Я буду лишь следовать той точке зрения, которая учитывает вышеупомянутые пункты и предполагает. что значительное влияние на роль и ход истории, может оказать только та личность, которая смогла уловить общие тенденции развития общества, верно оценить созревшие предпосылки, правильно расставить акценты и определить последовательность своих действий. Или бездействия. И тогда сила личности возрастает в колоссальных размерах, поскольку за ней начинает идти народ, который является основной движущей силой общества. А если народ организован, если он движим одной идеей, то лидер сумеет повести его за собой. Именно такой подход, кстати, предполагали Карл Каутский и Н.К. Михайловский, о которых мы поговорим попозже.

Цезарь, наверное, самый знаменитый из древних римлян, талантливый и одаренный оратор, стратег и политик, одержимый идеей единоличной и бесконтрольной власти, так и не смог стать императором. Потребовался период кровавых гражданских войн, с последующим снижением моральных ценностей римского народа и падением уровня производительных сил, чтобы во главе Рима смог встать император, или исторически вернее, принцепс, который собрал в своих руках всю власть. При этом, империя сохранила элементы республики. Или Черчилль, заслуги которого перед Англией очень велики, обладавший талантами в области литературы и живописи, тонкий и умелый политик и дипломат, неординарный и смелый человек. Он всю свою жизнь ревностно стремился сохранить Британскую империю, но так и не сумел спасти ее от краха, не смотря на титанические усилия. С другой стороны, только когда созрели условия для объединения Италии, ставший во главе повстанцев Джузеппе Гарибальди сумел завершить революционный процесс. Ни раньше, ни позже, этого не могло бы произойти. Этот список можно продолжать до бесконечности. И каждый раз мы будем убеждаться, что если человек мог, образно говоря, оседлать события и уловить желания, интересы, симпатии и антипатии народа и ведущих сил общества и партий, понять уровень и потенциал производительных сил, верно оценить ситуацию и возможности, то судьба возносила его высоко. Если же понимание конкретной исторической ситуации расходилось с реальным положением вещей, то ни одно действие не могло привести к долговременному и прочному успеху. Но тем не менее, роль личности в истории огромна и недооценивать ее было бы неверным, даже если эта личность шла против течения истории.

Масса, не имеющая лидера, так и останется массой, толпой, способной лишь на стихийные неосознанные действия, заранее обреченные на провал. В ней будет присутствовать слепая сила, но правильного пути она не находит и никогда не сможет его найти. Она может добиться тактического успеха, но лишенная головы, обязательно в конечном итоге проиграет. В качестве доказательства вспомним стихийные бунты, которые сравнительно легко подавлялись властями, как, например, соляной и медный бунты в России в середине XVII века. Но если находится лидер, понимающий, что именно хочет масса, или же на что эта масса готова пойти, то толпа может превратиться в организованную силу. Как произошло с восстаниями Степана Разина, Уота Тайлера, Яна Гуса и других. Неудачи крестьянских войн, восстаний и бунтов не говорят о их бессмысленности. В историческом развитии они сыграли свою роль, заставляя власть делать пусть и незначительные, но все-таки, уступки, одновременно ускоряя развитие и прогресс общества.

Впрочем, бывает и так, что харизматичный и энергичный лидер может направить массу по желаемому только им пути, пусть даже этот путь уводит в исторический тупик, как это случилось в Германии в начале 30-х годов прошлого века, или в России в конце 80-х, когда под руководством двух алчущих власти лидеров, страны, руководимые ими, пришли к историческим катастрофам. Но в любом случае, для этого должны были созреть определенные условия, такие как безработица, гиперинфляция, голод, давление извне, унижение государства и национальных чувств. Но если Германия пришла к полной катастрофе, то России, в почти схожих обстоятельсвах, невероятно повезло, что под давлением определенных кругов, обоснованно опасавшихся лишиться всего, что было нажито непосильным трудом, перманентно пьяного патологического любителя власти Ельцина заставили сдать власть более умному, прагматичному и волевому лидеру, сумевшему гибко подойти к решению клубка проблем. Иначе, нас ждала бы невероятная по своей силе катастрофа. Вполне вероятно, что крах Третьего рейха был бы просто бледной картинкой по сравнению с тем, что могло бы произойти. И хотя Владимир Путин, в-общем-то, ограничился всего лишь полумерами, надо воздать ему должное: падение в пропасть затормозилось. Но оно идет. Вопрос лшишь только во времени, когда это произойдет, если не будет проведена корректировка курса и смена приритетов как в политике, так и в экономике и идеологии.

Недаром, Наполеону приписывают изречение, что “лучше стадо баранов под руководством льва, чем стая львов под руководством барана”. Уместно вспомнить и Г.В. Плеханова, который в одной из своих работ писал: “Если некоторые субъективисты, стремясь отвести личности как можно более широкую роль в истории, отказывались признать историческое движение человечества законосообразным процессом, то некоторые из их новейших противников, стремясь как можно лучше оттенить законосообразный характер этого движения, невидимому, готовы были забыть, что история делается людьми и что поэтому деятельность личностей не может не иметь в ней значения”.

Я думаю, что личность и исторический процесс взаимосвязаны, и даже больше, сама история требует, чтобы в поворотный, критический момент непременно появилась яркая личность, которая повела бы за собой народ, или тот класс, который наиболее заинтересован в изменениях и переменах. И если бы в Великой французской революции не было Робеспьера и Марата, то были бы другие, место Невилла Чемберлена в Мюнхене занял бы другой человек, а Октябрьская революция могла бы вспыхнуть под руководством другого человека. Но кто бы ни был на их месте, эти события все равно произошли бы, возможно, некоторые частности были бы иными, но общий ход событий остался бы неизменным. Разве что можно отметить, что настоящий лидер может подготовить почву для распространения своих идей, и потом, опираясь на нее, повернуть ход событий. Как это случилось с большевиками, не имевшими поначалу широкой опоры, но, сумев завоевав народ, они смогли совершить Октябрьскую революцию, не Ленин в единственном числе, а именно партия, пусть даже и под его руководством. Но без широкой поддержки масс, а также без наличия необходимых экономических условий и развития общества, любой самый харизматичный и гениальный лидер будет обречен на провал. ‘‘Всё, чего мы достигли, показывает, что мы опираемся на самую чудесную в мире силу - на силу рабочих и крестьян,’’ писал Ленин и был прав. ‘‘Мы Россию убедили, мы Россию отвоевали от эксплуататоров для трудящихся, мы эксплуататоров подавили, мы должны научиться Россией управлять.’’ Причем управлять должны были не выходцы из нескольких титулованных семей, как это происходит в современной России, а рабочие и крестьяне, которых следовало этому управлению обучить. И этот подход показал свою жизнестойкость, благодаря этому наша страна стала всего за жизнь одного поколения второй по мощи державой мира. А во многих аспектах вообще первой.

Прямое соответствие предназначения лидера, законов истории и желаний народа. Только под таким углом зрения и следует рассматривать все события как древней, так и современной истории. История идет по своим непреложным законам.Её ход можно замедлить, иногда даже повернуть вспять, но общее движение не остановить.

Все события в истории, так или иначе, взаимосвязаны. И, потому, прежде чем оценивать времена нынешние, следует бросить взгляд на времена минувшее, ибо прошлое, как прожектор, освещает нам настоящее. Наивная и примитивная точка зрения, бытующая среди либералов и настойчиво насаждаемая через СМИ о том, что приехал Ленин со товарищи в запломбированном вагоне, аки тать в ночи, и играючи, с кондачка, разрушил благочестивую империю и страну, отомстив таким образом за своего брата, должна немедленно быть отвергнутой за ненадобностью, пошлостью и пренебрежением к истории. Типичная точка зрения обывателя, не хватает только возгласа: ‘‘понаехали!’’ Таким горе-историкам следует задать вопрос: а чтоже тогда Владимир Ильич не победил в 1905 году? Ведь ситуации во многом были схожи, и в Москве и в Санкт-Петербурге пролетариат смог добиться довольно значительных успехов. Ан нет, рабочие проиграли, наступила реакция 1905-1907 годов. К слову, сам Ленин четко понимал важность существоания определенных предпосылок для победоносного завершения революции. Именно поэтому в феврале-марте 1917 года, когда в стране не было предпосылок для следующей, социалистической революции, Ленин только провозгласил необходимость перехода, но не утверждал, что он произойдет в данный момент. Даже в июльский кризис 1917 года, он не счел ситуацию достаточно назревшей для взятия власти. Этот вопрос мы рассмотрим более подробно в последующих главах.