— Честно говоря, мне абсолютно всё равно, я хочу уйти. Сдался тебе этот памятник, — говорил Барек.

— Я в этом городе каждый угол знаю и полностью уверен в том, что до того, как мы сюда приехали, его не было. Разве никто из вас этого не помнит? — говорил он с каждой секундой всё громче.

— Ну, отстроили после, — Лидия уже не смотрела в окно.

— К вопросу о том, сколько времени мы здесь находимся? — продолжал он на повышенных тонах.

— Два дня. Ты и сам это знаешь, это второй, — продолжила Лидия.

— За два дня его построить не могли, — заговорила Агнус. — Думаю, Цицерон хочет сказать, что мы находимся на территории, гораздо большей, чем думаем.

— Правильно мыслишь, монашка!

— И тебя это не оскорбляет? Как ты можешь это терпеть? Цицерон, ты параноик! Почему вы решили, что его нельзя было отстроить за два дня, и с чего вы взяли, что просто его не заметили? — Лидия была не в духе, её недовольство чувствовалось не только в голосе, но и в жестах. Она почти не смотрела в окно, лишь бросала укоризненные взгляды на Цицерона.

— Потому, что гребаные железяки не могут работать быстро. Я сам подрабатывал на стройке и обслуживал автостроителей.

— Я с ним согласна, — поддержала его Агнус.

— Глупости. Вы же сами знаете, что мы здесь всего два дня, — Барек держался спокойно.

— Но для строительства подобного размера статуи требуется как минимум дня четыре, верно, Цицерон? — говорила Агнус.

— Именно, детка, а это что значит?

— Что мы находились в анабиозе еще около двух дней, — ответила Агнус.

— Да. А еще это значит, что нашей Мисс «Супер важное начальство» предстоит многое объяснить. Барек сходи за одним из этих зомбанутых консьержей. Пусть сопроводят нас к ней в офис.

— Имей в виду, Цицерон, я делаю это только ради того, чтобы во всём разобраться. Я тебе не киберпёс.

— А теперь, Леди, будьте добры нам всё объяснить! — лицо Цицерона было красным от гнева.

— Дорогой Цицерон…

— Вы мне зубы не заговаривайте! К делу, дамочка, к делу.

— После вашей, как вы выразились, «отключки» вы все действительно впали в двухдневной анабиоз. Да, вы правы, сон был продолжительным…

— Два дня?! — воскликнул Барек.

— Ближе к делу, это мы и так знаем. Почему это случилось? — Цицерон продолжал атаку.

— Прошу вас более меня не перебивать. Так вот. Мы выяснили, что ваш анабиоз являлся следствием побочного действия препарата.

— Побочным действием? И что же, это будет продолжаться каждый раз?

— теперь вопрос задал Барек.

— Именно! — добавил Цицерон.

— Это вполне вероятно, но…

— Что но?! Вы… — попытался перебить Цицерон.

— Кажется, я просила вас не перебивать. Что за отвратительная привычка! Кстати, о вашем авансе. Думаю, ста тысяч будет достаточно. По крайней мере, этой суммы хватит на покупку алкогольных напитков в городском пабе сегодня вечером.

— Сто тысяч?! В пабе? Вечером? — в голосе Цицерона прозвучали нотки радости.

— Да, мне кажется, что как раз подошло время вашей первой вылазки в город.

— Ну, это другое дело! — Цицерон расплылся в улыбке.

— Цицерон, ты это оставишь? — Барек был в недоумении.

— Ну, что же вы, Барек? Неужто вы не хотели бы в ближайшее время переиграть тот последний бой? Этой суммы хватит для первого взноса?

— директор была вежлива, с лица не сходила улыбка, но глаза были холодны.

— Я согласен, — Барек молча развернулся и ушёл.

— Это честно, — Лидия не была многословна.

— А ты? Что ты скажешь, Агнус?

— Мне все равно.

— Конечно, это нехорошо, не сказать нам об этом, но ведь никто не предполагал, что такое может произойти, — говорила Лидия по дороге в апартаменты.

— Да, детка, ты абсолютно права, — Цицерон был счастлив. — Кстати, Барек, о каком бое говорила эта стерва?

Все четверо шли по освещённым полупустым коридорам всё так же в сопровождении. Однако настолько к нему привыкли, что любой разговор для них перестал быть стеснительным.

— Неважно, — отрезал Барек.

— Да ладно тебе, друг, скажи! — Цицерон игриво подталкивал его плечом.

— Лучше придумай нам развлечение на вечер. Вроде как нас сегодня выпускают.

— Да что ты, еще не в курсе?

— В курсе чего?

— Мы идём сегодня в мой паб.

— Ты имеешь в виду тот бар, где ты работал.

— Именно. Я угощаю.

— Думаю, я и сам себя смогу угостить. На сто-то штук.

— Не язви — не твоё. А ты как, детка? — Цицерон попытался обнять Лидию за талию, но та быстро увернулась.

— Я не буду против, если туда пойдет Барек.

— Наша девочка влюбилась? А тебе нравятся качки, как я посмотрю.

— Нет. Просто если он не пойдет, мне придётся находиться в одной клетке с такой обезьяной, как ты, Цицерон.

— Ох ты! Как она умеет играть язычком! — он провёл языком по губам.

— Это омерзительно, — Лидия зажмурилась.

— Да, я не против пойти, — Барек присёк их разговор одним ответом.

— Хорошо, тогда я тоже, — Лидия повеселела.

— Ну, вот и отлично.

— А как же Агнус, ты идёшь? — Лидия обернулась.

— Агнус не идёт, она скучная, — нараспев пролепетал Цицерон, он присоединил кулаки к плечам и изобразил цыпленка.

— Кажется, он ответил за меня.

— Эй, да не слушай ты этого болвана, — Лидия искренне попыталась её поддержать.

За стеклянной панелью слева можно было видеть, как бесчисленные машины, словно муравьи в постоянном движении, создают себе подобные механизмы. В этом огромном потоке металла было сложно различить человеческую плоть. Но всё же несколько настоящих человек участвовало в процессе.

— Нет спасибо, пожалуй, у меня другие планы на вечер, - сухой бросила Агнус.

Во второй половине дня они были отпущены с территории. Распоряжение явиться в строго назначенное время - прозвучало при этом не один раз. Даже Цицерон не смог бы нарушить это правило, ведь им руководила гордость и азарт.

Лидия собиралась в этот вечер навестить родных, но так как, по-видимому, была увлечена Бареком, пошла вместе с ним и Цицероном в бар.

Агнус же решила остаться в стороне. Она исполнит сегодня свою давнюю мечту — взберётся на крышу самого высокого здания города.

Это было давно опустевшее и заброшенное здание компании «Робо-текс». После поглощения компании «Прометеем» высотка, так и не нашедшая нового арендатора, осталась бесхозной. На нижних этажах обычно ночевали бездомные. Этажи выше служили местом для сделок наркодиллеров. Но благодаря полицейским рейдам и те, и другие периодически изгонялись, а впоследствии почти в корне исчезли. Путь на крышу оказался тернист. Высотка была обесточена уже несколько лет, и потому ни один из лифтов не работал. Наверх можно было подняться лишь по лестнице, что занимало большое количество времени. И чтобы попасть на самый верх, Агнус потребовалось несколько часов и немало сил, но это того стоило. Последний этаж башни был абсолютно заброшен и все двери на крышу были либо заварены, либо забиты, либо завалены хламом, но она наконец-то нашла лаз. Где-то, конечно, пришлось оторвать пару досок, а где-то — воспользоваться заранее припасёнными кусачками, купленными по дороге к зданию. И далее — на самый верх (если не проржавели ступени металлической навесной лестницы). Но и это не смогло удержать ее от желания подняться туда — на крышу, с которой был виден весь город и даже край моря.

В это время в баре троица отрывалась. Они решили сполна насладиться той свободой и теми деньгами, что им выдали в распоряжение. В каком-то смысле для каждого из них это было чем-то похожим на день рождения.

— Цицерон, ты снова победил, — Барек был расстроен. Он всё еще пытался обыграть приятеля в пул.

Они арендовали бильярдный стол поближе к бару, потому что так Цицерону было удобнее брать новый бокал спиртного. Несметное количество посетителей пыталось переорать музыкальный автомат на другом конце зала. Яркий свет нависающей над столом лампы светил Бареку в глаза, но он не хотел делать из этого предлог для своих проигрышей.