– Все, иди уже, – прохрипел Драко, с трудом вырываясь из едва ли по-женски слабой хватки. – Ты и так, кажется, опаздываешь, – он бросил Темпус, а Блейз совершенно по-женски взвизгнула и, не обращая внимания на шпильки, побежала к выходу, на ходу крича что-то матерное о том, что она думает о запретах Драко на апарацию из дома.
«Стоп, – сколько раз за сегодня Гарри останавливал свои же мысли? – Если у Гермионы встреча с Забини, а там дел всего на пару документов, то мне нужно вернуться как можно скорее», – он с сожалением кинул взгляд на портрет, в который должен был пробраться по пути, если бы не случилось всего этого, и вздохнул.
На широкую счастливую улыбку Драко, медленно подбирающегося к портрету, он старался не смотреть. Ему нужно было написать отчет и выглядеть при этом злым, уставшим и виноватым, а не светиться, как Люмосу, оттого, что он - подарок для Драко Малфоя. Пускай и образно.
В конце концов, к Драко он вернется уже завтра - это он для себя решил довольно четко, - а Миона заавадить может уже непосредственно сегодня…
~~~//~~~
Гермиона напряжено хмурилась, внимательно читая содержимое пергаментов и тасуя их между собой. Гарри в очередной раз тяжело вздохнул: примерно по этой же причине подругу редко пускали за карточный стол.
Все то время, что она провела в кабинете главного аврора после встречи с Забини, Гермиона была молчалива, задумчива и нахмурена одним из ее фирменных Я-уже-все-решила-осталось-только-придумать-как-это-провернуть взглядов.
«Наверное, именно так и будешь выглядеть, когда парень, который так нравился в школе, внезапно возвращается в твою жизнь. Спустя десять лет. Женщиной», – вздохнул про себя Гарри, искренне сочувствуя нервной системе подруги.
Он бы и вслух посочувствовал, но Гарри вообще не должен был знать о состоянии Блейз.
Да что тут говорить, - он бы ее и не узнал, столкнись они в коридоре Министерства.
– Все написано подозрительно верно, – наконец сказала Миона, откладывая отчеты на край стола и складывая руки на коленях. – Ты точно не написал их заранее?
– Миона, скажи честно, я похож на мазохиста? – слабо улыбнулся Гарри.
– Не то чтобы очень, но порой… – Гермиона, заметив округлившиеся глаза друга, вздрогнула и запнулась. – Прости, Гарри, я просто несколько… под впечатлением.
– Что-то случилось на встрече? – невинно поинтересовался он, откидываясь в кресле и призывая из настенного шкафчика кофейный сервиз и фляжку с Огневиски. – Или мои отчеты настолько восхитительны? – добавил Гарри, шутливо поиграв бровями.
– На встрече, да, – Гермиона потерянно кивнула, внимательно наблюдая за тем, как фляжка отмеряет виски в ее чашечку, а затем отправила кофейник прочь мановением палочки, опрокидывая в себя алкоголь. – Забини, – прохрипела она на вдохе, забавно округлив глаза и замахав руками.
Гарри услужливо протянул ей блюдечко с рафинадом.
– И что с ним? – спросил он с преувеличенным интересом, отпил свой кофе, которому огневиски не хватило, и досадно поморщился.
– Вагина, – по-прежнему сипло проговорила Миона, исподлобья смотря на друга.
Гарри фыркнул.
– Это какой-то эвфемизм? Герм, ты же знаешь, мы никогда не понимали твоих…
– Да нет же! – оборвала его Гермиона, вскакивая на ноги и зашагав по кабинету, словно юные авроры по строевому плацу. – У него действительно… – она запнулась, метнув на Гарри виноватый взгляд.
Гарри кивнул. Если он и научился чему-то за семнадцать лет дружбы, так это различать все полутона ее взглядов. Полезное умение, между прочим. И на этот раз это был взгляд из разряда «Я горжусь тем, что я женщина, и мне не стыдно говорить о строении собственного тела, но в контексте разговора это звучит вульгарным ругательством».
– Он теперь она. Пол сменил. Совсем, – Миона то ли громко всхлипнула, то ли тихо нервно хихикнула и села обратно на свой стул. – И видит Мерлин, Гарри, ему так идет, – потерянно добавила она и тут же застонала, цепляясь руками за мелкие кудряшки. – Ей! Ей идет! Как же теперь привыкнуть…
– Ну, думаю, это личное дело Забини, – Гарри пожал плечами. – Да и зачем тебе привыкать? – хладнокровия в голосе аврора Поттера хватило бы на допрос с пристрастием всего Хогвартса. – Зачем вы вообще виделись?
Другое русло разговора заставило Гермиону встрепенуться.
– Точно. Забини - потрясающий Чтец по Рунам, а ты, если бы интересовался немного работой Министерства, – она многозначительно нахмурилась, ясно давая понять, что именно она думает о поттеровской политике поведения «Сижу в аврорате - знаю только про аврорат», – то был бы в курсе, как нам необходим специалист подобного класса. Так что теперь она наша коллега, – Гермиона пожевала губами, будто еще раз повторяя «она наша коллега», и снова застонала, падая головой о стопку - слава Мерлину, мягких - пергаментов. – Кого я обманываю. Гарри, да я в ее резюме и не смотрела толком, больше на ноги пялилась, – она подняла жалостливый взгляд на друга, и ему пришлось состроить удивленное и слегка непонимающее выражение лица. – Они просто идеальные. Такие длинные, гладкие, прямые. Как я в школе этого не видела… – Гермиона тяжело вздохнула, потирая ладошками слишком широкие (исключительно по ее мнению) бедра. – Я не знаю, кто с ней поработал, но это был профессионал явно высшего разряда. И, знаешь, это здорово придает уверенности. Блейз - мисс Забини - выглядит так, будто готова с минуты на минуту взойти на мировой престол.
Гарри попытался спрятать улыбку за чашкой кофе, но все же тихо рассмеялся. На вопросительно выгнутую бровь он лишь покачал головой и прищурился.
– Гермиона Грейнджер наняла работника за красивые ножки. Что скажет общественность? Как отреагирует Министр Магии?!
Миона гортанно застонала и швырнула в него плотно закупоренной чернильницей.
– Ты совсем не помогаешь, – вздохнула она, опустив взгляд на свои колени и задумчиво колупнув шов на узких темных брюках. – Даже смена пола не привела мне голову в порядок, – на грани шепота продолжила Миона. – Острый язык и цепкий ум, манера двигаться и говорить, преподносить себя… Этого не отнять и не прибавить какой-то операцией, – судорожно выдохнув, она со злостью стерла выступившие на глазах слезы. – Этого не должно было случиться. Все это… неправильно! Меня не должно привлекать женское тело, я же нормальн… – Гермиона ахнула и зажала себе рот обеими ладонями, вскинув на Гарри взгляд, полный ужаса и вины. – Мерлин, Гарри, прости! Прости, пожалуйста, я совсем не то… Это вовсе не значит, что ты…
Гарри, который даже не заметил, как напрягся и сжал губы в тонкую линию, попытался расслабиться и даже улыбнуться. Воистину, ей можно было простить подобную оговорку. Если бы Драко сменил пол, он, вероятно, пустил бы себе в висок Аваду, прямо не сходя с картины.
– Просто ты же так ни с кем и не начал встречаться после своего признания, и у меня… вылетело из головы, – она замолчала, и ее взгляд с «Прости меня, идиотку» сменился на «Прости меня, идиотку, которая успела позабыть об ориентации своего лучшего друга». В копилке Гарри этот взгляд был впервые.
Он криво улыбнулся и приманил из шкафа непочатую бутылку Огдена.
– В чем-то есть и твоя правда, – сказал он спустя чашечку виски в напряженной тишине. – Наверное, это ненормально - пятнадцать лет ходить по уши влюбленным в одного парня, который о твоих чувствах знать не знал, и не смотреть в этом плане больше ни на кого, потому что от других воротит, как от Волан-де-Морта, – Гарри печально улыбнулся и ленивым взмахом палочки наполнил их с Гермионой посуду заново.
Гермиона, правда, пить не стала. Вместо этого она молниеносно оказалась на ногах и, в рекордные сроки обогнув стол, сжала его, по-прежнему сидевшего в кресле, в крепких объятиях.
– Ты безнадежный романтик, Гарри Джеймс Поттер, – тихо прошептала она в его волосы, и Гарри почувствовал обжигающе горячую - и наверняка соленую - каплю на своей шее. – Надо же, пятнадцать лет, и ты молчал, – нежные ладони успокаивающе гладили его по спине, и Гарри начал расслабляться.
