Не смотря на то что в мою сторону последовали обвинения, мы ребят продолжаем) Итак, вот Вам еще главка. Удачного прочтения, жду Вас в комментариях, котики :)

========== Перед рассветом разговоры становятся мрачнее ==========

Он ехал всю ночь вперед, останавливаясь лишь за предметами первой необходимости, покурить да поесть, отлить. Он давно покинул пределы мигающего Лас-Вегаса и ехал только вперед, по пятнадцатой трассе. Вокруг была пустошь: лишь поросшие мелкими кустарниками поля, да перекати поле. Скудный пейзаж, а в глаза топленным маслом лился еще розовеющий восход. Воздух был удивительно чист и свеж, на дороге не было никого. Здесь были только он и он.

— Быть может ты остановишься и поспишь? — раздалось из зеркала заднего вида. Доктор сидел там на заднем сидении, — Опять врежемся во что-нибудь.

— Во что? В Столб, кустарник или перекати поле? Выбирай.

— Не смешно, знаешь ли, — огрызнулся доктор.

— Ближайший город в пятнадцати милях отсюда, жилых домов я не вижу.

— Тогда как насчет того, чтобы закемарить у обочины?

— Хочешь, чтобы нам проломили череп? — он улыбнулся, глядя украдкой в зеркало заднего вида, — Не помнишь, что творится в такой глухомани?

— Тогда, между прочим, все обошлось! — мужчина хмыкнул с заднего сидения.

— У меня был пистолет.

— Сейчас у тебя есть магия.

— Не хочу тратить ее понапрасну, лучше уж пятнадцать миль потерпеть.

— Уверен?

— Уверен, — он повернул ручку магнитолы и в колонках послышалась еще одна песня, записанная Донной.

There is a house in New Orleans

They call the Rising Sun

And it’s been the ruin of many a poor boy*

(Есть в Нью-Орлеане дом один,

Известный как Солнца Восход.

Он многих несчастных парней загубил.

Божусь, я ведь сам такой!)

Стивен улыбнулся уголками губ и опустил закрылки под стеклом, избегая ярких лучей солнца.

— У нашей сестры вкус был лучше нашего, это точно, — доктор откинулся на сидении.

— Наша сестра вообще была во всем лучше нас с тобой.

— Да, — он хмыкнул со вздохом, — Умная, быстрая…

— … Сильная, маленькая пакостница. Храбрая и совершенно неуправляемая, все равно что ветер.

— Помнишь тот случай, когда мы ехали в Лас-Вегас и остановились на одной из заправок?

— Когда она решила украсть втихую банку колы? — он тихо засмеялся, — О, еще как помню, мы тогда в участке просидели часа два. Она так реалистично изображала слабоумную. Пускала слюну и хохотала. Помнишь, как она каталась по полу как колбаса и отобрала фуражку у полицейского?

Стивен рассмеялся, тихо и очень нежно, чуть кивая головой:

— Я боялся, что могу выдать ее своим подступающим лошадиным ржанием. Никогда я так не старался изображать тяжкий груз ответственности за такую сестру. Боже, я боялся, что у меня щеки треснут.

— Да, — доктор усмехнулся, — Потом она притащила лед, голова болела от сжатия челюстей, аж до мигрени. А еще она делала этот… буги-танец.

— Буги-буги-бу?

— Бесило страшно, — он закатил глаза, — Хуже Йонду.

— Всякий раз, когда я ей проигрывал, каждый чертов раз.

Доктор на заднем сидении задвигал локтями и прищелкнул пальцем, при этом распевая старый мотив. Чародей закачал головой и вздохнул:

— Бесило до скрежета зубов. Она могла делать это целый день без перерывов.

— В чем она нас уделывала?

— Так, — брюнет задумался, потерев пальцем висок, — Плавала быстрее, скакала на лошади быстрее нас, бегала, как чертов гепард, дралась…

— О, да… Это было даже страшно, — доктор закачал головой, — Не удивительно, что она и черлидером была отменным. О, еще она лучше нас играла в бейсбол.

— Потому что бегала, как чертов гепард! — он фыркнул, — Я лишь мог похвастаться перед ней знаниями в физике, да игре на пианино… ну, у нас еще неплохо получалось танцевать.

— Мда, весьма сомнительные качества для симпатичного ботана.

— Между прочим, — он приподнял палец, — Первая девчонка в 15, это, знаешь ли, очень недурно для ботана.

— Просто она была обдолбанная.

— Это уже вопрос другой, — он пожал плечом, глядя на свою вторую часть в зеркало и улыбнулся, — Она ведь не уснула и не пускала слюну, а просто ловила розовых слонов.

— А Донна… — он начал было весело, но потом резко сдулся, — У нее даже выпускного не было. Первого парня… детей. Ей сейчас бы исполнился 41 год. Дети, муж, кем бы она могла стать?

— Она хотела быть кондитером, — сухо ответил человек, — Самые лучшие яблочные пироги в моей жизни получались только у Донны.

— У нашей соседки еще были неплохие, но…

— Не в сравнение ее пирогам, — мужчина ответил за свою половину.

— Ты сожалеешь так же, как и я?

— Сильнее. С возрастом я виню себя все сильнее, — он вздохнул, — Лучше бы я.

— Лучше бы мы, — доктор поджал губы и отвел взгляд в сторону, — Она не заслуживала такого. Чего угодно, но только не такого.

— Блядское озеро, ненавижу его, — он сильнее стиснул ручку руля.

— Там есть письма, — с хрипотцой проговорил доктор, — Я хочу их посмотреть.

— Нет.

— Ну пожалуйста.

— 20 лет прошло, это уже не имеет значения, — человек сильнее нахмурился.

— Это наша сестра и ее последние слова. Я хочу знать, что после этого было еще что-то.

— Ладно, все равно у меня уже глаза слипаются, передохну и дальше поедем.

Доктор на заднем сидении с нетерпением потер руки. Взгляд его куда более живой, чем у чародея, седых волос в висках чуть меньше, и он кажется еще не уставшим от жизни и всего того дерьма, которое она преподносит на блюде с голубой каймой. Чародей выглядит изможденным и потасканным, в сравнении со своей половиной. В нем уже нет того живительного огня, а после отъезда так и вовсе он начал превращаться в загрубевшую статую, будто умерший и покинутый тотемный столб, когда-то наделенный силой, сейчас же полностью обесточенный и полностью истощенный. Он достал из бардачка запечатанное письмо, которое он не успел тогда прочесть. Белый конверт от времени пожелтел и чуть выцвел, на заднем обороте маленькое сердечко наклейки. Стивен невольно улыбнулся, открывая его и вытащил сложенный вдвое лист линованной бумаги. Вот оно: общение с призраком. Никаких тебе досок Уиджи, никаких игральных костей и свечей. Просто письмо, написанное любимым человеком в ее 15 лет. Он судорожно вздохнул и сжал губы. Почерк у его сестры был как всегда — весьма спешный и плохо читаемый, однако он знал как она выводила каждую букву, каждую запятую и точку, поэтому сейчас для него не составило труда легко вникнуть в строки. С первых же слов Стрэндж ощутил, как к горлу подступает ком.

«Привет Стивен! Это очередной мой сюрприз, я знаю, что ты любишь мои страшные, уродские буквы так же, как и это страшное, убогое печенье с изюмом которое я готовлю исключительно для тебя, вот чтобы ты знал!»

Стивен невольно улыбнулся и сожмурил глаза, продолжая читать.

«Ты очередной раз уехал от меня в колледж и приедешь теперь разве что через месяц. Я буду умирать от скуки без тебя, Стивен! Тебе должно быть стыдно за то, что твоя сестренка будет маяться без приключений! Надеюсь ты улыбнёшься, прочитав об этом, мой милый, неумеха брат»

Чародей на пару с доктором прикусил губу и нежно усмехнулся, качая головой, узнавая ее в каждой строчке.

«Я так скучаю без тебя, Стивен. Смотрю на эти флуоресцентные звезды и думаю о тебе и то как ты прилепил их по-тихому от меня. Встаю утром и когда сажусь на велик, думаю, что это ты его собрал для меня, еду в школу и вспоминаю как ты ехал на машине рядом, под мой любимый ZZ top, я вижу и чувствую твое присутствие в каждой секунде своей жизни. Поэтому, наверное, я так скучаю.

Маркус по-прежнему не обращает на меня внимание. Он купил себе черную косуху и мопед, поэтому все девчонки сохнут, а я так и вовсе слюнями захлебываюсь. На мопеды же не нужно иметь прав, верно? Выглядит он обалденно. Стыдобища, рассказываю в который раз о нем тебе, Стивен. Я тебя уже, наверное, достала. Применять твои советы я не стану, это ужасно. Я не смогу так подойти, даже не рассчитывай. Так что давай, умник, придумывай что-нибудь другое»