— Кто это вон там, за столом, рядом с герцогом Уоллингом?

Леди Камилла Прайс нахмурилась, оторвавшись от утреннего плана размещения гостей.

— Люсиль, советую тебе заняться делом и заучить, где кто должен сидеть, а не напрашиваться на неприятности.

Миниатюрная брюнетка вспыхнула.

— Я только спросила, кто он такой.

— Лорд Патрик Элдер, — ответила Камилла. — У него уже есть жена и две любовницы. Сомневаюсь, что он ищет третью.

— Камми!

— Я нисколько не шучу. И вижу, что мистер Алвинг за столиком у окна хмурится. Ступай, улыбнись ему и спроси, чем мы можем его порадовать.

Люсиль прикусила губу.

— За каким, говоришь, он столиком?

«О боже!» — мысленно воскликнула Камилла. С трудом сдерживаясь, она протянула подруге план размещения гостей.

— Вскоре ожидается и лорд Блансфилд. Он один из основателей клуба, так что проводи его к одному из зарезервированных столиков. Только не возле двери, он очень чувствителен к сквознякам.

— Но…

— Люсиль, от тебя в настоящий момент требуется только одно — улыбаться и помнить, что ты работаешь, а не пытаешься найти себе мужа или хоть кого-нибудь, кто накупит тебе украшений.

Получилось, пожалуй, чересчур резко и строго, но, проработав три утра вместе с Люсиль Хэмптон, Камилла начинала подозревать, что этой девушке больше подходила должность, на которой ей не пришлось бы указывать джентльменам их столики. А еще лучше — если бы ей поручили только хлопать ресницами и хихикать.

Камилла подавила вздох. Еще год назад она боялась даже собственной тени — не говоря уж о чужих. Вспомнив, как леди Хейбери не только приютила ее, но и дала возможность обеспечивать себя, не задирая юбки, Камилла решила потерпеть Люсиль еще несколько дней, пока та не освоится со своими обязанностями в клубе «Тантал». Следовало дать девушке шанс. Порой крошечного шанса было достаточно, чтобы сотворить чудо.

— Мистер Алвинг, — сказала она, подходя к одному из столиков, — мне сообщили, что наш шеф-повар сегодня испек несколько восхитительных пирогов с персиками. Может быть, приберечь один для вас?

Дядя графа Массинга прищурился и пробурчал:

— Осведомленность здешних девиц о наших тайнах поистине удивительна.

Камилла улыбнулась.

— Только о гастрономических тайнах, — сказала она и мысленно добавила: «А также о тайнах, связанных с проигрышами в азартные игры и политикой». Кроме того, она знала кое-какие постельные тайны, и ей также было известно, кто с кем приятельствует или враждует. Но вести подобные разговоры с членами клуба она не собиралась. — Пирог подадут вам к тому времени, как вы успеете доесть яйца пашот.

Отправив заказ на кухню, Камилла несколько минут наблюдала, как Люсиль рассаживала за столами очередную компанию гостей. Ресницами она хлопала по-прежнему глуповато, но, видимо, эта ее привычка была неистребима. Судя по тому, что рассказывала Люсиль о своей жизни до клуба «Тантал», она жила с матерью, жаждавшей мужского внимания до такой степени, что даже к родной дочери относилась как к опасной сопернице.

Камилла снова вздохнула, обводя взглядом зал, где еще с десяток девушек разносили блюда, разливали напитки или же просто прохаживались между столиками, предлагая засидевшимся джентльменам перейти в еще более комфортабельный игорный зал по соседству.

Все эти девушки стали ее подругами, когда она уже думала, что потеряла последнюю надежду подружиться хоть с кем-нибудь. За прошлый год они превратились в ее приемную семью. Все они сбежали от прошлого по разным причинам и нашли приют в самом неожиданном месте. Камилла мысленно еще раз возблагодарила Небеса за клуб «Тантал». И Небеса, и леди Хейбери. Возблагодарила за то, что позволила ей работать по утрам, когда гости были еще сравнительно трезвы и при виде ее придерживали язык, а не высказывали все, что приходило в голову.

И как раз в тот момент, когда она думала об этом, чьи-то пальцы ущипнули ее пониже спины, причем очень больно.

Камилла вскрикнула и резко обернулась. Сжав кулаки в мгновенном порыве гнева, она уставилась на весьма упитанного и круглого как шар мужчину, беззастенчиво разглядывавшего ее грудь.

— Прекратите сейчас же! — выпалила она.

Мужчина вскинул бровь.

— Не порть свою хорошенькую мордашку разговорами, — велел он. — Лучше посиди со мной, и я объясню, в чем твое очарование.

— Фарнесс, довольно. — К негодяю подошел другой мужчина — насколько помнила Камилла, это был Артур Смайт. Взяв друга за локоть, он строго сказал: — Здесь вам не публичный дом, Фарнесс.

Наглец не сводил с Камиллы масленых глаз.

— Вы же обещали, Смайт, что мы прекрасно проведем время в этом вашем клубе, — проворчал он. — Так не мешайте мне. — Он сделал шаг к Камилле. — Ты что же, та самая девчонка, которая в прошлом году сбежала из-под венца и оставила Фентона с носом? Я слышал, что ты здесь пристроилась. Плачу два шиллинга, если посидишь у меня на коленях, и три, если хорошенько поерзаешь.

Камилла высоко вскинула левую руку с растопыренными пальцами. Все девушки знали этот сигнал, которым она, увы, была вынуждена пользоваться чаще, чем кто-либо. Даже по утрам, в отсутствие толпы захмелевших гостей. «Вот они, беды огласки и погубленной репутации», — подумала она. К счастью, леди Хейбери взяла к себе в заведение не только девушек-помощниц, но и несколько здоровяков и силачей из числа бывших боксеров, которые пришлись в клубе очень кстати.

Краем глаза Камилла заметила приближение самого рослого из этих «спасателей», как они с девушками их прозвали. Только полный болван отважился бы протестовать, когда его выпроваживал за двери клуба мистер Джейкобс.

Снова повернувшись к негодяю, Камилла вдруг увидела, как прямо перед ней промелькнул чей-то кулак, в следующее мгновение врезавшийся в физиономию Фарнесса. Толстяк вскрикнул и плюхнулся на пол, устланный синим ковром.

— Когда я был в Лондоне в прошлый раз, — произнес над ухом Камиллы незнакомый баритон, — мужчинам и в голову не приходило наносить женщинам такие оскорбления. Могу лишь предположить, что вы, сэр, либо ошиблись, либо не мужчина.

И в тот же миг со всех сторон послышались возгласы: «Чертов Блэквуд!..» Примерно так же мужчины обычно восклицали, обсуждая исход самых немыслимых пари.

Камилла отступила в сторону, а рослый темноволосый обладатель кулака наклонился и рывком поставил Фарнесса на ноги.

— Ну, что скажете? — спросил незнакомец. — Ошиблись вы или просто не мужчина?

Толстяк дрожащими пальцами ощупал разбитую губу.

— Боже милостивый… Вы же Блэквуд? Чертов Блэквуд!..

— Сам знаю. Извольте отвечать на мой вопрос.

— Ошибся, — пролепетал Фарнесс. — Я ошибся…

— В таком случае предлагаю вам извиниться, — продолжал Блэквуд тем же тоном, каким просил бы еще карту, играя в «двадцать одно».

— Я…

— Не передо мной. Перед дамой.

Фарнесс перевел взгляд на Камиллу.

— Приношу свои извинения.

— За… — подсказал ее спаситель.

— За… то, что оскорбил вас, миледи.

— Вот и славно. — Легким, но явно ощутимым толчком неизвестный отправил Фарнесса в объятия мистера Джейкобса. — Мне тоже уйти? — добавил он, наконец-то обратившись к Камилле. Его светло-карие глаза — под одним красовался поблекший, но еще заметный синяк — пристально смотрели на девушку.

Подавив внезапное желание пригладить волосы, Камилла покачала головой:

— Нет, сэр. Если поединков больше не будет, я не стану вменять вам в вину защиту моей чести, хотя это и было необязательно.

Губы Блэквуда дрогнули в улыбке.

— Благодарю вас. Полагаю, что защита чести леди не может считаться легкомысленным поступком.

Только теперь Камилла заметила, что небольшая толпа, образовавшаяся вокруг них, уже расступилась, а на освободившееся пространство вышла Диана — леди Хейбери.

— Я не потерплю в моем клубе кулачных боев, — заявила хозяйка заведения, не обращая внимания на мистера Фарнесса, которого как раз в этот момент выводили за дверь. — Чей вы гость, сэр? — спросила она, внимательно глядя на незнакомца.