— Протезы, — Росс закачал головой, — Я знаю одного человека, который может вам помочь за хорошую оплату.

— У нас нет денег, волк, Вы должны понимать, — старейшина развел руками.

— У вас может и нет, — Эверетт сложил руки на груди и посмотрел на короля, — Это и будет началом вашего мира, Т’Чалла.

Король закачал головой, пытаясь прикинуть и денежные затраты, и возможности. За счет продаж вибраниума, его страна поднялась со дна, сейчас его маленькая страна процветала и стала своего рода Атлантидой или Эльдорадо, фамильяры были полностью бесправны и все, что с ними происходило, было виной исключительно его недосмотра.

— Есть вот только проблема: дело в том, что у них две формы. Как протез подстроится?

— Я думаю Алистер разберется с этим, он прекрасный алхимик.

— Алистер, Алистер Кроули? — Т’Чалла усмехнулся, — Мистер Росс, вы знаете Алистера? Откуда?

Росс усмехнулся и показал рукой на свои глаза:

— Я слепой. Это тоже протезированные глаза, их сделал для меня Алистер.

— Неужели… Стивен Стрэндж?

— Боже упаси, — блондин махнул рукой, — Конечно же нет. Просто несчастный случай, благодаря Стивену я и познакомился с Кроули. Думаю… — он выдохнул и тихо засмеялся, — Ах ты…

— Что такое? — старейшина приподнял бровь.

— Ничего, я просто… кое-что понял, вот и все. Нам нужно связаться с Алистером и обсудить вопрос протезирования, если вы, конечно, за, Т’Чалла.

— Разумеется, — король слегка склонил голову, — Начало мира будет положено. А теперь давайте обсудим договор, который устроил бы всех?

— Это мысль, — старейшина усмехнулся, и они покинули полевой госпиталь.

Вскоре все лежащие здесь люди смогут вернуться к своей прежней жизни, будут функционировать, как и прежде. Ходить, бегать и заниматься прежними вещами, которые составляли их обычный устой. Эверетт невольно улыбнулся, потерев рукой шею. Может, Стрэндж и не знал, что однажды ему это сможет пригодиться, а может и знал. Все эти люди, что шли мимо него, поникшие или травмированные, все, кто ему еще совсем недавно был безразличен — сейчас обрели для него смысл. Дети или взрослые, страдающие от жестокого обращения тех, с кем они были в тандеме, все кто страдал и мучился, сейчас мог получить второй шанс благодаря Стивену. Алистер наконец сможет выбраться из своей конуры, заняться чем-то полезным в масштабах даже не страны, а мира, а люди же обретут утраченное. Он закрыл глаза, вспоминая свою слепую жизнь и поджал губы. Немощность, ярость, отчаяние. Вот что он испытывал тогда. Эверетт вспомнил, как Стивен заботился о нем, как опекал его, мыл и пытался поддержать. Фамильяр невольно потупился и хмыкнул, ощущая накатывающую грусть. Сейчас до боли хотелось обнять этого чудаковатого человека, сжать в тисках рук и не выпускать, сказать просто спасибо и радоваться, что Стрэндж жив и цел, что он рядом с ним. Он подарил ему самый большой дар, каким обладал сам — Стивен дал ему веру. Пусть не в религию и Бога, не в какие-то вещи. Эверетт улыбнулся, суть жмуря глаза.

— У тебя прекрасно получается, Эверетт, — Стивен улыбнулся, поднимаясь на ноги.

— Я не убиваю, и тебе не позволю без крайней необходимости.

— Он мне не слуга, мы напарники.

— Ты всегда в праве решать, что тебе делать.

— Я люблю тебя, — чародей нежно улыбался, — Я люблю тебя, Эверетт.

Росс приоткрыл глаза, ощущая тепло небесного света. Оно мягко ластилось к щекам, касалось его души теплом, придавало сил. У него наконец появилась вера в собственные силы. Он мог изменить так много, и ему нужно было лишь перестать сопротивляться своей судьбе. Примириться с тем, что жизнь и умнее, и мудрее его, что точка невозврата все ближе, но перед концом своей истории он в силах сделать очень многое. Что он может спасти целый народ.

Росс шагнул вперед и сложил руки на груди. Вера. У него была вера в свободу для всех. Это самое большое что могла подарить ему его долгая, бестолковая жизнь. Вера в то, что свободным может быть не только он, а весь его народ. Каждый из них имел на это право, и он это право получит. Эверетт добьется для них мира.

Росс набрал номер и прижал телефон к уху:

— Алло, Вонг, — мужчина чуть сожмурил глаза, — Как там Санкторум? Как Рози?

Он чуть выкатил глаза:

— Что значит она разрисовала все стены? — он вздохнул, — Стивену это не понравится. Ему это ой как не понравится.

***

Стрэндж нахмурился, разглядывая одинокое печенье, которое ела девочка и слегка приподнял бровь. Как выяснилось, в доме помимо девчушки жил еще и старый, седой пес. Животное не видело ничего дальше своего носа, но все же вызывало умиление и каплю сочувствия. Девчонка приостановилась, прожевав печенье.

— Это все, чем ты питаешься?

— Не. Еще консервированные бобы.

— Ужас, — он вздохнул, откидываясь на стуле, — Бобы и печенье. Питание моряков XVIII века, но никак не для девочки семнадцати лет.

— Восемнадцать, мне восемнадцать, — фыркнула девочка, прожевывая бобы.

— Отлично, 18-ти летняя девочка ест как моряк из XVIII-го века, живет в полном одиночестве, на отшибе. Напоминает какой-то фильм ужасов, не находишь?

— Возможно. Можно сказать, что вся моя жизнь — это фильм ужасов, в какой-то мере.

— Не могла бы ты все же рассказать мне, что тут произошло?

— А ты разве сам не можешь?

— Вероятнее всего нет, раз прошу это сделать тебя, — он сощурил глаза, — Не хочу сильно копошиться в твоих мозгах.

— Сойдет за аргумент.

— Итак?

Девочка вздохнула и поставила банку с бобами на стол. Она долго смотрела на Стивена, будто желая раскусить все его тайны, все, что он прячет.

— Огромная птица, — наконец выдала рыжая.

— Что?

— Огромная птица унесла мой скот и все дома по соседству. Еще два года назад это был пускай и небольшой, но все же, город. Здесь жили все мои друзья, — она поджала губы.

— Так.

— Мой отец занимался продажей мяса. Поэтому мы выращивали коров и коней, даже кур, а потом он продавал обработанные куски в рестораны, кафе и мясные магазины. В общем, у него был свой бизнес, а год назад они разбились на машине, возвращаясь со встречи с закупщиками. Отец хотел расширять сеть своих продаж, закупал новые породы коров. Жизнь шла в гору.

— А вот потом началась какая-то ерунда, верно?

— Да, ты угадал, — девчонка громко фыркнула и закатила глаза, — Тогда с полей по ночам сначала начали пропадать коровы, потом люди, а уже позже даже дома. Утром просыпаешься и вот тебе на — нету кинотеатра, лишь голый пустырь. Один за другим дома исчезали, остался лишь мой, и вот так я живу уже два месяца.

— Интересно, — он подложил руку под подбородок, а второй скрутил кончик уса, — Интересно.

— Похоже на бред, не правда ли?

— Я сделал из сена пиньяту, даже не коснувшись ее рукой, — мужчина широко и довольно усмехнулся, — Ты правда считаешь, что меня можно шокировать огромной птицей, ворующей дома?

Она приоткрыла было рот, но маг перебил ее быстрее:

— А кстати, насколько эта птица была большой?

— Огромная, просто гигантская!

— Как, — он приподнял взгляд, — Боинг? Или как Эмпайр Стейт Билдинг?

— Как Билдинг! — она подскочила, — Да!

Чародей похлопал глазами и вздохнул:

— Ты вот скажи, чего конкретно ты хочешь от меня?

— Ну… ты ведь сказал, что можешь помочь, так что…

— Нет, — мужчина помотал головой, — Задача должна звучать конкретнее. Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Я хочу, — девочка облизала губы, — Чтобы ты вернул мне мой город.

Чародей усмехнулся и подмигнул:

— У тебя есть лассо?

— Лассо?

— Да, лассо для слона? — он довольно потер руки.

***

Эверетт разглядывал людей, сидящих рядом с ним. Старейшина выглядел серьезным и собранным, тогда как визирь, и несколько поверенных короля казались растерянными и даже поникшими. Эверетт пока не осознавал причины подобного, однако предпочитал держать ухо востро.