Конечно же, я ничего не успел и уже опаздывал на вторую пару. Ну, врач удружил! В моей голове настолько било нервными колотушками, что я не знал, куда себя деть, только бы побыстрее усесться в автобус и попасть на занятия.

Я быстро купил в аптеке все лекарства, "пулей" смотался в лабораторию, а как добрался до автобусной остановки – не помню. Единственное в чем мне повезло за сегодняшнее утро, это в том, что автобус стоял на остановке, словно ждал только меня. Я запрыгнул в холодный автобус и обомлел. Колотушки перестали биться в голове. У окна на заднем сиденье сидела Леночка. Та самая Леночка, от которой я теряю голову, теряюсь в пространстве, забываюсь, частенько заговариваюсь и заикаюсь. Как намагниченный я пошел через весь салон, не много пихая и расталкивая стоячих пассажиров. Лена Журавлева бросила на меня, свой удивленный, сладостный взгляд. Такое ощущение, что меня пронзило ударом молнии. Да, какая там может быть пара, когда она здесь совсем рядом, совсем близко.

– Привет, ты на занятия?

– Да, – ответил я, своей светловолосой спутнице, садясь рядом с ней.

– А чего так поздно едешь, ведь ты всегда такой пунктуальный, никогда не опаздываешь? Неужели проспал?

– Да. «Что я несу?» – тут же раздался вопрос в моей голове. Совсем одурел от ее розовых, пухлых губ и цветочного аромата духов.

– Ну, ты Васильков и даешь! Я от тебя такого не ожидала. А с виду такой примерный.

Она продолжала говорить, а я уже начал верить в судьбу. Ведь сегодня утром все против меня оборачивалось.

Мы вышли на нужной нам остановке. Я выбежал первый из автобуса, чтобы подать ей руку. К такому моему поступку Лена отнеслась равнодушно, хоть и приняла мою внимательность и поддержку.

Так значит, ты живешь практически рядом со мной? – улыбаясь, спрашивала Елена.

– Получается, что так.

Оказывается Лена жила, где находилась больница, в которой лечилась моя бабушка. Я солгал. Я робко, но нагло врал этой золотокудрой, жемчужной девушке, что живу в тех самых высотных домах, стоящих около клиники. Зачем я солгал, сам не знаю.

– Тогда давай ездить каждый день на учебу вместе?

Такого поворота событий я не ожидал. Я конечно безумно рад, но, чтобы добраться, где живет Леночка, мне нужно ехать через весь город. Да хоть через всю страну, я на все согласен!

– Хорошо, – весело ответил я.

Я шел рядом с ней и радовался, тому, что солгал, радовался, что опоздал на занятия. И все проведенное, пускай короткое время с Леночкой мне показалось волшебным и каким-то сказочным. Я знал, что поступаю нечестно, но сейчас все было так далеко от меня, что теряло всякий смысл.

Зайдя в аудиторию, Елена радостно встретила своих подружек и больше со мной не разговаривала, даже не обращала на меня никакого внимания, словно меня нет, и не было. Вот и закончилось все, как и внезапно началось.

На предпоследней паре наш куратор собрала всю нашу группу для того, чтобы более подробно рассказать о предстоящей грозной сессии и провести с нами исправительную работу по поводу посещения занятий:

– Итак, Карасева нет, Журавлева Елена, почему сегодня опоздала на две пары? – заполняя журнал посещений говорил наш куратор.

– У меня бабушка заболела, я ездила ее проведывать, – проговорила своим мелодичным голоском Лена. После ее ответа у меня и дар речи пропал. Ведь она-то не была не у какой бабушки, у бабушки был я.

– Васильков, почему ты пропустил занятия? Ты ведь должен был выступать с докладом? – все допытывалась куратор. Я опустил голову и молчал. Сказать, что я был у бабушки в больнице, я не мог. Во-первых, Елене я солгал, что не был не у какой бабушки. Во-вторых, Леночка уже все за меня сказала.

– Да, проспал Васильков, – пролепетала Журавлева.

– Я думала, что ты Максим серьезный юноша, а ты! Куратор не договорила, но по ее словам и так можно спокойно догадаться кто я, да еще и варианты выбрать можно. От Леночки такого я не ожидал. Зачем она выдала меня? Хотя я не капельки на нее не обиделся. Как говорит мой отец: «Женщина сначала говорит, а потом думает». Может и Еленочка так же? Эх, сам виноват, сам наврал, а теперь еще жалуюсь. Вот к чему может привести обман. Я знал что лгу, и эта ложь мне была необходима, чтобы не спугнуть Леночку и тем самым облегчить себе жизнь. Ведь ложь – это то, что мы делаем постоянно не только для облегчения своей жизни, но и для того чтобы удовлетворить свое собственное «я».

Последующие дни я усердно взялся за учебу, чтобы снова оправдать надежды преподавателей. Теперь я каждое утро вставал на час раньше, добирался до проспекта Комсомольского и встречал Леночку. Она часто опаздывала, и мне приходилось по леденящему морозу мерзнуть возле ее подъезда. Мы общались в зависимости от ее настроения. Иногда мы просто шли, молча, не проронив ни слова, а иногда она взахлёб рассказывала про своего рыжего, пухнастого кота – Барсика, про то, как сделала неудачно маникюр и как они с Петей частенько посещали филармонию.

Конечно, Леночка не просто так мне предложила сопровождать ее до института. Это была своего рода плата, за то, что я гуляю с ее собакой, пока она целый час прихорашивается перед зеркалом и собирается на учебу. Но как мне показалось, в последнее время она ко мне привыкла и даже стала собираться быстрее и больше со мной общаться. Джулия – ее американский кокер-спаниель тоже ко мне привыкла и при виде меня мчалась, как молния весело размахивая своими длинными ушами, которые при ее интенсивном движении разлетались в разные стороны. И в моем сердце тоже нашлось места для этой чудной и очень доброй собаки.

Сессия уже началась. Карасева Петра к экзаменам не допустили, да и он сам не изъявил желания на них появляться. И вообще он пропал. После его исчезновения Леночка становилась сама не своя. Раздражительная, нервная. Внешний вид у нее также изменился. Жизнерадостность и улыбка куда-то исчезли, а появилась бледность, серость и постоянное поникшее настроение. А однажды я застукал ее после пар заплаканную. Она стояла в плохо освещенном пустом коридоре, в своем коротеньком светлом пальто, и, прикрыв руками, лицо тихонько всхлипывала. Я подошел к ней и пытался успокоить. Леночка прижалась к моей груди и со словами: «Что же делать?!», еще громче зарыдала.

– Максим, а давай его попытаемся найти? – с какой-то надеждой и отчаяньем произнесла Леночка.

– Хорошо, обязательно найдем.

Хотя искать мне его очень не хотелось. А сейчас тем более, когда Леночка в моих объятьях. Я обнял ее и прижал к себе сильнее, поглаживая ее золотистые волосы. Так хорошо, спокойно рядом с этой очаровательной девушкой.

По словам Леночки, она не знала где можно искать Петю. Юрка Стрельцов понятия не имеет, где он может быть. На занятиях Петька не появляется, в общежитии его уже с неделю нет. Где еще его искать она не знала. А в милицию обращаться боялась. Вдруг он что-то натворил и теперь скрывается? Петька он ведь такой.

Исчезновению Карасева я был только рад. Таким моментом решил и воспользоваться. Я пригласил Еленочку в кино. Как раз в это время был ажиотаж в кинотеатрах, все спешили посмотреть зарубежную премьеру уходящего года. Елена неохотно приняла предложение, но после просмотренной картины осталась довольна и немного посвежела. На ее красивом, милом личике появилась улыбка и розовый румянец.

– А что ты делаешь на Новый год? – спросила у меня Леночка, выходящая со мной под руку из кинотеатра.

– Не знаю, наверно с родителями буду отмечать, а ты?

– Тоже не знаю, со своими родителями не хочу, они у меня жутко скучные.

– Может, ты планируешь с друзьями отмечать?

– Нет, с подругами – надоело. Наверное в новогоднюю ночь буду скучать одна…

– Если хочешь, давай отметим вместе Новый год, – вдруг сорвалось у меня с языка.

– Хорошо, еще я была бы рада знакомству с твоими родителями.

Ну, дела, Леночка уже хочет познакомиться с моими родителями. Как же быстро она переключилась с Пети на меня. Что не происходит все к лучшему!