром и Днестровско-Дунайским междуречьем и восточной – от Днепра до Волги и Яика. Концентрация политической власти происходила в западной части половецких степей, где правил хан Боняк, получивший позднее титул «великий хан».

Для нашего исследования принципиальное значение имеет, как уже мы обозначили, такая деталь, как Нижнедунайская низменность. В течение длительного времени здесь происходило противостояние между силами Батыя и официальной властью кыпчаков, к тому времени уже унаследованная ханом Котеном, потомком хана Боняка. В результате левобережье Дуная подверглось затяжному разграблению. Длительное пребывание арьергардных отрядов Батыя в Нижнедунайской низменности было связано с ожесточённым сопротивлением войск хана Котена, ставка которого как раз и расположилась в Нижнедунайской низменности в Пруто-Днестровском междуречье, в его родовом поместье – улусе. Эта именно та территория, которая в истории известна как вотчина знаменитого темника Ногая. Ещё до рождения Ногая эти обширные земли родового поместья будут переданы Мангышу – старшему сыну солтана Котена. А Ногай, по-видимому, становится владельцем этих земель уже после Мангыша.

Для окончательной победы Батыю требовалось низложить Котяна Сутоевича. Есть в литературе распространённое мнение, что Батый неоднократно предлагал хану Котену отказаться от боя и стать его вассалом. А хан Котен якобы отверг такое предложение. Как показывают дальнейшие события, Батый укреплял свою власть, преодолевая мощное сопротивление со стороны местного населения, прежде всего кыпчаков, и ещё не мог ещё диктовать свои условия. В течение длительного времени он избегал открытого сражения с Котеном, прибегая к подкупу определённой части кыпчакской знати, коварно и подло нанося удары в спину. Излюбленным его приемом стало отравление наиболее крупных и влиятельных представителей кыпчакской и русской аристократии.

Тем не менее, солтан Котен в течение нескольких лет сохранял за собой Пруто-Днестровское междуречье, управляя объединёнными войсками. Котену долгое время удавалось успешно отражать вероломные натиски войск Батыя и его союзников из числа оппозиционных кыпчакских биев и русских князей западной Руси. Изрядно измотав силы войск Батыя, он всё же сокрушил киевскую оппозицию. Киев был разорён и разграблен. Однако на восстановление сил Западной Руси были брошены средства Римского Папы, прежде всего в лице Тевтонского ордена. Было ясно, что в условиях ведения войны на два фронта шансы на спасение основных сил невысоки. Котен принимает решение перенести свою ставку на территорию Венгрии после того, как ему удаётся в Кыпчакском ханстве организовать сеть объединений подпольного сопротивления из числа преданных ему кыпчакских князей и непримиримых волхвов союза племён асов. Убедившись, что враг не сможет преследовать его войска, хан Котен с многочисленной армией в сорок тысяч шатров пересекает границу Венгрии, где в это время королём был его зять.

Оставшаяся часть населения кыпчаков с асами и жителями Восточной Руси продолжала вести сопротивление.

На территории Венгрии кыпчаки восстанавливали силы и ни на йоту не оставляли намерение вернуться на родину. Гибель хана Котена, о чём мы расскажем ниже, на некоторое время оттянула решающий момент возвращения. После гибели выдающегося солтана Котена, которого ногайцы до сих пор чтят и почтительно называют «Котен батыр» («Котен Великий»), его войско возглавил рано сформировавшийся военный предводитель Аккас, внук и воспитанник солтана Котена, известный в мировой истории и в народе под именем Ногай.

Аккас очень рано проявил себя как талантливый стратег. Ему удалось свой решительный марш бросок из территории Венгрии на Пруто-Днестровское междуречье согласовать с народным ополчением у себя на родине, в Кыпчакском ханстве «Дешт-и-Кыпчаке». В результате чего он вытеснил из своего родового улуса чингизидов навсегда. До конца жизни он держал улус под своей властью. Ни одному из ханов Золотой Орды, пока был жив Аккас, не удавалось распространять свою власть на владения Аккаса-Ногая.

В исторической литературе бытует мнение, что якобы этот улус передан Ногаю по высочайшему решению верховной власти Золотой Орды. Сведения о том, что такой важный вопрос в истории Золотой Орды решался на специальном курултае, никакими явными или неявными источниками не подтверждаются. Судят об этом исключительно лишь по более позднему предположению Карпини, в котором уже зафиксированы реальные границы кочевий, установленные в результате такого раздела.

Но при этом историческая наука не располагает какими – либо письменными свидетельствами, что эти земли переданы Ногаю чингизидами. Мало того, у Карпини западные границы уже Золотой Орды пролегают между Пруто-Днестровским междуречьем и Золотой Ордой. Карпини, например, совершенно не упоминает о принадлежности земель за Южным Бугом и Днестром Золотой Орде, на что мы обращали внимание вначале. Умолчание Карпини о Пруто-Днестровском междуречье и низовьях Дуная как раз и подтверждает, что этот район не находился под властью Батыя и остальных чингизидов.

Некоторые исследователи подчёркивают, что в источниках не содержится сведений относительно того, кому конкретно принадлежал этот улус в 40-х – 50-х годах XIII века. А все дело в том, что в это время солтан Котен со своей армией защищал свои земли от набегов Батыя. Известно также, что в 60-е годы этим улусом владел Ногай как полновластный хозяин. О появлении Ногая на западной окраине историки лишь догадываются, выдвигая различные версии.

Арабские авторы сообщают, что становища Ногая находились на Дунае в районе города Исакча. Это же подтверждают византийские историки, сообщая, что Ногай «имел местопребывание по ту сторону Истра», т. е. по отношению к Византии – севернее Дуная. Ядром его владений было Пруто-Днестровское междуречье.

А между тем дело было так…

В течение многих тысячелетий восточноевропейские степи считались поистине колыбелью народов, занимающихся скотоводством. Именно скотоводство определило особый характер производства – кочевничество. Народы, которые занимались скотоводством, и получили в литературе название кочевники. Следует, однако, подчеркнуть, что это далеко не в полной мере отражает разнообразие и полноту экономической жизни этих народов. Обычно под кочевничеством подразумевают образ жизни, предполагающий перемещение огромной массы людей в поисках пастбищ для скота, зачастую путём их насильственного завоевания, а также относительно низкий уровень цивилизации. Так ли это на самом деле, мы постараемся выяснить в ходе дальнейшего нашего исследования. Как бы то ни было, образ жизни, характер, менталитет и мировоззрение скотоводов формировались под влиянием соответствующего способа ведения хозяйства.