Сами экспонаты грозными созвездиями висят в воздухе, ряды винтовок, пистолетов и орудий тянутся один за другим. Цвет оружия составляет резкий контраст с общим фоном: вороненая сталь, все оттенки оливкового в камуфляжной раскраске и серебристый блеск. Мне кажется, что я плыву над океанским дном, а вокруг движутся косяки рыб самых мрачных расцветок.

Барбикен, Чехова и я все так же остаемся в Круге и сидим в своих креслах в небольшой ку-сфере. Недостаток силы тяжести Япета компенсируется слабым давлением фоглетов на конечности. Мне это не нравится, как будто на руках и ногах повисли кандалы, а мне и без того слишком тревожно. Чехова напряженно ссутулилась на краешке сиденья и почти не смотрит на меня, зато Барбикен явно наслаждается ролью экскурсовода.

— Нам потребовалось немало времени, чтобы все это собрать! — говорит он. — Кроме того, мы сохраняем хотя бы один экземпляр всего, что изготавливают члены Клуба. И все в превосходном состоянии, в полной боевой готовности.

Между рядами оружия полупрозрачными медузами проплывают зоку в своем истинном виде. Время от времени сверкают вспышки и раздается грохот испытываемого оружия. В огромном зале почти не умолкает раскатистое эхо.

— Ха! — усмехается Барбикен, заметив, как я вздрагиваю. — Не бойся! Безопасность у нас на первом месте! Но оружием надо пользоваться! Это же не сборники комиксов, которые можно хранить в полимерной пленке! Все подсоединено к единому ганскейпу и может быть использовано любыми зоку, где бы они ни были!

Я улыбаюсь ему, а сам мысленно продолжаю отсчитывать секунды. Надо занять Барбикена и Чехову, пока Матчек не закончит свою часть работы. Что же его так задержало? Жаль, что сейчас я не могу выйти из Круга, чтобы это выяснить.

— Все это производит грандиозное впечатление, — говорю я. — Старинные предметы всегда очень интересно рассматривать. Но мне казалось, что изделия зоку намного масштабнее. Скажи, какое самое большое орудие вы создали? Я хотел бы на него посмотреть. Я слышал, что у Соборности имеются солнечные лазеры, и всегда гадал, есть ли у вас нечто подобное.

Чехова как будто не слышит моего вопроса. А Барбикен оживленно подмигивает.

— Понятие «самое большое» здесь немного не подходит, — отвечает он. — К примеру, мы создаем разгонные двигатели для динамической поддержки членов из Супра. Но я могу показать тебе кое-что поинтереснее! — Он толкает локтем Чехову. — Ложная скромность здесь ни к чему, дорогая. Покажи ему!

Она вздыхает и жестом направляет ку-сферу дальше.

Следующий зал огромен.

Его содержимое — несколько пустотных кораблей. Это гигантские бескрылые стрекозы с серыми округлыми корпусами и многокилометровыми хвостами линейных ускорителей. Внутри сфер — идеальная отражающая поверхность: эти отсеки предназначены для хранения черных дыр с их излучением Хокинга в стабильном состоянии до момента взрыва.

Но действительно меня поражает объект, размещенный в центре зала. Своим внешним видом он отдаленно напоминает голову огромного насекомого. Его глаза, две шаровидные антенны, состоящие из прозрачных шестиугольников, сходятся в одной точке, и там что-то медленно вращается — множество серебристых шаров, соединенных спицами наподобие модели молекулы. Все это движется, и некоторые шары то исчезают, то появляются снова, сбивая с толку наблюдателя.

— Что это?

— Мое экпиротическое орудие, — бесстрастно отвечает Чехова.

— Оно не выглядит уж очень большим.

— Это всего лишь база. Стоит забросить его в массу, сравнимую с газовым гигантом, и она воспламенится. Хотя после Вспышки их осталось не так уж много.

— И как же оно работает?

— Устройство создает гравитационное возмущение, что приводит к появлению браны в высших измерениях массы нашего пространства-времени. Она отталкивается от браны Планка и сталкивается с первоначальной массой. В результате происходит Большой взрыв в миниатюре.

После этого становится легче понять точку зрения Большой Игры зоку на сложившуюся ситуацию.

— Создается впечатление, что это орудие нелегко точно навести на цель.

Я сверяюсь со своими внутренними часами. Чем занимается Матчек? Я дал ему самые точные инструкции, и сейчас он уже должен быть на «Леблане». Согласно первоначальному плану, сразу после заключения сделки я собирался воспользоваться нейтринным потоком от взрыва Бомбы и по кват-каналу переместиться в пулю Вана, в спрятанное там тело — крошечный и почти незаметный сгусток интеллектуальной пыли, предназначенный для переправки на борт корабля, стоящего где-то в Арсенале. А уж потом ничто не помешает нам отсюда выбраться.

Но, похоже, мальчишка на что-то отвлекся.

— Скажи, старейшина, это необходимо? — спрашивает Чехова. — У меня есть дела поважнее, чем проводить экскурсии...

Я пытаюсь отыскать возможность на секунду выйти из Круга, но не рискую, вспомнив про внутренние системы безопасности Арсенала. Чтобы попасть сюда, мы прошли сквозь Врата Царства, где каждого по отдельности сканировали на атомном уровне на предмет возможной опасности. С ценными антикварными объектами они, безусловно, не осмелятся так поступить, чтобы не повредить драгоценную квантовую информацию, и именно на этом основывался мой план.

Я не даю Чеховой договорить.

— Очень интересно видеть здесь столько кораблей. Но ведь вы Оружейный Клуб, не так ли?

— Разница невелика! Подумай хотя бы о своей пуле Вана! Корабли — это те же орудия, не направленные на врага! Общества Робур и Немо черпают здесь вдохновение. — Барбикен задумчиво почесывает свои бакенбарды. — Нас очень часто неправильно понимают! Мы создаем орудия не ради разрушений, мы только проверяем свои силы! Орудийный снаряд против брони, корабль против пространства — это одно и то же!

Вдали слышится грохот.

Барбикен и Чехова одновременно смотрят вверх. Мне надо протянуть еще несколько секунд, и я решаюсь перейти к философской составляющей.

— Итак, вы не видите проблемы в том, что другие используют их на войне... — говорю я.

А через мгновение события начинают стремительно развиваться.

После серии последовательных взрывов Арсенал начинает греметь, словно барабан. Мимо нас с воем проносятся ракеты. Снаряды и пули рикошетом отскакивают от интеллектуальной материи стен. В зале позади нас одна за другой, словно падающие костяшки домино, срабатывают винтовки и пушки. Ку-сфера вокруг нас под обстрелом обычных орудий обрела прочность адамантина и покрылась вспышками, напоминая звездное небо. Из-за непрекращающегося грохота включаются звуковые фильтры.

Потом медленно приходит в движение один из пустотных кораблей. Выступ его линейного ускорителя начинает покачиваться взад и вперед, словно оружие в руках пьяного.

Ку-сфера виляет в сторону. Но это не имеет значения, единственный выстрел, если до этого дойдет, способен разнести в пыль целый спутник.

Барбикен и Чехова покидают Круг. Она взрывается ярким созвездием фоглетов и сверкающих камней; он превращается в лишенную тела голову в цилиндре, окруженную бриллиантовым вихрем. Ну и черт с ними. Я ускоряюсь и бросаю Матчеку кват-послание.

Чем ты, черт возьми, занимаешься?

Виноватая пауза длится пару микросекунд.

Я получил доступ ко всем, приходит ответ. Я просто хотел поиграть.

Сейчас же прекрати и приходи за мной!

Мысленный посыл оказался более гневным, чем я рассчитывал. В отклике ощущаются жгучие слезы.

Хорошо, тихо говорит он. Извини.

Ладно, поторопись...

Меня обхватывают невидимые руки. Щупальца фоглетов окутывают сзади и поднимают в воздух. Где-то позади личность полковника Спармиенто лопается, словно мыльный пузырь. На фоне далеких ослепительных вспышек истинные сущности двух зоку буквально раскаляются добела.

Подожди, обращаюсь я к Матчеку. Не прекращай стрельбу. Только держись подальше от пустотных кораблей!