– Я иногда тут прогуливаюсь, – сказал маг, улыбаясь. – В лесу спокойнее, чем в доме, правда?

– Да, – подтвердила девушка. – В лесу спокойно.

Какой-то комок застрял в ее горле, не двигался ни в одну сторону, задерживая внутри слова. Хозяин Элланы не был жестоким, не был и требовательным. Она могла бы отказаться и никуда с ним не идти… Зачем же эльфийка сейчас тащится рядом, словно собака на длинной цепи?

Ответа не было ни у нее, ни у спутника. Маг сжимал ее ладонь в своей крепко, словно боялся, что она вот-вот убежит… Девушка кусала губы. Ей хотелось скорее перевести сбившееся дыхание, добраться до «секретного» места, к которому они двигались. Эллана смотрела вперед, выискивая дорогу меж изумрудных морей листвы. Деревья здесь были низкими, росли они слишком друг к другу близко, были еще молоды и хилы. Должно быть, кто-то сажал их сам, надеясь в будущем спрятать что-то в густой чаще. Рядом виднелась небольшая скала, скованная не то ветром, бушевавшим здесь за многие годы до появления эванурисов, не то дождями и грозами.

Маг отодвинул ветвь от своего покрасневшего лица, проходя вперед. Он подтолкнул Лавеллан вперед, мягко положив руку на ее талию, и Эллана тихо вздрогнула. Фен’Харел улыбнулся, чувствуя ее смущение. Дикарка оказалась не такой смелой, как он предполагал, и это очень польстило мужчине.

– Смотри, – произнес он полушепотом, почему-то закрыв руками глаза девушки.

– Куда? – спросила она, смеясь. – Вижу только темноту.

– Сейчас, сейчас… Подожди. Так эффект будет лучше, неожиданней.

Они сделали еще пару шагов, пока маг закрывал Эллане обзор, указывая ей путь, прижимая девчонку к себе. Дикарка улыбалась, руками она пыталась убрать от лица его широкую ладонь, покрытую мозолями не то от посоха, не то от кистей. Когда свет вновь ударил ей по глазам, девушка зажмурилась.

Водопад. Низенький, совсем небольшой. Он не был для Элланы открытием: она слышала шум воды в отдалении, все нарастающий гомон капель. Удивительно глубокое лесное озеро развернулось перед ней. Его берега слишком резко уходили вниз, становясь дном, ведя не то в бездну, не то на другой край света. Прехорошенькие розовые цветы окружили часть берега, мягкий сладкий запах исходил от них, обволакивая тело дикарки, словно дорогое жасминовое масло.

– Нравится? – спросил маг шепотом.

Чтобы задать вопрос, ему пришлось наклониться к ее уху. Горячее дыхание мазануло по смуглой коже, Эллана невольно вздрогнула. Эльфийка не ответила… Но ей нравилось. Здесь пахло свежестью, пахло утерянной свободой, и не было ни души. Только он, только она в прохладной тени деревьев. Солнце выползало из-за горизонта, солнце пальцами скользило по наклоненной скале, и Эллана увидела на ней рисунок.

Волк. Огромный черный волк, пасть его измазана в крови. Рядом с животным стоял эльф, сжимавший в руках магический посох, наконечник которого был украшен желтовато-белым черепом хищника. Контуров нет, тени слишком странные… Девушка сразу узнала его почерк, она только сейчас поняла, что за склянки были в сумке мага все это время. Краски. Палки – кончики его кистей. Он взял ее с собою, чтобы порисовать, понаблюдать за работой мастера, стоя в сторонке.

– Это… Это вы? – спросила она, рассматривая фигуру эльфа, нарисованного рядом с волком. – У вас не такие уж рыжие волосы, оттенок не тот.

– Ты так мила… – ответил маг, не подтвердив, но и не опровергнув догадку рабыни. – Порисуй со мной.

– Я не умею, – ответила Эллана, пропустив комплимент мимо ушей. – Я все испорчу, господин.

– Не нужно, – ответил он, но эльфийка все равно не поняла, что именно ей «не нужно».

Не нужно все портить? Или ей не нужно говорить? Маг только сейчас выпустил из рук ее горячую ладонь, перебросив сумку поближе. Он выудил оттуда разные баночки и коробки, осторожно клал их рядом со скалой, на которой изображался волк. Рисунок был высоким, магу явно приходилось вставать на что-то, чтобы дотянуться. Камень был гладким словно кем-то отшлифованным и приятным на ощупь.

Эльфийка стояла молча, пока ее хозяин доставал все необходимое. Краски он оставил на земле, пару тонких кистей сжимал в руках. Эллана не решилась подойти сама, но маг жестом велел ей встать ближе. Неуверенными шажками она добралась до него, остановившись прямо напротив нарисованного эльфа, чью фигуру прикрывала только белая набедренная повязка.

– Иди сюда, – сказал он, улыбаясь. – Эллана, не волнуйся, я тебе помогу, и тогда ты точно ничего не испортишь.

Он протянул руку, вручая девушке кисть, которую заранее обмакнул в белую краску. Когда девушка потянулась за ней, маг ловко схватил ее за запястье, притянув к себе. Эллана неуклюже поскользнулась, но Фен’Харел не дал ей упасть. Ее спина снова прижималась к его груди, потому что хозяин повернул ее лицом к скале, а сам стоял сзади. Слишком плотно, слишком сильно сжимая ее мокрые от пота ладони.

– Мы рисуем галлу, – пояснил Фен’Харел, пальцами Элланы зажимая в ее ладони кисть. – Я сделаю контур, если хочешь, а дальше тебе придется самой.

– Вы справились бы без меня, – ответила девушка, чувствуя его дыхание на своей шее.

Холодная краска стекала по кисточке, попадая на кожу эльфийки. Маслянистая субстанция пахла не то несвежим маслом, не то протертым в пыль ладаном или старым благовонием из сухих костей. Эллана жаловаться не стала, но тело ее выдало трогательную реакцию. Стайка мурашек пробежала вверх по руке, и маг тихо усмехнулся прямо ей в ухо. Девушка чувствовала, что снова начинает краснеть, что чувствует краску не только на щеках, ушах и на лбу, но и где-то внутри, у низа ее живота, где что-то потянуло ее в сторону.

– Ты мне снилась, – зачем-то сказал эванурис, когда начал выводить рога. – Вчера ночью. В коротком камзоле с золотыми рукавами и большим золотым украшением на шее.

– Что же мы делали в вашем сне? – спросила девушка, опуская руку. – Это было что-то интересное?

– Более интересное, чем это, Эллана.

Маг тихо хмыкнул. Он бросил кисть, которую держал рукой эльфийки, белая краска капала на землю… Эллана стояла неподвижно, все еще ощущая его дыхание, непростительную близость горячего тела. Девушка хотела повернуться назад, но не успела. Он сам ее повернул, и дикарка гордо вскинула подбородок, намереваясь встретить ущемленный или злой взгляд. Но увидела она только его улыбку. Хитрую, лукавую улыбку демона.

– Я сейчас тебя поцелую, Эллана, – предупредил он. – Ведь это будет интереснее…

Он не спрашивал разрешения, просто наклонился к ее губам, коснулся их своими. Теплыми и шершавыми, потрескавшимися губами, на которые маг никогда не наносил модных в его кругу бальзамов. Этот поцелуй был ее первым. Девушка не знала, как ответить, что нужно делать в это время… Глаза закрыть или смотреть вперед?

Предупреждение Магнолии всплыло в памяти, но шум водопада заглушил его, превратив в тихий шепот давних воспоминаний. Язык эльфа мягко касался ее языка, точно приглашая его на долгоиграющий танец, и когда девушка наконец ответила, маг улыбнулся сквозь поцелуй.

Он обнял ее, прижал к себе, оставив на одежде Элланы след белой краски. Им обоим не было до этого дела, потому что все внимание сосредоточилось на другом. Жар исходил от их тел, и оба чувствовали его опасность. Румянец на щеках эльфийки затопил ее валласлин, Эллане казалось, что голова ее идет кругом. Эванурис оторвался от горячих губ дикарки, заглядывая в ее опьяненные глаза.

– Ты… Ты можешь остановить меня в любой момент, – сказал он шепотом, снова обнимая ее, но теперь уже убирая руку под бесформенную кофту девушки. – Мне не понравится, Эллана, но я обещаю, что остановлюсь, если ты попросишь.

На этот раз улыбнулась она. Эллана закусила губу, смотря ему прямо в глаза, и сама сняла с себя кофту, на которой теперь виднелся отпечаток его ладони. Девушка изо всех сил старалась выглядеть смелой, но маг-то видел, как трясутся ее пальцы. Это у нее впервые, это она делает только сейчас, только с ним.

Она точно не знала, как происходит «секретный» акт любви, что заключают новобрачные и смелые не скованные узами пары, что не боятся родительского гнева. Фен’Харел хотел бы раздеть ее сам, но он позволил рабыне столь маленькую дерзость – отобрать сомнительную привилегию себе, открыть столь прекрасный вид. Кожа у нее оливковая, и бледные руки мага, возложенные на смуглую грудь, были удивительно контрастны. Соски эльфийки стали твердыми от холода, и маг, случайно или намеренно, задел оба, поглаживая ее упругое тело.