Но с каждым часом становилось все хуже и хуже. Дин уже не получал кайфа от голоса Джоуи, и не понимал того, что творится на экране. И когда пришел Кас, у которого был ключ от дома своего парня, то несказанно обрадовался.

Конечно, как только в доме появился Новак, все тут же изменилось. Рамоны были выключены, и Дин стеклянными глазами смотрел какой-то сериал, который включил ему парень. Сам же Кас гремел кастрюльками на кухне и иногда присаживался рядом с Винчестером. Он сжимал его руку, приоткрывал парню рот и клал тому на язык таблетки, проводя кончиками пальцев по пухлым, дрожащим губам.

Сейчас Дин уснул, и Кастиэль мог присесть на диван и отдохнуть.

Он понимал, почему Дин так переживает из-за своей внезапной простуды. Через три дня должен состояться первый концерт группы Supernatural в клуб-баре «У дороги». И если он не выздоровеет к этому времени, то выступление вряд ли состоится.

Проверив, что Дин все еще спит, Кастиэль чмокнул любимого в лоб, отметив, что жар спал, и вышел из дома.

Он не допустит, чтобы мечта его парня не сбылась!

Как только парень с широко раскрытыми, безумными глазами и взлохмаченными черными волосами появился в дверях аптеки, фармацевт – женщина средних лет – устало подперла голову рукой:

- Марганцовка только по рецептам. А то развелось вас, наркоманов…

Фыркнув, парень подошел к кассе, и положил перед женщиной мятый листочек бумаги.

По мере его прочтения, женщина выпрямлялась все больше и больше, пока не посмотрела на парня совершенно другим взглядом.

- Ой, прости, Кас… Не узнала тебя… Сейчас принесу все, что в списке!

Новак знал, что такие лекарства при лечении простуды использует только его мать, и не удивлялся тому, что женщина узнала его только из-за списка.

Возвращался в дом Дина он с полным пакетом таблеток, двумя пирогами, пачкой краски для волос и аскорбинкой в кармане. Со вкусом апельсина, как и любил Дин.

- Ты теперь уйдешь, да? – просипел Винчестер заглатывая очередную ложку какого-то странного супа.

Парень был укутан в тонкий, но теплый плед, и сидел на коленях Кастиэля, который и кормил больного.

- С чего мне уходить? – удивленно вскинул брови хипстер, зачерпывая еще немного специфического отвара.

- Сейчас вечер. Тебя дома родители ждут. А я больной… – поморщившись, Дин проглотил жижу. Он никак не мог дать определение этому странному вкусу.

- Моя мама знает, что ты заболел, и разрешила остаться мне со своим больным парнем-тупицей, – он поцеловал Винчестера в лоб. – А отец уехал на какой-то фестиваль.

Дин вздохнул, и откинул голову на плечо своего любимого хипстера, сжимая прохладными руками ткань его майки.

- Это хорошо… Ты должен покрасить мне волосы… Я не хочу выступать таким… – он неопределенно взмахнул рукой и ткнулся губами в шею Новака.

Спустя двадцать минут, панк уже тихо сопел на диване, укрытый своим любимым пледом с изображением логотипа The Exploited. Его отросшие русые волосы неаккуратными прядками лежали на лбу, который уже не был таким горячим.

Кастиэль улыбнулся, поблагодарив мысленно маму за рецепт. Взяв из пакета одну из пачек краски, он пошел в ванную.

Проснувшись на следующее утро, Дин понял, что горло не болит. В теле чувствовалась какая-то тяжесть, но не такая невыносимая, как вчера. Рядом с ним, прижавшись к его груди, сопел Кастиэль. Сначала Дин не понял, что изменилось в его парне. Дошло до него только тогда, когда они вдвоем пошли в душ, и Винчестер заметил КОЕ-ЧТО. Некоторые пряди черных волос Новака были окрашены в зеленый цвет, а кончики самих волос Дина – в синий.

- Кас…

- Ты же просил меня покрасить тебе волосы… – Новак прильнул к оголенной груди парня и жарко выдохнул тому на ухо. – Теперь я твой. А ты – мой…

- Твой… – шепнул Дин, и прижал парня к прохладному кафелю.

А что? Ему идет синий цвет!

====== 5′ ======

Специально для тех, кто просил этот драббл. Говорю сразу, это моя первая НЦа, так что буду рада обоснованной критике и советам.

Тишина. Ни одного человека поблизости. Лишь сплошной глухой лес кольцом окружал их, а впереди раскинулась широкая речка, в которой отражались деревья, солнце…

Они сидели на мягком пушистом полотенце, прижавшись друг к другу. Одежда аккуратной стопочкой лежала где-то сбоку, рядом с высокими тяжелыми ботинками Дина и вьетнамками Каса. Капли были подобно потопу – они быстро скользили по их загорелым, обнаженным телам, но едва ли доходили до конца – безжалостное солнце испаряло их. Голова Кастиэля мирно покоилась на плече возлюбленного, и он жмурился от удовольствия, когда Дин проводил кончиками пальцев по его коленке, подбираясь к паху, но не касаясь его.

- Детка, может, пойдем, искупаемся? – Дин скользнул ладонью на бедро парня, и пощекотал нежную кожу практически заснувшего хипстера.

Новак с неохотой приоткрыл глаза:

- Да мы только что из воды...

- Ну и что? – панк резко встал, от чего Кастиэль едва не упал, потеряв точку опоры.

- Тебе разве откажешь... – тяжело вздохнул Новак, которому не очень хотелось покидать теплое местечко и вновь погружаться в прохладную пучину.

- А ведь верно... – бросил Дин в воздух, за руку притягивая к себе Кастиэля, и, не давая ему время на то, чтобы сфокусировать свой взгляд на чем-то одном, резко подхватил на руки легкое тело хипстера и уверенным шагом двинулся к воде.

Кас подумал о том, чтобы начать возмущаться, но быстро отбросил эту идею и расслабился в объятиях парня, обхватив его руками за шею, покрывая поцелуями те участки загорелой кожи, до которых мог дотянуться.

Здесь никого не было, и он мог себе позволить целовать любимого, не стесняясь и ничего не опасаясь. Он не боялся, что Дин его уронит – знал, что этого не произойдет, что панк не допустит, будет крепко держать его, прижимая к своей груди. И никому никогда не отдаст.

В груди что-то сжалось от этой щемящей нежности, и Новак сильнее сжал пальцы на коже Дина, тихо простонав, когда парень лизнул его губы.

Солнце слепило прямо в глаза, но Винчестер уверенно шел вперед, с каждым шагом погружаясь в воду все больше и больше, и Кас уже не казался таким тяжелым. Одним глазом Дин следил за тем, насколько глубоко они заходят, а другим сосредоточенно наблюдал, чтобы голова возлюбленного не оказалась в воде.

Ноги парня проседали в мягком песке, а маленькие рыбешки то и дело “врезались” в его стопы, что никак не волновало его, лишь наоборот настраивало на что-то иное.

Солнечные лучи причудливо игрались с каплями воды на коже хипстера, и Дину казалось, что в них, и в глазах Кастиэля, отражается весь мир.

Его мир.

- Детка, ты же готов для меня, да? – проурчал Винчестер, как только они оказались в воде по грудь.

Он аккуратно опустил Кастиэля в воду, не выпуская из своих объятий, крепко обнимая за талию.

- Дааа… Я уж думал ты не вспомнишь… – улыбнулся хипстер, прильнув к груди парня.

Он поднял одну руку и провел кончиками пальцев по шее Дина, повторяя контур причудливой татуировки, которая брала своё начало около правой ключицы и терялась за ухом. Это был волшебный узор из звезд, нот, перьев, трилистника, лепестков роз, перевернутой восьмерки и цепи. Их объединял в один рисунок искусно выполненный, будто порывами ветра, дым.

Это тату Дин набил, когда они начали встречаться.

Свой выбор парень всегда объяснял Касу просто.

Звезды – их подарил ему Кастиэль;

Ноты – Кастиэль его личная мелодия, звучащая только для него одного;

Перья – Дин всегда парит в небе рядом с парнем. Кастиэль подарил ему крылья;

Трилистник – Кастиэль его личный талисман на удачу;

Лепестки роз – нежность, которая поселилась в сердце Дина вместе с любовью;

Знак бесконечности – Дин никогда не отпустит Кастиэля, они всегда будут вместе;

Цепи – у них особая связь.

Он не набивал никакие сердца, все это очень банально и не достойно его Каса. Парень не сомневался в своем выборе, был уверен, что Новак – тот единственный.