- Если хочешь у меня заниматься, - начал говорит Эргашев, - запомни, я не дядя Алик, не товарищ капитан, я для тебя Тренер, и давай, на ты. – Согласишься, потом не ныть, как бы тяжело не было. Ты материал сырой, но с задатками, будем работать.
Работать начали на следующий день. Тренер учил меня правильно падать. Я, конечно же, умел падать, у дяди Вадика прошел курс. Но теперь, учился падать по особенному, целый месяц падал. Дальше - больше, пошли кувырки, перевороты, и все в бешеном темпе. Как говорил тренер, полгода мы потратим на мою подготовку к тренировкам. Какой стиль борьбы преподает тренер офицерам части и мне, я не смог определить, что-то восточное. Единственное, что понял, все приемы направлены на то, чтобы с минимальной затратой усилий, нанести максимальный ущерб здоровью оппонента, вплоть до летального исхода. Тренировки были жесткими и тяжелыми, довольно часто, чувствовал себя, выжатым лимоном. Не стонал и не отлынивал. Закалял характер. Через год у меня, по мнению тренера, уже была наработана неплохая техника рукомашества и ногодрыжества.
Не спортом единым жив человек. Получал среднее образование, даже победил в школьной олимпиаде по химии. Папа и мама гордились. Наверное, под впечатлением от занятий с тренером, не ожидая от себя, такой тяги, я занялся глубоким изучением анатомии человека. Шикарнейшая отцовская библиотека, была в полном моем распоряжении. Отец заметил мой интерес.
- Андрей, я смотрю, ты начал интересоваться медициной? - зайдя ко мне в комнату, спросил отец. – Решил продолжить нашу семейную династию? Или это, так, чтобы убить время?
- Папа, понимаешь, тренер показал мне на тренировке, несколько уязвимых точек на теле человека, воздействуя на которые, человека можно обездвижить, а иногда убить. Я хочу понять, какие происходят изменения в человеческом организме, при том или ином воздействии на болевые точки. Можешь, конечно, посчитать это моей блажью, но я хочу докопаться до истины.
С этого разговора, у нас с отцом, когда он был свободен, начались регулярные беседы на медицинские темы. Папа подобрал мне соответствующую литературу.
О моей тяге к медицине отец рассказал Деду - Ростоцкому Ивану Григорьевичу. Дед подарил мне книгу «Военно-полевая медицина» 1942 года издания. Деда и Бабу – Ростоцкую Екатерину Савельевну я лично посещал один раз в год. Ездили с родителями в Крым летом на неделю. Проживали предки в живописном месте южного берега Крыма, в Алуште, где обосновались сразу после Великой Отечественной войны. Дед трудился в симферопольском военном госпитале, а Екатерина Савельевна учила детей математике в школе. К нам в Воронеж, а потом в Химки Дед с Бабкой приезжали раз в два месяца, связь поколений не прерывалась. Дед регулярно подкидывал мне специальную литературу по хирургии, изданную в 50-60-х годах. Однажды Иван Григорьевич, преподнес мне поистине царский подарок, военно-полевой набор медицинских инструментов. Как говорил Дед, этим набором пользуются непосредственно на поле боя.
Так в учебе и тренировках пролетело время учебы в школе.
Глава 3
Отгремел последний звонок, сданы выпускные экзамены. С аттестатом о среднем образовании, на пороге взрослой жизни стоял сто девяносто сантиметровый, темно русый, сероглазый молодой атлет, то есть я.
Местом дальнейшей учебы определил, первый московский медицинский институт, куда меня, как золотого медалиста, приняли без экзаменов.
Все было положительно новым, новый коллектив студентов и преподавателей, ощущения взрослой жизни. Отрицательными факторами стали, удаленность от места жительства, постоянные транспортные пробки в Москве. Независимость от транспортных проблем получил, приобретя спортивный велосипед. С ранней весны и до самой поздней осени, ездил на нем в институт и обратно. На билеты не тратился, и для здоровья полезно.
С тренером занимался четыре раза в неделю по два часа. Гонял он меня безбожно. Начал обучать работе с подручными предметами, со всем, до чего может дотянуться рука. Оказалось, что простой батон хлеба в умелых руках, может оказаться грозным оружием.
На первом курсе я впервые влюбился в однокурсницу. Ну, как тут, не влюбиться, когда у вас перед глазами постоянно находится, эффектная, очень и очень симпатичная, пышногрудая, фигуристая блондинка. Я подозреваю, что все мальчишки из нашей группы, тайно были влюблены в Виолетту Снигиреву. Ветка, как мы, по-дружески ее называли, была племянницей проректора по учебной части института и дочерью из семьи дипломатов. Училась слабо, больше уделяла внимание своей внешности, и поиску «принца на белом коне». На принца я бы еще потянул, как ни как, фигурой, здоровьем и внешностью бог не обидел. А вот удовлетворять высокие запросы Ветки, морально и материально, точно, не смог бы. Поэтому, я ей не открыл своих чувств. Другие девочки в группе, меня не интересовали, потому-что, заучки в основном, скучно с ними. Кроме лекций и лабораторных работ, ничем не интересовались, нет широты кругозора. Бурлящие юношеские гормоны, успокаивал тренировками.
На третьем курсе, когда мы начали посещать военную кафедру. В один из дней, меня вызвали в кабинет начальника спец части. Встретил меня там не начальник спецчасти, которого я знал, а мужчину средних лет. Представился подполковником ФСБ - Громовым Евгением Николаевичем, показал документы. Я, конечно же, был удивлен, интересом к моей скромной персоне, людей, из грозного ведомства. О чем и поведал собеседнику. Громов, положительно охарактеризовал мою семью, подробно пересказал мою биографию, отметил знание трех иностранных языков. Пришлось его поправить, к французскому, английскому и немецкому, теперь добавился испанский, я его самостоятельно, по методу Илоны Давыдовой выучил. Сказал, что сейчас примеряюсь к фарси, для разнообразия. Удалось удивить подполковника. Евгений Николаевич, заливаясь соловьем, рассказал о сложном международном положении, о проблемах в мире и в стране, спасибо хоть не стал пересказывать содержание телепередач. В итоге, он предложил, параллельно с получением основной специальности, вечером посещать занятия в специализированном учебном заведении органов безопасности.
- Вы, Евгений Николаевич, знаете мое расписание, - невозмутимо сказал я. – Свободного времени у меня три дня в неделю, и живу я в пригороде Москвы, добираться далеко. Менять устоявшийся режим, не очень хочется, сами понимаете.
- А ничего Андрей Михайлович, вам менять не придется. Все останется так же, только будет на одну тренировку меньше. Задерживаться в Москве, для занятий у нас, вам не надо. Вас будут учить, можно так сказать, по месту вашего жительства. Воинская часть и городок, в котором вы проживаете, относится к нашему ведомству. Ваш отец, кстати, полковник Ростоцкий, один из практикующих преподавателей нашего специального института. Мама ваша то же преподает у нас.
Ошарашил, Громов меня, не скрою. Я всегда думал, что отец, просто классный военный хирург, а оказывается, он руководитель кафедры военно-полевой медицины спец института. Хоть мама, просто преподаватель иняза. Поняв, что эти танцы с бубном вокруг меня неспроста, согласился.
Вечером дома, потребовал от родителей внятных объяснений. Кто? Что? Зачем? Почему?
- Понимаешь Андрей, - подбирая слова, начал говорить отец. – Органы безопасности, всегда отличались умением подбирать кадры. Из общей массы рядовых сотрудников, находили специалиста в той или в иной области, который впоследствии, становился высококлассным профессионалом. После революции, твоего прадеда Григория Афанасьевича, в госпитале Петрограда нашли чекисты. Он уже тогда ставил на ноги, самых безнадежных раненых. Не пилил ноги и руки, чтобы сохранить жизнь, а лечил, проводя, иногда, по нескольку часов у операционного стола. Накопленный им в империалистическую войну опыт, пригодился молодому государству и ЧК. Потом по его стопам пошел Дед, служил НКВД. С первого дня Великой Отечественной войны, спасал наших бойцов. Кстати, твой Дед разработал методику, предотвращения развития гангрены конечностей, на основе траволечения. Не хватало лекарств на всех, а многие еще не были открыты, вот и пришлось обратиться к нетрадиционным природным материалам.
