— Вот оно, начало.

Он ожидал чего угодно, но только не такого. Этот человек весело вскинул руку и закричал вместе со своими людьми. Последняя преграда, что разделяла их и людей Ваканды была сломана. Теперь все зависело лишь от их совместных усилий и волк сложил руки на груди. Праздник пошел полным ходом — люди, что стояли за стеной, медленно повалили в деревню, собираясь присоединиться к празднику, и Росс отошел в сторонку, чуть качая головой.

— Они свободны, — послышался басовитый голос сбоку.

— Алистер?

— А ты умираешь.

Эверетт чуть улыбнулся, прикрыв глаза:

— Да, я умираю.

— Ты должен найти Стивена Стрэнджа и перезаключить с ним договор.

— Да когда же вы все поймете… — он вздохнул, — Я не буду принуждать его…

— Но ты же…!

— Он никогда не принуждал меня ни к чему. Этот человек не препятствовал ни одному моему желанию, — он улыбнулся, — Даже если я делал то, что ему не нравилось, он просто сжимал зубы покрепче и разрешал мне. Почему тогда я должен принуждать его к чему-либо?

— Потому что ты умираешь, дурья твоя бошка! — рявкнул Алистер.

— Я знаю это, и очень, очень не хочу умирать. Поверь мне на слово, 243 года я шел к своей мечте, а теперь вдруг понял… жизнь такая прекрасная. В ней столько красок, что их и не счесть. Посмотри, как эти люди радуются своей свободе. Посмотри, как они улыбаются. Для меня большая радость и честь, что я смог помочь им.

— Эверетт.

— Стивен научил меня, что жизнь каждого имеет значение. Что я чего-то стою, — он пожал плечами, — Я не просто его помощник, а его напарник. Напарники никогда не давят друг на друга. Мы оба свободные люди, и каждый имеет право на личное пространство, свободу и самовыражение.

— Эверетт, — он вздохнул.

— Пока мы жили вместе, у нас этого не было, потому что… нам не казалось это важным, а сейчас я понимаю, что это самое, самое важное. Он дал мне свободу делать со своей жизнью все, что я пожелаю, а я ему даю свободу чтобы найти себя. Стивен сейчас растерян и находится в глубоком смятении. Он человек высокодуховный, и я знаю, что он будет делать со своей жизнью. Ему нужны ответы, и я разрешаю ему их искать… и если поиск его ответов будет стоить мне жизни, то я согласен.

— Ты…

Эверетт закрыл глаза, как делал это Стрэндж, делая легкий поклон головой:

— Да, я ценю, уважаю и принимаю его. Это и есть любовь, Алистер, — он хохотнул, — Мы с ним забрали друг от друга очень многое. Я не знаю, чему его научил я, но я знаю, чему меня научил он. Он научил меня принимать свою судьбу, верить в себя и в других и принимать выбор других. Поэтому, как бы я не хотел умереть, если он не успеет приехать через четыре месяца, если он не восстановит свои силы, я просто приму свою смерть как должное… я постараюсь ее принять. Очень постараюсь смириться с ней.

— Если это и любовь, то какая-то непонятная мне.

— Она вообще весьма непонятная штука, Алистер Кроули, потому что идет от души. Я уже очень стар, и многое повидал, но счастливым стал лишь на 243 году жизни, как бы это было не скорбно. Я за четыре месяца могу спасти еще столь многих, и я буду делать это, чтобы Стрэндж мог гордиться мной. Я хочу, чтобы он гордился мной, даже после всей той боли что я причинил ему.

— Ты стал очень мудрым, Эверетт, — алхимик нежно улыбнулся.

— Скажи за это спасибо Стивену Стрэнджу.

— Ты понимаешь, что он будет винить себя до конца своих дней за то, что не успел приехать?

— Он… — он вздохнул, — Не узнает о том, что я умер. Никто ему не скажет. Иначе я из дальних берегов надеру этому человеку его рыжебородую задницу.

— Эверетт…

— Сейчас идет праздник, время веселиться. Не порть все, Алистер.

Алхимик проследил взглядом за фамильяром, и почему-то ему казалось, что этот человек куда умнее и правильней его. Возможно потому, что Эверетт был тем, кто заслуживал истинного восхищения.

***

Часть 2.

Прошла неделя.

Она вздохнула, разглядывая человека, скачущего верхом на лошади. Стрэндж рвался изо всех сил вперед, по огромным полям, что раскинулись в пределах владений его земли. Он плотно прижимался к лошади, удерживаясь на ней без седла и поводьев, крепко цепляясь пальцами в ее гриву. Фамильяр вздохнула, смотря на все это, и лишь тихонько улыбнулась. Эти двое стоили друг друга в полной мере. Стивен, как и Росс, любил ветер, бьющий в лицо диким потоком, и все бы ничего, если бы не та тайна, что хранил ее народ. Девушка перестала улыбаться и опустила плечи. К несчастью, она не имела права рассказать об этом сейчас, как бы ей этого не хотелось бы. Она лишь должна была убедить Стивена вернуться домой, и сделать то, зачем их с Эвереттом и свела жизнь. То, зачем они предназначались друг другу на самом деле. Фамильяр стиснула пальцы и болезненно нахмурилась.

Пока же Стрэндж наслаждался жизнью и следовал вперед, в поисках самого себя, а Эверетт медленно, но верно шел к чародею, его душе и сердцу, эта жизнь просчитала все лучше, чем кто-либо.

Маг вдруг остановился и перекинул ногу через спину лошади. Он спустился на землю и нежно потрепал ее по шее:

— Мне нужно отправляться дальше.

— Что значит дальше? — тут же встрепенулась Романофф.

— Я купил себе билеты и через час у меня самолет, — он поманил лошадь рукой, — Я отпускаю тебя. Ты можешь бежать, куда только пожелаешь…

Дверца калитки приоткрылась, и мужчина чуть усмехнулся, разглядывая животное:

— Ты ведь этого хотела? Верно?

Лошадь закачала головой и легко проскочила в калитку, тут же убегая. Ее рыжий круп быстро исчезал вдалеке. Она, видимо, спешила туда, откуда ее забрали. Где и был ее дом. Он мягко улыбнулся, закрывая створки и отряхнул руки.

— Ты отпустил ее? Зачем? Ведь ей было хорошо с тобой.

— Мы с ней сотрудничали, я ее не пленял. Она дала мне почувствовать радость от скачки верхом, а я ее отпустил. Таков уговор, — он пожал плечами, — Неужели непонятно?

— Она может замерзнуть на морозе, голодать и…

— Я думаю это ее не столь волнует, как, например — возвращение домой, — он коротко хохотнул и пошел к дому, где лежали его собранные вещи, — Каждый из нас получил то, что приносит нам радость. Вот и все…

— Эверетт, — она задохнулась, стараясь сказать то что ее волновало, — Эверетт нуждается в тебе. Мир нуждается в тебе, Стивен!

— Он всегда во мне нуждается, Наташа, — чародей усмехнулся, закидывая сумку на плечо.

— Нет, ты не понимаешь! Ты не понимаешь, Стивен!

— Прости, Наташа, но мой путь еще не окончен. Если хочешь мне что-то рассказать, тогда через два месяца, день в день, прилетай на Гавайи. Я буду там, и надеюсь то, что ты хочешь мне поведать… стоит того, чтобы я вернулся домой.

Мужчина щелкнул ее по носу и легко отскочил, портал за ним тут же закрылся и девушка, открывая и закрывая рот, зарычала. Стрэндж легко обдурил ее, ведь если он сядет на самолет, она едва ли отследит его передвижение, а в какой именно аэропорт направлялся этот человек, она тоже не знала.

— Черт, — фамильяр топнула ногой, — Вот же черт…

***

Эверетт по приезду домой недовольно нахмурился. Санкторум пребывал в состоянии депрессии. Он тосковал и грустил по Стрэнджу и Эверетту, и поэтому, когда на пороге появился их волчонок, боги тут же весело кинулись к нему, требуя рассказов и развлечений.

Росс чуть усмехнулся, очередной раз удивляясь всем этим существам. Они были столь трогательны и забавны. Их чувства к нему были неподдельны. Вонг легкой поступью вышел вперед и скромно прижал Эверетта к себе. Пусть Стрэндж и Эверетт были в состоянии тотального конфликта, но все же возвращение фамильяра домой в родной храм было тем, о чем так мечтал помощник. А еще он хотел, чтобы и ноги Стрэнджа переступили порог этого храма.

— Как ты, Эверетт? Как прошла поездка? — улыбнулся азиат.

— Думаю, — он улыбнулся в ответ, — Есть смысл сесть и все обсудить, истории будут долгими.

Все согласились, с радостью кивая их смешному любимчику. Ганеша прижал блондина к себе и повел бровями: