– Мне кажется, перелом, – говорит Драко, морща нос. – Мне связаться с домом Гермионы или со Св. Мунго?

– Да, – говорит Гарри, заглядывая в чашку. – Драко, что я не понял?

Драко разворачивается в дверях.

– Что, прости?

Гарри смотрит на него и улыбается. И затем хмурится. Дело-то серьезное.

– Ты сказал, что я не понял, о чем был разговор. Разве он был не о том, как я вам не нравлюсь?

Драко вздыхает и запускает руку в свои волосы.

– Нет, не о том.

– А о чем тогда?

– Мне срочно нужно сделать звонок по дымолетной сети.

– Просто ответь на вопрос, – говорит Гарри, просунув палец в чашку и собирая последний капли зелья. – Я могу ногу потерять.

У Драко прекрасная улыбка. Самая красивая из всех, что Гарри когда-либо видел, и она заставляет его пульс сбиться с привычного ритма. Он слизывает сладкое зелье с кончика пальца.

– Ладно. Мы с Сандрин говорили не о том, что ты нам не нравишься. Ты нам обоим очень нравишься.

– Я тебе нравлюсь? – удивленно переспрашивает Гарри.

– Да.

– Тогда почему ты так злился по этому поводу?

Драко стремительно краснеет.

– Я не был уверен, как ты отреагируешь, если узнаешь.

Гарри вздыхает, наклоняя голову и пытаясь остановить вращение кабинета перед глазами, и смотрит на свою окровавленную ногу так, будто она принадлежит кому-то другому.

– В этом нет никакого смысла.

– Конечно, нет, – говорит Драко. – Оставайся на месте. Зелье должно начать работать через несколько минут. Я позову Гермиону.

Гарри кивает и откидывается на локти, закрывая глаза и мурлыча что-то себе под нос, пока бегущая по венам кровь смешивается с восхитительным зельем и бежит дальше с новыми силами. Он медленно приходит в себя, разгоняя туман в голове и задыхаясь от возобновившейся боли в стопе и лодыжке. Наряду с болью приходит понимание, и он резко выпрямляется, когда до него доходит смысл слов Драко.

Гарри помнит его румянец и чувствует, как его лицо заливает такой же.

Я не был уверен, как ты отреагируешь, если узнаешь, – проносится у него в голове, а затем: – Честно говоря, я понятия не имею, как с ним быть.

Он нравится Драко. Нравится ему настолько, чтобы он переживал о его реакции. Ему чертовски больно, но губы растягиваются в улыбке. Это абсолютно бессмысленно, но, по крайней мере, Гермиона уже в пути. Она наверняка знает, что делать с травмой, и, возможно, у нее найдется пара советов насчет Драко.

Ему не приходится слишком долго ждать, чтобы узнать наверняка. Едва ли проходит десять минут, прежде чем дверь в клинику распахивается, и Гермиона входит внутрь. Она вздрагивает при виде ранения и спешит к нему с сумкой, которую держит подмышкой.

– Ты в порядке? – спрашивает она, добавляя лукавым шепотом: – Он прямо позади меня. Он и правда о тебе беспокоится.

Гарри кивает, чувствуя, как его лицо снова вспыхивает.

– Адски больно, но я выпил крововосстанавливающее зелье.

– Драко рассказал мне о ловушках, – говорит она, повышая голос до нормального уровня, когда Драко проходит в кабинет и захлопывает дверь. Она вытаскивает палочку из кармана медицинского халата и постукивает ею по ладони. – Если тебе интересно мое мнение, ты должен подать на них в суд. Ты же думаешь, что виноваты маглы?

– Судя по всему, да, – говорит Драко. Он быстро окидывает Гарри взглядом, а затем поворачивается к Гермионе. – Проблема в том, что мы не знаем, кто именно, и последнее, что мне нужно – это толпы магловской полиции вокруг поместья.

– Возможно, этого и не понадобится, – говорит Гермиона, и Гарри удивленно следит, как она сразу же включается в ситуацию. – У нас есть факт травмы Гарри… и это, – добавляет она, указывая на ловушку, которая теперь сломанная лежит на кафельном полу.

Драко с опаской косится на нее.

– И мы можем их остановить? Возбудив магловское судебное дело?

Гермиона смеется.

– Да, называй это так, если хочешь. Если мы найдем виновных и докажем, что ловушка травмировала Гарри, у них будет много проблем.

– Почему я сам не подумал об этом? – шепчет Гарри.

– Ты был слишком занят тем, что придумывал, как выследить их с помощью дрессированных хогглеров, – говорит Драко, приводя Гермиону в замешательство.

– Ну, – говорит она через мгновение, – я могу прийти завтра, и мы сядем и составим план, если хотите. А пока давайте уберем все это, а затем я смогу… ой.

– Что? – спрашивает Гарри. Гермиона хмурится так сильно, что он начинает слегка нервничать.

– Ничего, просто, как только я залечу ногу, у нас не останется никаких доказательств.

Гарри вздыхает, сразу все понимая.

– Мы можем сделать фото, – говорит Драко, подходя к шкафу и возвращаясь с пыльной старой камерой.

– Нам и так нужно будет это сделать, – говорит Гермиона, и Драко немедленно начинает делать фотографии лодыжки Гарри. – Но магловские суды требуют большего. Больничные записи, рентгеновские снимки… Гарри, вероятно, придется наложить гипс, – она вздыхает и бросает на Драко извиняющийся взгляд. – Неважно. Я придумаю что-нибудь еще. А пока мы продолжим, Гарри. Сначала я сращу кость, а затем уже остальное.

Она поднимает палочку, чтобы начать исцеление, а Драко с камерой в руках отступает на шаг.

– Нет, – быстро говорит Гарри.

Гермиона опускает свою палочку, подняв брови.

– Что-то не так?

– Если мы ничего не сделаем, они не остановятся, ведь так? – говорит он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Драко. – Думаю, нам лучше довериться Гермионе, и если она считает, что нам стоит пойти по пути маглов, то так тому и быть.

– Это не совсем то, что я имела в виду, Гарри, – пытается объяснить Гермиона, но Драко перебивает и со злостью смотрит на Гарри.

– Ничего подобного. Ты видел, на что способны эти ловушки, и я тоже, так много раз, что сбился со счета. Мы придумаем что-нибудь еще, – он поворачивается к Гермионе. – Не слушай его, он пытается великодушно жертвовать собой, и я этого не приму.

Гермиона вздыхает.

– Это его нога, Драко.

– Воистину, – говорит Гарри, хоть и подозревает, что никто не обращает на него внимания.

– Ты должна его вылечить, – настаивает Драко. – Это твой долг как целителя.

На этот раз Гермиона улыбается.

– Именно, но еще мой долг – уважать желания своего пациента. Чего хочешь ты, Гарри?

– Думаю, я хочу чашечку отвратительного кофе из торгового автомата и полистать выпуск «Домашнего хозяйства» за июнь 1995 года, – говорит он, и Гермиона улыбается.

– И что это за ответ? – озадачено спрашивает Драко.

– Правильный, как по мне, – отвечает Гермиона. – Для начала давайте сверим факты…

***

Гарри сидит на пластмассовом стуле и смотрит на люминесцентные прямоугольные лампы на потолке. Одна из них, прямо у него над головой, непрерывно жужжит, что через два с половиной часа ожидания начинает действовать ему на нервы. Несмотря на превосходное обезболивающее зелье Гермионы, нога и лодыжка вызывают значительный дискомфорт, и он начинает задаваться вопросом, не лучше было бы позволить целителю сделать свою работу. Это заняло бы считанные секунды, и опытный целитель, вроде Гермионы, не оставил бы даже крошечного шрама.

– Я играл с той штукой и выиграл тебе это, – говорит Драко, опускаясь рядом с ним и протягивая Кит-кат.

Гарри улыбается. Ничего не может с собой поделать.

– Спасибо, – говорит он с серьезным видом, принимая шоколад и задаваясь вопросом, где Драко удалось достать монеты, необходимые для работы торгового автомата.

Когда он смотрит на Гермиону, она убирает кошелек обратно в сумку и снова открывает потрепанный журнал. Она сняла медицинский халат цвета лайма и теперь сидит в приемной в джинсах и тонкой футболке, а Гарри немного завидует тому, что она единственная, кто не страдает от жары и духоты. Сейчас в зале ожидания тихо, но на протяжении большей части дня он был заполнен придурками с предрасположенностью к самовредительству, и было настолько шумно, что Гарри приходилось напрягаться, чтобы расслышать вопросы Драко и объяснения Гермионы относительно правовой системы маглов.