— Стейя за ногу, — досадливо вздохнул Ринт. — Вот я дурак.

— Не спорю, — отозвался Лог.

— Что ты читаешь? — вдруг заинтересовался Эниер, поняв, что название книги Памира написано на непонятном языке.

— Книгу, — удивлённо вскинул брови Лог.

— Какую?

— Тяжёлую.

— Что в ней написано? — не унимался Эниер.

— Слова.

— Какие?

— Разные! — Памир захлопнул книгу и внимательно посмотрел на Эниера. — У тебя ещё вопросы по железу остались?

— Нет, — Эниер впервые за долгое время не отвёл взгляда. Ему было слишком любопытно. — Памир, почему ты не любишь говорить о себе?

— Скучная неинтересная тема.

— А мне она кажется интересной! — пристал Ринт.

— Тогда можешь поговорить обо мне сам с собой.

— Ты всё время уходишь от ответа!

Лог продолжал испытывающе разглядывать Энира, после чего медленно спросил.

— И что же тебя так интересует?

— Что это за книги, которые ты постоянно читаешь? — тут же выпалил Эниер.

— Учебники, — лениво протянул Памир, видимо, понимая, что по-другому ему не отделаться.

— А на каком они языке?

— На разных, — Лог начал небрежно перечислять, указывая на книги: — Язык слектов, ящеров, иржан, диких скитальцев, варганов, демонических гидр, кофонниан, хинириан, землян, иммизанцев…

— И ты на всех можешь читать?

— Я в совершенстве владею двадцатью восемью языками. А читать и изъясняться могу более, чем на шестидесяти.

Эниер так и замер, пялясь на Памира, раскрыв рот, чем рассмешил его. В среднем, эльсы учили языков десять, выбирая те расы, с которыми чаще всего контактировали.

— А что за учебники? — Ринт всё никак не мог прийти в себя.

— Я учился четвёртый год в институте, когда меня забрали, — голос Лога звучал спокойно, но губы искривились в горькой усмешке. — И пока что я не теряю надежды, что смогу выбраться отсюда и восстановиться в нём. Вот и изучаю, что они проходят в моё отсутствие. Хотя судя по тому, как продвигается дело, я скорее сам освою эту профессию, причём с оригинальных текстов, а не возможно верного перевода. Вернусь, подтвержу знания и сразу выпущусь.

— Может, ты недостаточно хорошо учился? Пропускал занятия? Да ни один отец не откажется от сына, если он успешный студент! Или может ты выбрал неподобающую для сына графа профессию?

— Может, — легко согласился Памир, чем ещё сильнее возбудил любопытство Эниера.

— Так что? Какое у тебя место среди учащихся?

— Первое, — глаза Лога насмешливо блеснули. — Лучший ученик.

— А что за институт? — сдавленным голосом спросил вконец изумлённый Ринт.

— Анатомических исследований, — Памир ещё небрежнее развалился на стуле.

— Ты… ты хотел стать анатомом? — Эниер не поверил своим ушам. — Но это практически самая сложная профессия…

Лог лишь развёл руками и опять уткнулся в книгу.

— И это вся твоя реакция? — вскочил на ноги Энир. — Я много слышал о жестокости графа Дзилайи Лога, но это… он действительно жесток и беспощаден… просто до безумия.

— Чушь, — отрезал Памир.

— Чего?! Да он отдал в военную школу сына, блестящего студента самого уважаемого и сложного института! Если у тебя нет какого-то невозможно страшного скелета в шкафу, то я его не понимаю.

Памир хмыкнул.

— Эниер, сядь, пожалуйста, и успокойся. Не суди о содержимом по обложке. Мой отец строг и обладает блестящим умом, но его никогда нельзя было назвать жестоким. Он первый эльс, получивший титул графа. Ты ведь наверняка не знаешь, что это слово взято с Земли?

Эниер отрицательно помотал головой.

— На самом деле всё достаточно просто. Раньше он назывался Лорд Фиот. Его перевели, чтобы земляне смогли понять высокое происхождение посла. Так всегда поступают, входя в контакт с новыми планетами. Вот только слово «граф» приглянулось совету. Оно прижилось.

— И что с того? — упрямо возразил Энир. — Его величие ничего не меняет. Он жесток! Именно его любовница стала первой женщиной-землянкой, которую убили за укрывательство ребёнка. Она погибла от его руки. Об этом весь Эльсод судачил, ты должен знать.

— Эниер, ты говоришь о моей матери. — Памир покачал головой. — Разумеется, я знаю об этом и даже больше твоего.

— Ну?

Памир вздохнул и закрыл лицо руками.

— Ты ведь от меня не отвяжешься, пока я не расскажу, — полу утвердительно спросил Лог.

— Ещё бы! — Ринт сгорал от любопытства.

— Да, она укрыла меня с братом на Земле. Да, она дала нам земные имена. Да, отец её нашёл. Но никто её не убивал! Она умерла при родах младшего члена нашей семьи. Отец не стал об этом распространяться. Это наша личная жизнь. Но вот только общество так не считало. Граф вернулся с Земли на Эльсод с тремя детьми… Что из этого следует? Правильно, нашёл непокорную женщину, укрывшую детей. Вывод делай сам, что подумали в совете. Отец не оспаривает общественное мнение, не тратит на это силы. Он говорит, что живые существа увидят только то, что захотят увидеть. Пойми, Энир, у любой знатной личности на лице плотная маска. Так устроен этот мир, по-другому не может быть.

— Ты хочешь меня убедить, что великий граф, Дзилайя Лог, один из самых известных и жёстких эльсов, которым все восхищаются, всего лишь маска? А на самом деле, он нытик и слабак? — насмешливо покосился Эниер.

— Я? Убедить в этом? Ринт, ты не заметил, что сам услышал только то, что захотел? Или ты один из тех, кто считает милосердие серьёзной слабостью?

— Конечно слабостью! Но мне сейчас интересно другое, если по твоим словам у всех знатных эльсов маски, то какая же твоя маска, граф Памир Лог?

— Что? — Памир расхохотался. — Ты, видимо, позабыл, что я уже давно не граф, а кессенг.

— И всё же, ты не такой простой, каким хочешь казаться, — уверено заявил Эниер.

Лог, продолжая посмеиваться, лениво посмотрел на Ринта.

— Допрос окончен? Могу я вернуться к своим делам?

— У меня через две недели день рождения. Мне исполнится двадцать три, — неожиданно произнёс Эниер, сам не зная, почему сообщает это Логу. День рождения не такая вещь, которая неизменно празднуется всеми эльсами. Скорее, зависит от индивидуальных привычек. — Отец любил его отмечать, как мой, так и свой.

— Тоже хочешь как-нибудь отметить?

— Не говори глупости. Как тут можно отметить? Дополнительным кругом вокруг школы на утреннем беге? — огрызнулся Ринт. — Даже на улицу не выберешься после того, что случилось в соседней военной школе.

— И что там произошло? — безразлично осведомился Памир.

— А ты не знаешь? Четверо кессенгов сбежали, убив несколько инструкторов и солдат, охранявших территорию. За ними послали сначала кессенгов из их школы. Потом солдат. Сейчас набирают наёмников. Мне сегодня третью ночь подряд придётся делать ремонт в кабинете визонга. Две прошлые к нему пришли, кажется, трое представителей наёмных групп. Все мертвы, представляешь? Каких-то четырёх кессенгов признали сверхопасными. Посмотрим, найдутся ли дураки сегодня.

— А наш визонг-то тут причём? — не понял Памир, задумчиво нахмурившись.

— Видимо, решили, что это касается чести всех военных школ. Так что наняться можно у любого начальника тренировочного отделения.

— Ясно, — медленно проговорил Лог, продолжая что-то обдумывать. Ринт поднялся, собираясь уйти.

— Эй, — окликнул его Памир. Тот обернулся, — постарайся снова не впасть в депрессию.

— Тебе обязательно об этом напоминать? — покраснев, огрызнулся Эниер.

— Да. Чем больше тебе стыдно, тем выше вероятность, что ты не повторишь подобной глупости.

Эниер в ярости фыркнул и вылетел из спального корпуса. Его нервы уже на пределе. Третью ночь он не мог выспаться из-за дурацкого наказания, наложенного дурацким визонгом за поломку очередного дурацкого меча. Наказание состояло в том, что ему в одиночку надо перестроить половину кабинета визонга. И всё бы ничего, если бы начальник тренировочного отделения не находился бы в это время на рабочем месте. Из-за беглецов у него самого полно работы и ужасное настроение, которое он, не стесняясь, срывал на Эниере. Поэтому, когда прозвучала команда «отбой», Эниер, припоминая Юрхайя со Стейем и грозясь обрушить на голову визонга Иригайю, отправился доделывать работу, надеясь, что этой ночью закончит. Мебели не так уж и много. В самой большой и кропотливой работе нуждался шкаф, который необходимо не только собрать, но и подключить к компьютерной панели для улучшения трансформации его полок.