Я вернулась на кухню к своему порядком остывшему кофе и наоборот согревшимся суши. Без аппетита я начала завтракать и думать о цветке. Ничего стоящего или хоть наполовину правдоподобного в голову не приходило, кроме варианта, что я лунатик. Наверно, ночью лунатила и выкинула цветок. Я ведь даже не поленилась и проверила мусорное ведро, не обнаружив там ничего похожего на искомое, я выглянула во все три окна своей квартиры, надеясь, что хоть там, внизу на снегу мелькнет знакомая синева. Но нет, ничего синего под окнами не было.

– Где же ты, Синеглазка?! – воскликнула я в сердцах.

На что я надеялась? На ответ или знак, наверно. Уж если эта история с самого начала была с примесью чудес, то почему бы им не продолжится? Но надеялась я зря, ровным счётом ничего не происходило, если не считать резко появившегося зуда в области шеи с левой стороны и чуть ниже мочки уха. Этому событию я не придала значения, списав это на нервное, и принялась за уборку.

Время шло, а шея продолжала зудеть, я её уже расчесала, как минимум, до красноты, прежде чем догадалась посмотреться в зеркало. А вот там ждал меня неожиданный сюрприз: в том месте, которое я отчаянно чесала, обнаружилась татуировка. Как только я её увидела в зеркале, зуд тут же прекратился, будто его никогда и не было. Пока ещё не впадая в панику, я послюнила палец и попыталась оттереть рисунок, что украшал мою кожу. Только где там! Он совершенно не оттирался и даже не бледнел. Я же не сказала вам, что татуировка изображала потерянный мной синий цветок, она даже была цветная и чуть ли не объёмная. Не могла же за ночь Синеглазка из обычного цветка орхидеи стать татуировкой, или могла? То, что это я не набивала сама, я нисколько не сомневалась, я же видела, как мои подружки делали татушки – мало того, что это делать больно, так потом и заживает это дело весьма долго. А на моей коже не было никаких ран от иголок и в помине. Вот это я встряла, такого итога даже и в фантазиях не придумаешь.

– Что мне теперь с тобой делать? – спросила я свою семисантиметровую татушку.

Она засветилась на пару мгновений мягким синим цветом, и погасла, а по моему телу разлилось блаженное и успокаивающее тепло. "Любить" – пришло мне в сознание, это не был какой-то голос или чужая мысль, это было скорее моё осознание того, что хочет орхидея.

– Любить, так любить – это я умею, – уже вслух легко согласилась я, проводя подушечками пальцев по цветку.

В ответ Синеглазка снова мягко засветилась и я уверилась в том, что всё произошедшее не галлюцинации и не плод моего больного воображения.

Посидев пару часов перед телевизором, я всё-таки решила засесть за написание диплома, через полтора месяца необходимо было сдать полностью готовую работу, госэкзамен был уже позади, я его сдала на отлично. Оставалось решить вопрос с дипломной работой, а для этого нужно время, которого, как показывает всё тоже время, никогда не хватает. Углубившись в литературу и электронные документы, я просидела до позднего вечера, сделав только пару небольших перерывов для перекусов. Потом, уже засыпая, я повалилась на кровать, не в силах даже снять одежду.

Циания. В тереме рода Цветущих лиан.

– Тезарий, беда! На наши границы напали скальные тролли! – с порога воскликнул я.

– Решились всё-таки, уважаю, – спокойно ответил Тезарий.

Я замер, не понимая, как в такой ситуации можно оставаться спокойным и равнодушным.

– И не надо на меня так смотреть, сам знаешь, Родэн, эта ситуация назревала давно, тролли не единожды пытались нарушить границы, но им не удавалось хоть сколько-нибудь значительно углубиться на нашу территорию. Так что и в этот раз будет так же.

– Но теперь их в десятки раз больше, и если раньше вторжения больше походили на разведку, то сейчас они вооружены и настроены более чем серьёзно, – сказал, пришедший вместе со мной Мел.

– Это уже интереснее, каждодневная рутина за столько лет меня утомила, а так хоть какое-то разнообразие.

– Разнообразие ему, – недовольно буркнул Мел, – тут нимфы могут пострадать и даже погибнуть, я уже не говорю о лианах.

Я полностью разделял мнение брата, а вот от Тезария веяло непробиваемым спокойствием на грани равнодушия, будто на кону стоят не жизни нимфов, а бездушные деревянные фигуры на игровом поле. Хорошо, что принимать решение предстоит не Тезарию, а его отцу – Керну, но это пока, через какую-нибудь пару сотен лет он отойдет от дел, передав все права своему наследнику. Мне становится плохо, при мысли, что такой равнодушный нимф будет руководить целым родом. Я не скажу, что он плохой или жестокий, он скорее действует только исходя из фактов, без эмоций и осознания последствий именно с этой точки зрения. А у нас не малую часть во всех жизненных ситуациях составляет именно эмоциональность.

– Друг, ты преувеличиваешь. Наши лесные границы охраняются надежно боевыми игольчатыми лианами. Никто не сможет пройти незамеченным, а иглы, которыми лианы стреляют в обидчиков, весьма ядовиты, даже если кому-то и удастся пройти за ограждающую полосу, то недалеко. Яд начинает действовать довольно быстро.

– А если они научились изготавливать противоядие и иглы наших лиан не станут им помехой? – забросил удочку Мел.

– Ты считаешь, что огромные тупоголовые тролли способны что-то создавать? Ты наивный, Мел. Эти существа умеют только разрушать, у них призвание такое. А ты хочешь от них не только какой-то организованности, но и значительного интеллекта добиться. Звучит несколько нереально, не находишь? – всё так же спокойно сказал Тезарий.

– Тролли – это не животные, поэтому хоть примитивный уровень организации их общности у них точно существует. Мы ведь их никогда не изучали, трудно судить об уровне их интеллекта.

– Так давай изловим парочку этих серокожие и досконально изучим, разрежем по кусочкам, внутренности вынем? – равнодушно предложил наследник.

От его слов я вздрогнул, и к моему горлу подступила тошнота, я слишком явственно представил описанную Тезарием картину. Но только подобного рода действия претили нашему народу. Поэтому Тезарий, скорее всего, таким образом пошутил, прекрасно зная, что брат на это не согласится.

– Я бы не отказался от парочки троллей, только исследовал бы не таким варварским способом, как предлагаешь ты, – задумчиво протянул Мел.

– Так за чем же дело стало? Они сами к нам в гости пожаловали, забирай тех, что понравятся, пока лианы с ними не расправились, – пожав плечами, казал Тезарий.

– Как у тебя всё просто! Я их, по-твоему, что, должен ловить, связывать и держать взаперти? – поинтересовался брат.

– А как иначе? – весьма удивился наследник, – ты разве знаешь другие способы добыть себе скального тролля?

Разговор их несколько затянулся, если они оба удобно устроились в выплетенных из лиан креслах, то я стоял на месте и уже устал находиться почти без движения. Ведя оживлённый диалог ни брат, ни Тезарий не обращали на меня абсолютно никакого внимания. Конечно, им я был совсем не ровня, так, мальчишка. Глядя на это обстоятельство я набрался наглости, прикоснулся к ближайшему отростку лианы и попросил её вырастить и мне кресло. Для этого пришлось поделиться с растением своей энергией и передать мыслеобраз того, что мне нужно, без дополнительного вливания энергии лиана не смогла бы выполнить мою просьбу быстро. Зелёные побеги зашевелились, стали бурно расти, переплетаясь друг с другом в понятном только им узоре. Не прошло и десяти минут, как рядом со мной появилось удобное плетёное кресло, в которое я не мешкая и опустился, продолжая следить за разговором.

– А как насчёт попробовать договориться? – спросил брат.

– Ты хоть сам понял, что сказал? О чём с ними можно договариваться? Попросить их, чтобы они не лезли на нашу территорию ласково и нежно?

– С другими соседями мы хорошо ладим и живем в мире, даже с теми же ближайшими родственниками скальных – лесными троллями. Так почему не разрешить ситуацию миром и с ними?