Придирчивый осмотр на просвет со всех сторон, как было рекомендовано в книге, не выявил ни трещин, ни темных точек, ни туманных пузыриков, иначе говоря, оказался в идеальном состоянии. Правительница светло улыбнулась и прошагала, то и дело запинаясь за путавшиеся под ногами драгоценности и оскальзываясь на шевелившихся, словно живые, монетках, к ковру. С облегченным вздохом выбралась на относительно твердую поверхность и уселась в центре дорожки. Водрузила перед собой амулет, достала карандаш и листок с записями.
Карие глаза внимательно пробегали написанные не слишком разборчивым почерком строчки, губы шевелились, повторяя прочитанное вслух. Убрав за ухо упавшую на нос и липнувшую к губам русую прядку, Элия принялась перечитывать документ, посасывая от волнения прозрачную висюльку кулона, оставшегося на шее еще с бала. Прикрыв документ, девушка мысленно пробежалась по всем пунктам, открыла записи и сверилась, убедившись, что все запомнила правильно. Устроила листочек рядом с артефактом, выплюнула изо рта украшение и нерешительно повертела в руках карандаш.
- Ладно, тяни не тяни, а делать надо. Само не наладится, - Элия прочертила линию прямо на ковре. Посмотрела на быстро выпрямлявшийся ворс, на котором не осталось и следа, и зависла. Как то она себе этот момент не так представляла. Да и на коврике в спальне все прекрасно получалось. Правда, потом пришлось срочно замывать, чтобы Хакейко не обнаружила. Девушка похлопала себя по несуществующим карманам, вздохнула и взглянула на единственный листок бумаги, уже использованный, а следовательно, для ее целей никак не подходивший, - Ну, и что делать? За бумагой бежать? – она цепким взглядом обшаривала окружающее пространство, - Может быть? –подобрала горсть монет, прикидывая возможность выложить им нужный узор, но тут же замотала головой.
- Так, дорогая, с ума сходить не будем. И лениться тоже. Так что ноги в руки и за бумагой побежала! – Элия подхватила подол, амулет и рванула к выходу. Ноги сами собой несли ее по привычному маршруту, в то время как в голове решалась сложная задача – размеров одного листа явно не хватало для рисунка, а чем их склеить, в голову не приходило. Да и будет ли работать в этом случае заклинание, владычица не знала.
Отфыркиваясь от выбившихся из прически волос, молодая женщина влетела в собственную спальню. Замерла, тихо-тихо прикрыла за собой панель и на цыпочках подошла к ведущей в овальную комнату двери. Остановилась, обернулась к зеркалу, приглаживая повышенную лохматость. Получалось не очень. Пришлось взять щетку из какого-то темного дерева, украшенную растительным узором из драгоценных камней, и привести себя в порядок. Умыкнутую из сокровищницы лапку девушка поместила в корсаж, в компанию к записям. Вернулась к дверям и осторожно приоткрыла.
В комнате тускло светился серебристый потолочный узор, мягкими волнами спускавшийся на персиковые с теплым золотистым отблеском стены. Никого рядом не наблюдалось. Элия прокралась к мольберту и остановилась, покусывая нижнюю губу и рассматривая закрепленный на нем лист. Наклонилась, вытащила из небольшого узорчатого ведерка свернутый трубочкой запасной и, также на цыпочках, вернулась в спальню, плотно прикрывая за собой дверь. Уселась на пол и развернула добычу, чем-то напоминавшую ватман. В отличие от последнего, бумага сворачиваться назад не спешила, оставаясь ровной и гладкой. Императрица довольно цокнула языком, мысленно ставя себе пометочку, что пора избавляться от такой некультурной привычки, а то войдет во вкус, потом не отвяжется.
Достала карандаш и записи и положила последние рядом. Выудила из-за корсажа амулет, укладывая его на середину листа. Провела одну линию, вторую. Отмерила на магическом писчем приборе размер амулета, затем четыре соответствующих расстояния на бумаге и… вышла за границу листа. Остановилась и сокрушенно покачала головой, констатируя неудачу. Подумала, осматривая комнату, потерла ладони, вскочила и принялась скатывать серый ковер. Освободив внушительную часть пола, Элия довольно улыбнулась и потянулась за карандашом. Задумчиво поглядела сначала на темный грифель, затем на шоколадный пол, хмыкнула, хлопнула себя по лбу и повторно проскользнула в свою комнату «для творчества», откуда вернулась, счастливо стискивая в руке белоснежную «кисть».
Рисунок на полу выходил местами корявый, но в целом, соответствовавший тому, что было нужно. Девушка почти довела до конца последнюю линию, но контур замыкать не стала, оставив пару сантиметров пустыми, опасаясь несвоевременной активации. Императрица еще раз сверила каждую линию с наброском, пересчитала необходимые размеры, подхватила так и лежавший на полу лист ватмана, свернула его пополам и, используя в качестве линейки, исправила несколько отличавшихся особой кривизной линий. Чуть повернула в центре «серебристую лапку» и дрожащей рукой потянулась замкнуть контур. Рука замерла. Элия прикусила губу до крови и закрыла глаза, мелко поверхностно дыша и пытаясь справиться с накатившей паникой. Медленно выдыхая, она убеждала себя, что проверила каждое слово, каждый предлог не меньше чем на десяток раз, пусть на это и ушло неимоверное количество времени, не сопоставимое ни с одним из ее переводов. Повторяла себе, что учла любые двусмысленности и толкования слов, перепроверив их в других печатных изданиях на ту же тему. Распахнула глаза, резко выдохнула и одним росчерком завершила свой затянувшийся эксперимент.
По белоснежному узору побежали серебристые искорки. Сначала молодая женщина приняла их за тех мушек, которых часто можно увидеть в глазах, если резко встать или перекупаться в бане, сморгнула, однако мошки никуда не делись, наоборот, их количество увеличивалось, пока контуры не набухли и не стали толще раза в три. Над линиями появилось слабое голубоватое пламя, точь в точь, как на рисунке в книге. Отодвинувшись в сторону, Элия тихонечко хлопнула в ладоши и прикрыла рот. На всякий случай, чтобы не завизжать от восторга. Все-таки магией она до сих пор вообще не занималась, и было очень занятно наблюдать за тем, как все происходило. И, вроде бы, пока получалось.
Она оглянулась и постучала по дереву, чтобы не сглазить. Тем временем амулет приподнялся над полом и закрутился вокруг своей оси и даже тихонечко загудел. Правительница напряглась, встревоженно оглядываясь вокруг. Как-то невольно мелькнула мысль, что охранные чары помещения могли среагировать на творившуюся волшбу. Однако останавливать процесс было уже поздно. Побледневшая Элия тяжело вздохнула, в красках представляя себе, что именно могло сейчас последовать. Однако ничто не нарушало сонную тишину спальни, да и за ее дверями царило спокойствие.
Спустя пару минут напряженного ожидания, девушка позволила себе выдохнуть и сгорбить до того выпрямленную, как у гвардейца у парадного входа, спину. И внезапно обнаружила, что совершенно перестала дергаться по поводу исхода магического действа. Видимо, клин клином вышибло. Она бестрепетно протянула руку, выуживая из центра светящихся переплетений амулет и пряча его в сложенных лодочкой ладонях: - Полное и качественное знание языка империи Демонов, - Элия открыла было рот, чтобы добавить еще парочку, но вовремя прикусила язык. Жадничать не следовало, вместо этого произнесла, - и наречий с диалектами, - сильнее сжала резко похолодевшую вещицу в руках и закрыла глаза, не в силах смотреть на быстро поднимавшееся вверх от пальцев к плечам серебристое свечение. Нервы стоило поберечь для будущего.
На миг кольнуло ледяной иглой сердце, холодные мурашки промаршировали по спине, а на голову будто надели корону снежной королевы. Молодая женщина поморщилась, пережидая неприятные ощущения. В мозгу вертелась фраза из всплывшего стихотворения Эдуарда Асадова: «Когда переплавится все, перемучится, какая же там чертовщина получится…».
Воздух вокруг потеплел, лед внутри также начал оттаивать, артефакт больше не посылал волны холода. Повелительница проморгалась и поднесла к лицу ставшие вновь нормальными руки. Повертела головой и задумчиво наморщила лоб: - И? Получилось? Или нет?
