Неожиданно Кушина чуть качнулась, теряя вид каменного изваяния, легко и бесшумно спрыгнула с ограждения и направилась навстречу мужчинам, только ступившим на площадь.

— Доброе утро, — первым поздоровался Фукаши.

Ответом ему послужил едва заметный кивок. Нагаши, стоявший рядом с братом, тоже кивнул Кушине. Очевидно, он вспомнил, какое впечатление она произвела на него прошлой ночью. Надо заметить, сейчас она выглядела несколько иначе. Хотя глаза по-прежнему были пусты, но ужасающую ауру больше не проявляла и находиться с ней рядом уже казалось вполне реальным.

— Нам только сегодня рассказали о том, что ты отправляешься в Коноху, — продолжил Фукаши. После общения со своим братом, он не очень надеялся на реакцию, однако на этот раз мужчина ошибся. Кушина чуть склонила голову на бок. Её вид не выражал ничего, но каким-то шестым чувством он догадался, что означает это жест. — Конечно, нам было известно об этом, но о точном времени сообщили только на утреннем Совете.

Больше никакой реакции не было. Молчание становилось гнетущим, и Нагаши еле заметно нахмурился. Кушина неотрывно смотрела на бывших учителей, явно понимая, что они хотят сказать что-то ещё.

— Ну, удачи тебе в твоём задании, — наконец произнёс Фукаши, решив закончить этот немой диалог, в котором он решительно ничего не понимал.

Мужчина развернулся, намереваясь удалиться, но близнец неожиданно остановил его, положив руку на плечё.

— Через полгода-год нас отправят в качестве новых послов в Коноху, — вкрадчиво сказал он, внимательно смотря на Кушину. Та отвечала равнодушным молчанием, но, несмотря на вид, уже обдумывала сказанное. — Я не особо понимаю, к чему всё это ведёт, но… ты-то понимаешь?

В голосе Нагаши не было эмоций, однако его вид говорил больше слов. Брови сошлись у переносицы, на лбу и возле губ залегла резкая складка, а глаза смотрели необычайно жёстко. Несколько минут он ждал ответа, или хотя бы какой-то реакции, но ничего подобного не последовало. Наконец, уверившись в том, что Кушина не желает с ними разговаривать, он кивнул своему брату. Оба тут же буквально растворились в воздухе. Им не хватило всего секунды, чтобы заметить, как она чуть нахмурилась, продолжая смотреть прямо перед собой.

Ей не долго позволили быть в одиночестве. Вскоре с главной улицы на площадь вышли Узукаге и Узумаки Ринтаро. Внешность второго ни капли не изменилась за прошедшее время. Всё тот же проницательный взгляд бойца, шрамы на лице, коротко подстриженные тёмно-алые волосы, а правый глаз по-прежнему скрывала повязка. Их шаги по гладко выложенному камню гулким эхом разносились по площади, но, несомненно, они могли бы идти совершенно беззвучно.

Мужчины приблизились к Кушине. Если Каосу лишь мельком окинул её взглядом, то вот Ринтаро внимательно осмотрел, даже не скрываясь.

— Осталось меньше получаса, — вместо приветствия заметил дядя. — Как ты понимаешь, мы не позволим шиноби Конохи ступить в Узушио.

Кушина молча смотрела в пространство перед собой. Каосу ждал, уверенный в том, что определённая реакция должна последовать. И, в какой-то степени, он не ошибся — девочка скосила глаза на его сопровождающего, кажется, совершенно точно поняв, зачем он здесь нужен, но требуя удостоверить свои выводы в слух.

— Ринтаро отправится в Коноху в качестве твоего опекуна, — подтвердил её мысли Каосу. Он чуть заметно усмехнулся, прежде чем продолжить. — Так как Касуми отказалась от тебя, фактически, сейчас твой статус не позволяет нам выделить тебе защиту.

Кушина не сказала ни слова. Лишь по тому, как долго она вглядывалась в своего новоявленного смотрителя, можно было бы предположить, что она поняла всё, ещё как только увидела отличающуюся от обычной одежду мужчины и его небольшую боевую экипировку.

— Вам пора отправляться, — наконец произнёс Каосу. На это Кушина лишь молча развернулась, положив руку на сумку. Только сейчас Узукаге заметил эту вещь и против воли чуть удивлённо поднял брови, вероятно раздумывая о чём-то. — Откуда она у тебя? — чуть прищурившись, спросил он. Несомненно, у него были догадки, но он хотел услышать точный ответ.

Несмотря на не самую понятную формулировку, Кушина всё-таки поняла вопрос дяди.

— Нашла, — негромко ответила она, даже не думая поворачиваться к собеседнику лицом и, чуть помедлив, добавила. — В доме Касуми.

Узукаге прикрыл глаза, обдумывая что-то своё. На его счастье никто особо не интересовалась реакцией, а Ринтаро уже поравнялся с Кушиной и смотрел в сторону моста.

— Значит, ты не спускалась к воде? — внезапно поинтересовался Каосу. Он внимательно смотрел на Кушину, надеясь непонятно каким образом понять, будут её слова ложью или нет.

Она обернулась и посмотрела на него пристальным взглядом всё таких же пустых глаз.

« Так понять истинность её слов будет ещё проще, » — подумал Узукаге.

— Кто знает, — без тени улыбки пожала плечами Кушина и, не дожидаясь ещё каких-либо вопросов, пошла прочь.

Ринтаро молча поклонился Каосу и последовал за своей новой подопечной, уже не видя, как он недовольно морщится.

С берега море прекрасно просматривалось до самого горизонта. Не было ни намёка на облачко или дымку. Но стоило двум Узумаки ступить на мост, как их тут же окружила плотная пелена густого дымчато-серого тумана, взявшегося словно из ниоткуда. Он клубился и двигался, подобно живому существу. Его неестественная природа сейчас как никогда была очевидна. Кушина бросила на него быстрый взгляд. Она шла достаточно близко к краю, чтоб суметь дотянуться до него. Удостоверившись, что Ринтаро не особо обращает на неё внимания, вероятно, пребывая в раздумьях о чём-то, она незаметно протянула руку. В тот же миг серая пелена потянулась к забинтованным пальцам как живая, быстро обволакивая их.

Кушина задумчиво наблюдала за тем, как туман стремительно покрыл её ладонь, и уже подобрался к запястью. Она подумывала над тем, чтоб попытаться зачерпнуть его, но тут произошло нечто странное.

Чакра, как известно, протекает по каналам, расположенным по всему телу. Даже не используя её, она продолжает циркулировать, усиливая и поддерживая организм, пусть и слишком слабо, чтоб эффект был заметен. Это было ещё одним противоречивым свойством данной энергии — невероятно разрушительная, она способна и защищать, а если изменять соотношение её составляющих, даже лечить.

Зная это, Кушина сразу же поняла, что туман начал повреждать каналы чакры в ладони, как только резкая боль пронзила всю руку ниже локтя. Кроме того, чакра стала стремительно исчезать, даже быстрее, чем при использовании защиты.

Она быстро отдёрнула конечность, отчего волосы качнулись чуть сильнее, чем при обычной ходьбе. Конечно, Ринтаро сразу же заметил это и сфокусировал взгляд на всё таком же равнодушном лице. Несмотря на острое желание осмотреть запястье, Кушина даже не пошевелилась, продолжая идти как ни в чём не бывало.

Но даже после того, как она вырвала свою руку из тумана, боль не исчезла. Ощущение было таким, словно кто-то стремился поменять положение всех костей в конечности на живую, без всякого наркоза или обезболивающего. Чтобы хоть как-то уменьшить боль, Кушина сжала руку в кулак, и с удивлением осознала, что сделать это может с трудом. Лишь через несколько секунд борьбы с самой собой ей удалось сомкнуть все пальцы вместе.

Этот факт несколько удивил её. Пусть она хоть трижды восприимчивей к боли, чем остальные, но потеря чувствительности — совсем другое. Этот туман явно имел куда большую опасность, чем ей говорили, и теперь она убедилась в этом на собственном опыте. Одна проблема — ощущения не исчезали, и у неё стало закрадываться подозрение, что эффект воздействия тумана может оказаться длительным, в худшем случае, вовсе необратимым. Кроме того, попытка покрыть ладонь чакрой также провалилась. Лишь малая часть энергии смогла собраться в руке, но тут же исчезла.

« Это плохо, » — мысли крутились в голове, подобно взбешённому рою пчёл, одна быстрее другой проносясь в сознании, но не давая ни ответа, ни большего понимания ситуации.