Все события, имена и адреса в этой истории являются вымыслом автора, возможные совпадения – случайны.
Часть первая. Маска.
Москва, 2015 год
Я сижу а аэропорту «Шереметьево» в ожидании своего рейса. Я улетаю в Польшу, в Варшаву. Нет, это не командировка и это не эмиграция. Это гораздо хуже и страшнее – я еду умирать. Как и когда, я не знаю, но то, что со мной расправятся за непослушание – это как пить дать. Друзья начнут меня искать через какое-то время, но не найдут. Зато в моей московской квартире-студии найдут распечатку текста всей этой темной истории....
Неделю спустя на квартире сотрудника газеты «…» при обыске обнаружили распечатанный с компьютера текст, который был изъят для дальнейшего расследования дела. Само дело заключалось в том, что сотрудник газеты неделю назад пропал, и об его исчезновении было заявлено в полицию. Но в квартире при осмотре не было найдено ничего примечательного, кроме, конечно, этой самой распечатки. Она лежала на журнальном столике. Складывалось впечатление, что хозяин, или кто-то другой, оставили ее на самом видном месте неспроста, а для того, чтобы история эта получила огласку.
Вот, собственно, и сама история, текст приводится без изменений:
«Меня зовут Владислав Земенко, мне 30 лет, холост. Я работаю внештатным корреспондентом в газете «…». Я не журналист по профессии, а учитель географии. Но школа меня не интересует, а путешествия и острые ощущения – очень даже. Корреспондентом я стал совершенно случайно, благодаря своему другу Андрею. Не буду называть фамилию. Вернее, я не совсем корреспондент, я просто занимаюсь добычей информации, а ее обработка и предоставление читателям в удобоваримом виде – это дело Андрюхи. Вообще-то это Андрюха должен мотаться по горячим точкам планеты и добывать информацию сам, но у него семья. Вот мы о делим гонорар пополам – я получаю свои деньги за добытую информацию, а он – за красиво оформленную подачу этой самой информации, да оформленную так, чтобы, как говорится, и вашим, и нашим хорошо. За это начальство его очень ценит. Впрочем, это всего лишь предисловие. К моей истории это не имеет особого отношения. История эта, которая, я нисколько в этом не сомневаюсь, приведет меня к гибели, началась три месяца назад, когда я случайно столкнулся со своим бывшим одноклассником в кафе-бистро. Было четыре часа, народу было много, но среди посетителей кафе-бистро такой человек не мог быть не замечен. Дело в том, что Сашка – альбинос. Его дразнили в школе, но как-то вяло, Сашка всегда был веселым и безалаберным болтуном, его ругали за лень, но все экзамены он сдавал на «отлично». Что с ним стало дальше, я не знаю. В бистро я пришел один, мне было скучно, и я, конечно, подошел к Сашке. Он очень обрадовался, впрочем, он всем всегда радовался. Ну, да ладно, было бы с кем поболтать. Эх, знал бы я тогда, к чему эта болтовня приведет, убежал бы без оглядки. Но теперь поздно. Итак, по порядку. Сели мы с Сашкой за столик и начали рассказывать друг другу о своих успехах и проблемах. Сашка рассказал, что попробовал себя в разных сферах деятельности, но нашел себя в программировании. Зарабатывает очень хорошо, пока не женился. Есть подружка, которая ждет и верит, чем, судя по всему, Сашка время от времени и пользуется. По совести надо признаться, у меня почти такая-же ситуация, с той лишь разницей, что я честно сказал Лене, что создание семьи в мои ближайшие планы не входит, я все еще горю желанием продолжать свою рискованную работу, и, если она не хочет быть со мной, то я все понимаю и претензий не имею. Каждому свое. Но Лену наши отношения пока устраивают, ей 25 лет, время еще есть. Она учится и работает, делает карьеру, умница и красавица. Тем более стыдно было бы такую девушку обманывать. Пусть она сама все решит. А пока мы время от времени встречаемся, устраивая себе праздник из каждого свидания.
Я, в свою очередь, рассказал Сашке о себе, добавив пару коротеньких рассказов о моих приключениях. Сашка на какое-то время задумался и пытливо посмотрел мне в глаза.
– Так, значит, ты любишь рисковать?
– Да, люблю, но все-таки я не совсем идиот, наверное, раз уж вышел живым из всех переделок.
– Мне такой именно человек и нужен для одного очень важного эксперимента. Пойдешь на риск?
– Это смотря какой, – ответил я уклончиво.
– Впрочем, я думаю, риска для тебя никакого, если ты, конечно, не болен эпилепсией.
– Нет, не болен.
– Тогда поехали прямо сейчас ко мне, если ты свободен.
– Свободен. Идет. Назови адрес, я, конечно, буду следовать за твоей машиной, но мы можем потерять друг друга из вида. В-общем, навигатор надежнее.
Сашка назвал адрес. Через час я звонил в дверь его квартиры.
Квартира не представляла собой ничего особенного, Сашка жил в своей двушке один и с бытом не особенно заморачивался.
– Может, по кофейку? Мы же не торопимся? – Спросил Сашка.
– Давай по кофейку. – Ответил я. Меня разбирало любопытство, но я решил молчать и ждать.
Сашка подошел к компьютеру и включил его. Пока компьютер загружался, Сашка начал объяснять суть своего эксперимента.
– Я не знаю, ты в курсе или нет, но мой отец – нейрохирург. И очень хороший нейрохирург. К нему очереди. Он, помимо основной работы, занимается исследованиями в институте нейрохирургии, в курсе всех мировых новостей в своей области, в общем, делает все возможное, чтобы шагать в ногу со временем или даже его опережать. Его прежде всего интересует человеческая память. Не буду вдаваться в подробности, просто скажу, что отец как-то прочел зарубежную публикацию про стимуляцию памяти слабыми электрическими разрядами. И загорелся желанием провести такой эксперимент самому. Только не путай этот случай с фантастическими сериалами, в которых люди убивают друг друга в виртуальном мире и даже погибают сами. Отец исходил из какой-то где-то вычитанной теории, что человеческая память передается из поколения в поколение от родителей детям на клеточном уровне. И, проведя определенные манипуляции с мозгом, можно будет «воскресить» воспоминания предков. То есть, ты мог бы вспомнить что-нибудь значительное из жизни своей пра-пра-прабабушки, ничего о ней заранее не зная. Тебе интересно? – Поинтересовался Сашка.
– Очень интересно. Рассказывай дальше.
– Ок. Давай дальше. А дальше есть эта вот маска.
– Ужас какой, это фавн, что ли? Какой-то козел смеющийся. Маска-то тут при чем?
– Да персонаж маски никакого значения не имеет. Я нашел эту маску недавно у отца на квартире и подумал, что она мне пригодится для крепления датчиков. Вот и вся ее функция. Мы с отцом сконструировали прибор. Вот этот. – И Сашка указал на небольшой металлический ящик, от которого отходило пять длинных проводов с датчиками на концах. – Я разработал программу, которая управляет этим прибором, а датчики, как ты, наверное, догадался, крепятся к голове. Отец в результате долгих исследований определил силу тока для каждого датчика и частоту посылаемых импульсов, необходимых для того или иного воспоминания. Отец полагает, что в памяти откладываются в-основном те события, которые связаны в какими-то сильными чувствами. Пока у него готовый «набор» только из трех чувств. Перечислю их: страсть, страх и злость. Это очень сильные чувства, и события, связанные с ними, наверняка запечатлелись в мозгу человека их пережившего и передавшего эту память по наследству, так сказать.
– А испытания проводились? Если проводились, то на ком? На пациентах психбольницы? – Спросил я.
– Вот с испытаниями вышла загвоздочка. Отец, как истинный ученый, решил подвергнуть риску прежде всего самого себя. Я сам лично крепил к его голове датчики. Да ты не ужасайся, разряды тока настолько малы, что они не чувствуются. Единственная проблема, которая может появиться позже – это кошмары, ведь воспоминания предков не всегда приятны. Я тоже побывал в роли подопытного кролика. И я видел удивительные сны. Проблема состоит в том, что я свои сны практически сразу по пробуждении забываю. Я записал только то, что запомнил, проснувшись поутру. Вот эти записи, ознакомься. – И Сашка протянул мне несколько распечатанных листов. Я начал читать. Да, письменно излагать свои мысли Сашка был не мастак. Что-то очень сумбурное, никакой логики. Впрочем, какая логика во снах?
