Нарцисса вздыхает.

– О, Драко, не будь таким скучным. Гарри не обижается, правда ведь, Гарри?

– Нет, никаких обид, – говорит Гарри, хотя его лицо все еще горит, когда он несколько минут спустя встает из-за стола и извиняется. – Рад был с вами повидаться, миссис Малфой.

Она кивает, почесывая за ушком кошку, которую потревожил его уход.

– Пожалуйста, прости мою маму, – говорит Драко, поднимаясь вместе с ним по лестнице. – Она, видимо, считает, что пожилой возраст дает ей право задавать неуместные вопросы каждый раз, как ей вздумается.

Гарри смеется.

– Драко, я думаю, она очень милая дама. Очень милая дама с армией кошек.

– Это моя вина, – вздыхает Драко. – Я принес ей котенка сразу после того, как мы вернулись в поместье. Я и не думал, что это вызовет одержимость. К счастью, она более чем рада держать их всех в доме, чтобы они не мешали остальным… И на том спасибо.

Выражение его лица настолько наигранно печальное, что Гарри хочет потянуться и обнять его. Разумеется, он этого не делает, а когда попрощается с Драко и апарирует обратно на Гриммо, то задается вопросом, откуда вообще взялась эта мысль.

Комментарий к Пятое декабря. Каменный камин с медными оковками

Бэнг-бэнг-бэнг-бэнг, Нарцисса в здании!)))

Не знаю, как вы, мои дорогие, а я в восторге от этой женщины.

========== Шестое декабря. Татуировки на руках и фиолетовые шпильки ==========

– Ты точно уверен, что доволен? – спрашивает Гарри, поворачиваясь, чтобы взглянуть на Драко, который смотрит через его плечо на эскиз в альбоме. – Потому что как только я закажу материалы и приступлю к постройке, будет весьма сложно что-то…

– В пятый раз говорю, что да, – перебивает Драко, выпрямляется и складывает на груди руки. – Ты всегда такой дерганный? Разве я дал тебе повод подумать, что я собираюсь испортить тебе жизнь?

Гарри отворачивается от мраморного стола и с недоверием смотрит на него.

– Это бы случилось не в первый раз, не так ли? – спрашивает он, и какое-то мгновение Драко просто смотрит на него, а затем коротко смеется.

– Не знаю, о чем ты. Я - воплощение… Ох, а вот и она.

Гарри разворачивается, чтобы увидеть яркую фигуру, спешащую к ним по дороге.

– Кто это, черт возьми? – бормочет он себе под нос.

– Ветеринар.

– Что? – Гарри переводит взгляд на Драко, а затем обратно на приближающуюся ведьму.

Драко хмурится.

– Это Сандрин. Ветеринар.

– Оу, – говорит Гарри, совершенно неспособный применить эти слова к женщине, которая почти до них дошла.

Когда он услышал о Сандрин, ее имя каким-то образом вызвало у него в голове картинку старомодной, суровой маленькой ведьмы, одетой в серые, строгие мантии, вышедшие из моды в прошлом веке. Та же женщина, что шагает к ним на головокружительных фиолетовых шпильках, выглядит так, будто готова в любой момент размазать предубеждения Поттера одним точным, хорошо поставленным ударом. Ее ноги выглядят такими же крепкими, как и все остальное тело, и каждый шаг заставляет алый подол парадно-выходной мантии, сидящей по фигуре, выставлять напоказ замысловатые татуировки драконов на предплечьях.

Драко машет ей рукой, и ее грозный вид мгновенно смягчается, стоит ей улыбнуться и помахать в ответ.

– Перестань на нее так смотреть, она тебя не укусит, – говорит Драко. – Постарайся поддерживать зрительный контакт и говорить четко, и все будет нормально.

Озадаченный Гарри поворачивается, чтобы узнать больше об этих странных инструкциях, но Сандрин уже шуршит гравием около них, выкрикивая:

– Снова бездельничаешь, Драко?

Ее прекрасно слышно - голос звучит громко и хрипловато, и Драко требуется секунда или две, чтобы подобрать слова для ответа.

– Это было грубо, – говорит Драко, и Гарри боковым зрением ловит какие-то движения. – Теперь я не разрешу тебе пользоваться моим новым шедом, когда его построят.

Сандрин смеется и бросает большой лоскутный мешок на стол рядом с альбомом Гарри.

– Ты знаешь язык жестов? – удивляется он.

– Немного, – говорит Драко, все еще глядя на Сандрин.

Она усмехается и переводит взгляд больших темных глаз на Гарри.

– Я бы сказал, что он излишне скромный, но мы оба знаем, что это не так.

Гарри усмехается. Драко касается руки Сандрин и выдает серию быстрых знаков.

– Это Гарри Поттер.

Она закатывает глаза.

– Я знаю, Драко. Сандрин Стрикленд.

Она протягивает руку, пальцы которой украшены множеством колец, и Гарри пожимает ее, забавляясь как довольно суровым именем, так и тем фактом, что имя «Драко» на языке жестов, судя по всему, включает в себя брови.

– Можешь сделать так снова? – спрашивает он, пытаясь скопировать движения. – «Драко»?

– Драко, – повторяет она, проводя указательным и большим пальцами вдоль широкой черной брови. Сделав это, она с потрясающей точностью имитирует выражение усталого раздражения Драко. – У тебя есть такое имя? – спрашивает она, медленно демонстрируя жесты «такое» и «имя», прежде чем добавить: – Хочешь, придумаю?

– Меня здесь как будто нет, – вздыхает Драко, но он не выглядит особенно расстроенным, а потому Гарри его игнорирует.

– Если можно, пожалуйста, – говорит он Сандрин.

– Я подумаю, – говорит она, улыбаясь, а затем обращает свое внимание на Драко. – Как поживают мои хогглеры?

– Лучше, – говорит Драко, и, когда они с Сандрин начинают обсуждать кабанов и процесс их восстановления, Гарри молча за ними наблюдает.

Послеполуденное солнце мягко согревает его лицо, и, если он сможет игнорировать закоченевшие пальцы, то убедит себя, что ему вполне комфортно. Мягкий свет заставляет белые волосы Драко отливать нитями серебра, а пышную копну черных кудрей Сандрин – светиться фиолетовым. Они представляют собой странный, но захватывающий контраст света и тьмы, стройности и пышности. Смех у Сандрин хриплый, и она, похоже, совсем не боится Драко. Не то, чтобы Гарри боялся, просто он… он не уверен, что может, как она, просто протянуть руку и положить ее на плечо Драко. Хотя, может быть, ему стоит попробовать.

Когда они проходят в зону восстановления, Гарри идет за ними. Он знает, что ему совсем скоро нужно быть в Норе, если он хочет избежать гнева Молли, но еще раз взглянуть на площадку не повредит, тем более ему пора готовить материалы и оборудование. Их по обычаю провожают Гарольд со своими друзьями, и Сандрин смеется, когда маленький черный клубкопух стрелой проносится между ее ногами.

– Ты уже знаком с Гарольдом и Чейзом?* – спрашивает она.

– Чейзом? – удивленно переспрашивает Гарри.

Она пожимает плечами.

– Чейз, – повторяет она, сопровождая слова однозначным движением рук, и смеется, когда клубкопух мчится за Гарольдом вдоль трассы.

– Селезня зовут Питер, – говорит Драко с выражением «Я тут вообще не при делах» на лице, которому Гарри не верит ни на секунду.

– Разумеется, – хмыкает Гарри, наблюдая за розовым селезнем, который с мрачной решимостью спешит за друзьями.

– Здесь у каждого есть имя. Драко об этом позаботился, – говорит Сандрин, беспечно толкая своего коллегу под поезд, а затем оставляет их, чтобы осмотреть хоггеров.

Утомленный вздох Драко - словно музыка для ушей, и Гарри улыбается всю дорогу к лесу.

***

Гарри появляется в Норе ровно к тому времени, когда Молли начинает волноваться. Стремясь ее успокоить, он занимает свое место за столом между Джинни и Джорджем и как можно быстрее наполняет свою тарелку. Еда, как и всегда, прекрасна, ее просто огромное количество, и, оказывается, он совсем не прочь хорошо покушать.

– Думаю, все дело в свежем воздухе, – говорит Молли, когда какой-то услужливый гость замечает, что аппетит Гарри, похоже, улучшился. – Он идет тебе на пользу.

Гарри улыбается ей и съедает еще одну обжаренную картофелину. Она очень вкусная, и он знает, что попытки напомнить Молли, что он всегда работает на свежем воздухе, также бесполезны, как пытаться выяснить, откуда все сидящие за столом уже в курсе его нового проекта. Он подозревает, что лучше ему сконцентрироваться на ужине и постараться съесть как можно больше, чтобы семья осталась довольной.