- Сначала вылечите свою руку.
Колдун пошевелил пальцами. Ощущение, что он пытается оживить кусок льда, несколько подпортило ему настроение.
- Считайте, что она уже зажила, - он мягко улыбнулся и накрыл ее ладонь своей. Интуиция подсказала, что можно, и не ошиблась.
- Как знаете. Пожалуйста, помогите мне здесь прибраться. Я не люблю оставлять после себя беспорядок, - морщинка между бровей разгладилась и перед тем как высвободить руку, она все таки вернула ему улыбку.
========== Глава 7 ==========
- Теперь понятно, зачем вам понадобилась подружка, - Хоуп повернулась кругом, оценивая заставленную коробками гостиную. Потом бросила взгляд назад в прихожую, где стояла позабытая хозяином химера, которая будто бы одобряла ее намерение схватить с вешалки плащ и броситься наутек.
- Беру на дом слишком много работы, - пошутил Том, а что ему еще оставалось. Он никогда не пытался представить, как выглядит его жилище в глазах женщины. И теперь ругал себя за то, что не придумал ничего лучше, чем привести Смит к себе. Но тащить ее в одну из ночлежек Лютного переулка казалось неправильным.
- Перед тем как мы… Я хочу, чтобы вы посмотрели на меня без маскировочного зелья, думаю, так будет правильно.
- Да, конечно… Я покажу вам, где ванная.
Хоуп больше не шарахалась от него как от черта, а когда они поднимались в его квартиру, даже позволила взять себя за руку. Тем не менее неуверенность никуда не исчезла. Будущие любовники напоминали двух детей, которых нарядили в нелепые парадные костюмчики и выставили на всеобщее обозрение, чтобы у взрослых был повод поумиляться, а у сверстников позубоскалить. Риддла утешало лишь то, что ситуация смущала не только его. В глазах Хоуп он видел точно такой же страх дать волю своим желаниям и в результате выставить себя на посмешище. От этого ему становилось немного легче.
Дверь, бдительно охраняемая саркофагом, вела в спальню. В сравнении с гостиной мебели здесь было всего ничего: шкаф с перекошенной дверцей да железная кровать, с четырьмя столбиками и тремя набалдашниками в форме шара. Последний столбик остался без украшения, то ли оно потерялось, то ли один из жильцов отвинтил из страха, что кровать унесет его куда-нибудь во сне. Говорили, мол эти набалдашники нужны, чтобы кровать не дребезжала и не качалась, но зелье сна без сновидений было верным средством отрубиться до самого утра хоть на скрипучих пружинах хоть на бешеном еже. Так что до этой ночи кровать не доставляла Риддлу никакого беспокойства. А теперь ему в голову полезли разные глупые мысли…
- Ванная – там, - колдун указал рукой на зеленую дверь, по цвету почти полностью слившуюся со стеной.
Оставшись один, он сильнее ощутил свою растерянность. В подобных ситуациях не было особой разницы между маглом и магом. Их беспокоило одно и то же вполне понятное опасение, что образ прекрасного принца, нарисованный воображением будущей подружки, возьмет и растает без следа из-за паршивой привычки откладывать уборку на другой день после конца света. Впрочем, если магловские грешники еще могли заслужить прошение, то колдунам приходилось намного сложнее.
Том оперся о спинку кровати и тонкая железная перекладина вдавилась в тело. Он начал перебирать события последних пары недель. Защитные чары были совсем свежие, значит непонятная тварь из стены не вылезет, а котел с деформированными тритоньими эмбрионами он вылил в унитаз. Или нет..? Тогда глупая вера в то, что в жизни все пригодится, сослужит ему плохую службу. Нет, точно вылил. Три дня назад кашка из эмбрионов стала сильно пованивать, а в его работе и без того хватало поводов вывернуть содержимое желудка наружу. И черт, как же вовремя он расчистил место в кабинете и перетащил туда сушеную драконью лапу.
Том посмотрел на шкаф, прошлый жилец забаррикадировал им дверь в ту комнату, где теперь был его кабинет. Из уважения к чужой паранойе громоздкое сооружение осталось на прежнем месте. А на случай если какой-нибудь незваный гость решил бы просочиться в спальню туманом или легкой дымкой, Риддл добавил деревцам шкафа ужасающей мелодичности. Нежные звуки хорошо распугивали злых духов.
Из крамольных атрибутов чародейского ремесла Хоуп могла обнаружить только голову утопленника в цинковом ведре, та дремала по самую макушку погрузившись в холодное молоко черной коровы. Но вряд ли горгона стала бы специально шарить по темным углам и баламутить непонятную белую жидкость, хотя не стоило недооценивать извечное женское любопытство. Пока из-за двери не доносилось ни звука. Впрочем, это еще ни о чем не говорило. Мисс Смит явно была из тех, кто, увидев мертвую голову, не будет тратить время на истерику, а сразу займется поисками того, чем можно стукнуть чокнутого мага по голове.
Риддл улыбнулся своим мыслям и снова посмотрел на шкаф, раздумывая, стоит ли переодеться. Вспомнил, что вторая мантия в чистке и пригорюнился. Имелась еще третья - рабочая, но в ней точно не стоило показываться на люди. Определенно, невезение преследовало его даже в мелочах. Он ведь мог вчера забрать из прачечной старую мантию, ее недорогую и нелюбимую было не так обидно отдать на расправу собачьим клыкам. Том посмотрел на рукав, маскировочные чары на вид не отличались от настоящей ткани, но на иллюзии нельзя долго полагаться. На следующий день после шабаша никто из английских колдунов не работал. К счастью прачечной, куда Риддл обычно носил свою одежду, владели китайцы. По хорошему стоило бы сразу заглянуть и к Соломонам, те тоже не соблюдали традиций шабаша. Возможно, они бы сумели приделать новый рукав, так чтобы чары, вплетенные в ткань, составляли единое целое. Глядишь, выйдет дешевле чем покупать новую мантию. Вот только Хоуп вряд ли понравится сидеть одной, пока ее любовник решает проблемы со своим гардеробом, или у нее тоже есть свои дела… Том понятия не имел о ее планах и не представлял, как они будут сводить вместе свои отдельные жизни такие разные и непредсказуемые. Ему, человеку, который никогда ни с кем не имел близких отношений, это казалось почти невозможным. Вместо того, чтобы и дальше подпитывать неуверенность, гоняя по кругу одни и те же мысли, Риддл с силой растер левую ладонь, согнул, разогнул безвольные пальцы в надежде, что если кровь побежит быстрее, то ей легче будет разогнать свинцовую тяжесть.
Дверь отворилась, Том вскинул голову. Хоуп прошествовала в комнату медленной механической походкой. Голову она держала прямо, подбородок чуть задрав к верху, поэтому переплетение змей выглядело тяжелым царственным убором, который требовал очень крепкой шеи. Том не сразу решился к ней подойти, змеи были здесь не причем. Колдуна удержало каменное выражение ее лица. С такой же решимостью она смотрела, когда целилась в него из пистолета.
- Можно? - он осторожно протянул руку.
Хоуп кивнула медленно, как под отупляющим заклинанием.
Риддл коснулся ее щеки кончиками пальцев, кожа была теплой. Он чувствовал биение жилки на виске. Ладонь медленно скользнула дальше, и шелк кожи сменился ребристой чешуей, холодной как камень, но живой. Гибкие тонкие змейки едва могли пошевелиться, они переплелись так тесно, что стали друг для друга и цепями и кандалами.
- Ты хороший? - прошипели узкие треугольные головы.
- Для вас да, - он провел тонкую линию по хребту одной из змеек, чьи острые зубы вонзились в бок товарки. Пасть распахнулась, позволив магии залечить ранки. Клубок расслабился и начал распадаться на отдельные черные ленты, которые впивались в Тома Риддла взглядами, пожалуй, не менее острыми, чем их зубки.
- Вы очень красивая, Хоуп, - сказал он человеческим голосом.
Она хмыкнула.
- В детстве у меня не было волос, и я очень этого стыдилась. Старалась не показывать, дерзила в ответ на издевательства, но сама готова была все отдать за красивые белокурые локоны. А потом, - ее голос дрогнул, - потом выросло это змеиное гнездо. Я ненавижу змей. Их шипение, их шевеление сводят меня сума. Когда я чувствую, как они касаются моей кожи, мне хочется… меня тошнит, - она хмурилась, обнимая себя руками за плечи, будто защищаясь от холода. - Но я не могу от них избавиться.
