Женщина вздрогнула, когда рядом с ней щёлкнул кнут. Давно, в юности, ей уже пришлось с ним познакомиться. В наказание она получила десять ударов, но их хватило, чтобы оставить шрамы и доставить боль.

Страх сковал тело землянки. Воспоминания нахлынули сами собой. Вот она, молодая девушка, рыдает взахлёб, умоляя директора прекратить жестокое наказание. Пытается объяснить, что не хотела причинить вреда её сыну, но все мольбы тщетны. Кожа горит огнём, после последнего удара она чувствует, как капельки крови скользят по коже. Кажется, к ней первой применили наказание кнутом. Обычно, в интернатах дело ограничивалось ремнём или розгами. Как только её отвязывают, она падает на колени и продолжает рыдать, закрыв лицо руками. Боль нестерпимая. Вороница хорошо помнила: тогда она была готова сделать всё, лишь бы её больше не били. Валяться в ногах у директорши, просить прощения у её сына, унижаться по-разному — всё не казалось таким смертельно-страшным, как до порки.

Неудивительно, что сейчас щелчок кнута снова привёл её к панике. У эльса нет ограничений на удары. Он сильнее человека. Да и кнут наверняка отличается от современного человеческого. И скорее всего, не в лучшую сторону.

Прозвучал ещё один холодный щелчок. Вороница вскрикнула от ужаса. Даже сейчас, перед началом, она почти готова выполнить все его требования. Что же будет после? Возможность оказаться сломленной страшила её, наверное, больше, чем предстоящая боль.

Из-за темноты женщина не видела своего мучителя. И не могла знать, как он наслаждался её загнанным видом. С каким зверским удовольствием он крутил кнут, перед тем как решить, щёлкнуть рядом или хлестнуть её. Но сознанием землянка понимала, что отражаемые на её лице терзания только на радость мужчине. Принятое решение далось ей с трудом и его исполнение требовало невероятной силы воли. Гордо выпрямившись, прислонившись к стене, она надменно устремила взгляд вперёд. Подыграть похитителю, конечно, было бы легче всего. Может, её дёрганья дали бы возможность оттянуть самое страшное. Но что толку тянуть, если оно всё равно случится? Ведь только покорность избавит её от страшной участи и то не факт. Так на кой чёрт жертвовать гордостью, предавать себя, играть в его игры, если награда ничтожно мала? Если выбирать из смерти и бесконечного унижения, Вороница не сомневалась, что выберет.

Следующий щелчок, так же оказавшись холостым, не произвёл никакого эффекта. Землянка не шелохнулась. Видимо, мучитель разозлился, потому как щёлкнул снова, не сделав паузы. Но только рядом, так близко, что на Вороницу подул ветер от рассекаемого воздуха, заставив её дрогнуть и прикрыть глаза. Следующий щелчок слегка задел её волосы, но не попал по коже. Женщина зажмурилась, сжав зубы, в ожидании неминуемого и… тишина. Неизвестный ничего не делал. Ни двигался, ни говорил.

Спустя пару минут Вороница изумлённо открыла глаза.

— Алекс? — она, ничего не понимая, подалась вперёд.

«Лекс не стал причинять мне боль? — подумала землянка. Она была уже на восемьдесят процентов уверена, что перед ней Лони. — Но он уже бил меня. Может, он терзается сомнениями?»

Вороница живо припомнила, как Лекса колбасило перед похищением. Возможно, сейчас происходит то же самое? Если так, то есть надежда на благоприятный исход. Нужно поговорить, надавить на совесть!

Осмелев, женщина приподнялась, собираясь приблизится к Алексу…

В этот момент её настиг первый удар. Тогда, когда она не была готова к чудовищной обжигающей боли. Кнут попал по левому плечу, немного задев грудь. Землянка пронзительно взвизгнула, инстинктивно бросившись в сторону. Следующий удар пришёл справа, ей на встречу, и попал по талии. Вороница заорала в голос. Слишком больно, слишком неожиданно. И никуда не спрячешься от настигающего внезапно кнута. Никуда не убежать. После четвёртого удара женщина упала, но эльс не останавливался. Он хлестал везде, где только мог дотянуться. Руки, ноги, спина, поясница, живот, грудь. Один раз кнут ужалил шею и лицо.

— Хватит, умоляю, хватит! А-а-а! — мольба о милосердии сливалась в вой. Терпеть удары невыносимо.

«Просто умереть! Умереть!» — Воронице оставалось надеяться, что она вырубится после очередного удара, а желательно, и никогда не очнётся.

Даже когда мужчина остановился, следы от кнута нещадно болели.

— Думала, я стану играть по твоим правилам? — злобно фыркнул похититель. — Позволю высокомерно сидеть, пока я пытаю тебя? На колени шлюха и умоляй меня о милосердии!

Вороница растерялась. Растерялась в конец. Что делать? Помощи ждать не откуда. Сейчас она слабее котёнка. Эльс её изнасилует, а она даже сопротивляться не сможет.

— Или хочешь ещё? С радостью! — в подтверждении своих слов, мужчина нанёс ещё восемь ударов. — И не надейся потерять сознание! Я очень хорошо им владею. К тому же, после такой разогревки, мы, вполне, можем сменить игрушку на… — неизвестный призадумался, выбирая следующее орудие пыток. — О, на хлыст. Что скажешь?

В ответ на следующую серию ударов, Вороница могла сказать что-либо только диким воплем. Хлыст попадал на раны от кнута, причиняя ничуть не меньше боли.

— На колени! — грозно повторил приказ похититель.

«Ничего… — Вороница медленно подчинилась, стоня и скуля от боли. — Это ничего не значит, но защитит меня…»

— Моли о пощаде! — в голосе мужчины звучал не скрываемый восторг вызванный подчинением непокорной женщины.

— П…прошу… — еле слышно выдохнула Вороница.

— Громче! Буду пороть, пока мне не понравится!

— По… пожал…луйста, н… не бей меня…

— Разве так умоляют? Может тебе на самом деле хочется ещё?

Новый удар — новый вскрик.

— Про… прошу те… тебя, у…моляю, — Вороница сглотнула: «Слова. Всего лишь слова. От них нет вреда».

— Раздевайся, — прозвучал следующий приказ.

Женщина не шелохнулась, так и оставшись стоять на коленях, мучительно глядя перед собой.

— Я… сказал… раздевайся! — голос похитителя дрожал от возбуждения. Каждое слово он сопровождал ударом плети.

Землянка сжалась. Спастись негде. Она попыталась загородиться руками, но рукам-то тоже больно! И ничуть не меньше, чем другим частям тела. Даже больше, потому что плеть попадает по одному и тому же месту.

«Надо раздеться! — беспомощно думала она, не прекращая воплей. — Что толку от изодранных лохмотьев? Его кнут порвал всё платье, разницы особо не будет…»

— Стой! Пожалуйста, хватит! Пожалуйста! Я всё сделаю! Пожалуйста! — последнее слово она прошептала уже после того, как эльс остановился.

— До чего же нежная у тебя кожа. Красиво следы смотрятся на ней. Возбуждающе. И вопли… слушал бы и слушал.

— П…почему ты заставляешь м…меня раздеться?

Мужчина грубо, противно рассмеялся.

— Совсем дура?

— Н…нет. П…почему зас…тавляешь м…еня. Ты мог с…сам… а-ай!

— Слишком много болтаешь. Не смей больше произносить ни слова без моего позволения!

Вороница сочла за лучшее не злить его лишний раз и замолчала.

— Я ждал долго… мечтал, как свяжу, изобью и трахну тебя.

«Долго? — женщина зло на него посмотрела, постанывая от боли. — Мы всего неделю знакомы!»

— Твои выступления, я видел их все. Если сильно чего-то хочешь, найдёшь способ получить желаемое. Своих желаний я добиваюсь всегда! Ты посмела отвергнуть меня! Возразить воле эльса! Так теперь будешь умолять, чтобы я тебя трахнул!

— Не дождёшься! — гневно выдохнула Вороница. Его пафосная хвастливая речь пробудила в ней ярость. Ишь чего успел напридумывать за неделю. А говорит-то, словно ждал несколько лет. Хотя в качестве Ночного Вора… точно ждал.

Мужчине явно не понравилось и то, что землянка сказала, и то, что она вообще осмелилась заговорить.

— Всегда считал глупость губительным качеством. — Он подтвердил свои слова плёткой. — Но я не позволю остаться Блеку единственным мужчиной, укротившим тебя.

— Он никогда не бил меня! — попыталась бросить вызов Вороница.

— Идиот, — эльс хлестнул её, продемонстрировав, что план не сработал. — Примитивные меры воздействия всегда служили лучше всего, — он размахнулся и нанёс удар в полную силу. — Ты будешь меня слушаться! — затем ещё удар. — Ты будешь бояться моего недовольства!