Брук настораживается, когда современные многоквартирные дома и бутики меняются на разрушенные жилые комплексы и заёмные недостроенные участки, изъятые за невыплату кредитов. После вокруг не остаётся ничего, кроме пустующих домов и заколоченных зданий, расположенных глубоко в восточной части Франклин-Сити.

— Куда мы едем? — спрашивает она меня с широко раскрытыми глазами.

— Ко мне домой.

— Вау, везёшь меня к себе, — по голосу Брук можно понять, что она удивлена.

Я прячу улыбку.

Ее губы приоткрываются, когда я сворачиваю к огромному отелю. Глаза Брук заворожено рассматривают заколоченные окна, покрытые разноцветными граффити.

— Где это мы… — вопрос затихает на ее губах, когда машина плавно подъезжает к подземному гаражу, а автоматические ворота поднимаются вверх.

Я выключаю фары и заезжаю вниз.

— Что это за место?

— Никогда раньше не видела гараж? — Неожиданно я ощущаю укол вины за насмешку над любопытством Брук, но мне нужно оставаться отстранённым. Необходимо держать дистанцию, и ей пора понять, что теперь правила игры меняются. Настало время игр для взрослых.

— Я никогда не видела ничего подобного. Я имею в виду, здесь, внизу… Я никогда бы даже не представила… — Она не может понять, как под заброшенным, разрушенным отелем может быть столько дорогих машин, куда лучших, чем те, что когда-либо мог позволить себе ее отец. — Они…

— Украдены? — Я подхожу ближе к винтажному «Мустангу» Колдера. Нокс не единственный, кому по душе хорошие автомобили. — Нет. Они куплены на наличные. Хоть ты и считаешь нас преступниками, но в повседневной жизни мы живём как обычные люди.

Я позволяю Брук самостоятельно выбраться из машины, но все равно держусь поблизости на случай, если она попытается сбежать. Не то чтобы ей было куда бежать.

— Пойдём. — Я веду Брук мимо ряда машин к лестничной клетке, затем мы проходим вперёд. Я остро чувствую ее присутствие рядом, пока ввожу код, чтобы отключить систему безопасности. Еле сдерживаю себя от того, чтобы не взять ее руку в свою.

Мы проходим чрез разрушенное лобби, пол которого покрыт сухими листьями и щебнем. Солнечный свет струится сквозь полуобрушенную крышу, посередине которой некогда был стеклянный купол.

— Ты здесь живёшь? — спрашивает Брук удивлённым и испуганным голосом.

Внезапно я понимаю, что мне хотелось бы привести ее в более приятное место, но цель нашего визита вовсе не экскурсия по дому.

— Тебе нравится? — говорю я с усмешкой. — Если хочешь, могу подсказать номер дизайнера.

— Перестань, — говорит Брук тихим голосом.

Я отшвыриваю в сторону деревянный ящик, пока злость закипает внутри меня от мысли, что скоро Брук, возможно, даже не сможет на меня смотреть. В воздухе летает пыль, и от громкого звука удара вверх взмывают два белых голубя, после чего вылетают сквозь дыру в крыше в голубое небо.

Брук отскакивает в сторону, прижимая ладонь к груди. Голуби напугали ее. Бл*дь.

— Все в порядке, — я обнимаю ее рукой, придвигая ближе к себе.

Подходим к последней двери, и я ввожу пароль, после чего мы оказываемся в нашем лофте, где я действительно живу.

Нокс и Грейсон сидят в углу комнаты и играют в видеоигры, но Брук не замечает их. Она слишком занята рассматриванием окружающего пространства.

Кирпичные стены и бетонный пол мы не переделывали, а оставили такими, какими они были до нашего прихода. В центре комнаты лежит огромный ковёр, вокруг которого расставлены мягкие диваны. Деревянный бар напротив нас наполнен самым лучшим и выдержанным алкоголем, привезённым прямиком из Ирландии. Колдер отреставрировал бар вручную — парню нравятся антикварные вещи.

Брук, может, и не замечает парней, раскинувшихся на диванах перед огромным экраном, но вот они не оставляют ее без внимания, стоящую здесь в своей сексуальной короткой клетчатой юбке. Белая отутюженная рубашка с логотипом школы на груди выглядит так, словно была сшита для самой королевы Англии. Я уже молчу про белые гетры и кожаные туфли. Черт, если меня так заводит ее форма то, что же будет, когда я доберусь до ее нижнего белья…

Как только мы входим в комнату, ребята тут же забывают про игру. Теперь они синхронно поднимаются на ноги, пока за их спинами на экране взрывается склад с оружием. Целый мир рушится благодаря одной этой девушке.

Брук все еще не видит их даже тогда, когда они обходят большой журнальный столик и проходят ближе к нам мимо уголка, в котором любит читать Колдер.

Брови Нокса взлетают вверх в замешательстве, в то время как Грейсон выглядит чертовски взбешённым.

Я прижимаю Брук ближе к себе. Мне абсолютно не нравится, как эти двое глазеют на мою девочку в ее чертовски сексуальной униформе. Единственные девушки в таких же школьных юбках, которых Нокс и Грейсон когда-либо видели, извивались на шестах с долларами в стрингах.

Я улавливаю тот момент, когда Брук замечает их, потому что девушка теснее прижимается ко мне. Она думает, что я защищу ее от них. Ну, она определённо точно права, но на самом деле сейчас ей нужна защита только от одного человека, и этот человек я.

Брук обхватывает мою руку, и я приказываю себе не чувствовать себя лучше от такого, казалось бы, простого жеста. Она искала бы защиту у кого угодно, стоящего рядом, потому что эти двое представляют собой воистину устрашающую парочку.

Но тепло все равно разливается по моим венам, потому что Брук любит меня. Она на самом деле, бл*дь, любит меня, а я люблю ее.

Но это не имеет значение.

Я пытаюсь посмотреть на них глазами Брук. Грейсон выглядит, как чёртов падший ангел. Ни одна женщина никогда не могла устоять перед ним, но одновременно с этим они всегда боялись его. Угроза волнами исходит от него, из-за чего довольно сложно игнорировать ее. И Нокс, облачённый сегодня в изумрудно-зелёную рубашку, выглядит как хищник в самом разгаре охоты.

Я не могу поставить девушку, находящуюся рядом со мной, выше своих парней. Я слишком долго мстил и убивал монстров, чтобы отступить теперь, да и к тому же прямо сейчас где-то держат взаперти невинных детей, о которых мне нужно позаботиться. Брук обязана дать ответы на мои вопросы. Понимает ли она это?

Грейсон огромен. Мышц значительно прибавилось за время, что он провёл в тюрьме. Жизнь за решёткой серьёзно ожесточила его, поэтому одного взгляда достаточно, чтобы перепугать такую хрупкую Брук.

У Нокса же выгоревшие светлые волосы и голубые глаза, но я бы сказал, что он выглядит как противоположность слову безопасность. Яркие холодные глаза прожигают насквозь, оценивающе пробегаясь по девушке.

— Кто это? — спрашивает Грейсон угрюмо.

— Это Брук, — отвечаю я, зная, что он спрашивает совсем не об этом. Я ни хрена не должен объяснять им.

— Привет, красотка, — говорит Нокс приторным голосом, скрывая за ним свои настоящие эмоции.

— Брук, это Нокс, — мне нет необходимости объяснять ей, кто он такой. По ее глазам я вижу, что она поняла все сама.

Брук выпрямляет спину, учащённо дыша, и протягивает руку вперёд со словами:

— Приятно познакомиться. Как дела?

Они смотрят на неё во все глаза. Потому что «как дела»? Она это серьёзно?

Нокс принимает ее руку и пожимает.

— Вы двое на свидании здесь или пришли просто так? — Нокс задаёт вопрос Брук, но на самом деле он адресован мне. Ни один из парней никогда напрямую не посмеет бросить мне вызов.

— Пришли просто так, — с этими словами я оттаскиваю Брук к лестнице, ведущей наверх к нашим комнатам — некогда бывшим роскошным апартаментам.

В коридоре до сих пор висят несколько сломанных люстр, а на полу лежит длинный потёртый ковёр, который мы вычистили и высушили. Когда-то «Брэдфорд» принимал у себя только элиту, избранных Франклин-Сити.

Грейсон догоняет нас:

— Просто так?

Я предупреждающе смотрю на него поверх головы Брук, взглядом пытаясь вести с ним безмолвный диалог.

— Да, просто так, — произношу я.

Я вижу, как до него медленно доходит. Сейчас мы все заботимся только об одном: как можно скорее найти и освободить мальчиков из заточения. Речь пойдёт о Смотрителе.