От первого глотка тепло разлилось по венам, от второго ударило в колени, сделав их вялыми, будто готовыми в любой момент, растечься жидкой лужицей. На этом Том решил остановиться и поставил почти опустевший стакан на полку.

- Разжечь камин? Здесь всегда прохладно даже летом.

Горгона кивнула, свой стакан она рассеяно качала в ладонях, содержимого в нем пока не убавилось.

Риддл прошептал заклинание, огонь вспыхнул на пустом месте как на сухом ясене. Его магия была способна еще и не на такие чудеса. Тем более если ее подстегивало древнее как волшебство желание поразить симпатичную девчонку.

- Ловко, - Хоуп представление оценила, на свой скептический лад. - А разве страх перед огнем, не мешает творить такие заклинания?

- У нас с огнем странные отношения. Страх, притяжение и немного ненависти. Внутри моей палочки перо феникса. Огонь - часть моей магии.

- И все это как-то связано с Джагнаром-охотником?

- Да, - Том застыл перед камином, отсутствующим взглядом уставившись на осмелевшее пламя. Уверенный в собственной силе, он мог себе позволить немного ослабить концентрацию, магия не поведет, как подводит тело. Раз, два, три… пальцы задрожали, но не смогли сжаться в кулак.

- Я могу услышать вашу историю?

- Рассказ будет долгим и невеселым.

- У нас впереди вся ночь, - большие карие глаза выжидающе смотрели на колдуна. “Тянет время, - решил Том, - или передумала и не знает, как меня по деликатнее меня послать?” От этой мысли стало горько, и в тоже она принесла облегчение: пусть он как и прежде никому не нужен, зато в его жизни все останется по старому. Вот только отчего-то он совсем не спешил возвращаться к привычному существованию и готов был напялить пыльные шелка Шахеризады лишь бы Хоуп задержалась еще не надолго. Недоверие к людям было слишком высокой стеной, чтобы вот так сразу через нее перепрыгнуть, поэтому Риддл начал издалека.

- Вы помните, с чего начались проблемы с оборотнями?

- С Джона Гуда, так, кажется, звали того колдуна из Визенгамота.

- Уже не из Визенгамота, - усмехнулся Том. - Потом после того как мятеж подавили, его быстро сплавили куда-то заграницу. В одну из тех медвежьих дыр, которую не найдешь на карте. Причем сплавили как раз те, кто раньше горячо поддерживал его идеи.

- Он хотел запереть оборотней в клетках.

- По сути да. На языке бюрократии это называлось поставить под контроль: провести перепись, обязать носить отличительные знаки и каждое полнолуние проводить в клетках, под надзором наблюдателей. Все ради безопасности членов магического сообщества и самих оборотней. Правда те не оценили министерской заботы. Наш серьезный просчет заключался в численности противника. Задавали министерские себе вопрос: Сколько оборотней обитает в Англии? Если да, то ответ наверняка был пять -шесть сотен, но никак не больше тысячи. А несколько тысяч не хотите?

Том горько усмехнулся, как человек, уверенный: справедливости в жизни нет. Иначе дураки у власти несли бы ответственность за свои решения.

- Несколько тысяч умных сильных хищников, которые ожидали от победителей Гринвальда свободы, равенства, братства, а получили Джона Гуда и его постановления.

- Вы ненавидите оборотней? – Хоуп не сводила с него внимательного взгляда.

- Чхать я на них хотел и тогда и сейчас, - угрюмо буркнул Том. Его правая рука с силой разминала левое запястье. – Ничего страшного не случилось, если бы они и дальше сидели в своем Шмарксшеде. Пока министерство к ним не лезло, все было тихо.

Потом дотошные умники болтали, мол из-за того, что маги веками не вмешивались в дела вервольфов, если те сами не нарывались, законы Гуда и встретили такой яростный протест. Он быстро перешел в открытый мятеж, слишком крупный, чтобы его можно было подавить силами аврората. И тогда властям пришлось призвать на помощь свободных охотников за нежитью, фанатиков из рядов защитников человеческого вида, авантюристов и прочий сброд, что был не прочь рискнуть головой ради нескольких серебряных монет.

- Значит, вы стали охотником ради денег? – тихо спросила горгона.

- Осуждаете?

- Нет, мистер Риддл, - короткая пауза и следующая фраза слетела с языка, как с катапульты. - У чудовища нет права осуждать.

- Называть человека по имени для вас большой труд?

- Если для вас это важно, я буду стараться. Простите, я не хотела вас задеть.

- Ничего, - Том жалел, что завелся. Не стоило оно того. – Вы правы. Я тогда был на мели, а министерство обещало по 20 монет за одного убитого. Все кругом говорили, что оборотни - безмозглые твари, колдовать не умеют и на них можно заработать кучу легких денег. Один мой знакомый… Мы с ним сдружились, точнее просто сошлись на теме магловского оружия, советовал мне не раздумывать долго. Даже подарил кольт и хорошие серебряные пули. С пожеланием хорошенько повеселится и за себя и за него.

В общем и целом Риддл говорил правду, лишь немного меняя детали. С револьверами он связался не ради интереса, а чтобы добиться покровительства Зебулона Харта. Не для кого не было секретом, что влиятельный колдун из Визенгамота питал необъяснимую слабость к странным плюющимся свинцом штуковинам маглов. Тому не первому пришло в голову использовать слабость Харта к своей выгоде, но только у него получилось добиться результата и сладить с чуждой колдунам технологией. Зебулон вещал, что хорошему стрелку нужен дар, который живет не в руке, не в голове, а в сердце. Риддлу было плевать, в каком месте сидел его дар, лишь бы пуля находила цель.

Чужая кровь его не пьянила, не важно кого приходилось убивать оборотней ради наживы и выживания или домовых эльфов за компанию с Хартом. В последнем случае рукой Риддла управлял чистый расчет: не разочаровать Зебулона, но и не дать ему повода для зависти. В голове щелкал счетчик промахов и попаданий, сердце оставалось равнодушным. И все же не одна лишь надежда продвинуться за счет хорошего покровителя заставляла колдуна наведываться на помойку и шмалять по жирным юрким крысам. Стрельба его увлекала. Риддл не терял головы, но чувствовал приятное удовлетворение оттого, что есть еще одно дело, в котором он лучше других.

- В общем со мной все понятно, - Том невесело усмехнулся. – А вы как там оказались и зачем влезли в эту мясорубку?

Хоуп немного поколебалась, но решила, что тайна не стоит выеденного яйца:

- Я помогала Молли Уолд спасти сына.

- И вместо благодарности она вас предала.

- Люди предают, - слова звучали как констатация очевидного пусть и досадного факта. – Молли защищала своего ребенка, ее можно простить. Она мне ничего не должна.

- А я не умею прощать. Всегда закрываю счета, как сегодня с Джагнаром, - Том замолчал, завороженный пламенем, которое полностью заполнило камин. Магический огонь давал меньше жара, но обжигал так же сильно. – Вы учили это стихотворение: «Тигр, тигр, жгучий страх…

- Ты горишь в ночных лесах?

Риддл никогда никому не доверял, так с чего бы ему раскрывать душу перед ней? «Тот, кто ищет тепла, рискует обжечься», - вспомнились ему чьи-то слова. Вдохнув поглубже, Том начал свой рассказ.

========== Глава 8 ==========

- Оборотни хорошо горят? Ясен красен хорошо, но похуже вампиров, кровосоты-то вспыхивают как сухие дровишки. Раз и готово. А вот големы хрен горят, они тебе это огнеупорные…

Четверо мужчин шагали по плоской раскаленной полуденным солнцем крыше, троих из них сюда завела жажда наживы, а четвертого любовь к охоте. Один болтал, обращаясь ко всем сразу и ни кому конкретно, остальные берегли дыхание. И никто из них не испытывал большой радости от компании навязанной ему случаем.

Риддл остановился, вытер пот со лба пот и огляделся. Деревянные крыши, металлические крыши, черепичные крыши, крыши - плоские блюда и крыши горбатые… Крыши утыканные трубами, украшенные башенками, чердачными пристройками и водонапорными башнями. Сплошное поле крыш. Дома здесь липли друг к другу, как кишки в животе, улицы скрывались под деревянными навесами. Редкие промежутки были не шире чем проходы между партами в переполненном классе. Нежить, обитавшая здесь раньше, не жалела сил на защиту от солнечного света. Сверху место, которое маги прозвали Шмарксшед, напоминало когорту римских солдат, выстроившихся «черепахой». Крыши блестели, как надраенные металлические щиты, а тонкие трубы походили на пики.