Стоп. Всмысле именно таким?

Сильные руки, пальцы твёрдой хваткой сжимают шею, мешая получить желанный мной кислород. Смирение, отсутсвие страха, понимание и даже подобие странной благодарности. В глазах темнеет, лёгкие горят огнём, а всё о чём я могу подумать в последний момент, так это об белоснежных, прекрасных в прошлом, крыльях.

Сейчас всё было по другому. Симптомы преждние, разве что теперь горло сжимают не по детски бойкие пальцы, впиваются маленькими ногтями, стремясь причинить как можно больше боли. И крыльев нет. Зато есть страх и непонимание, граничащее с неприятием.

Почему ты хочешь моей смерти?

— Потому что ты не уберегла меня.

***

Я просыпаюсь стремительно. Ну, или не просыпаюсь, просто открываю глаза. Всё та же тёмная комната, только меня больше никто не душит. Девочки я не вижу, отчего вздыхаю со спокойствием.

В нахождении здесь нет ничего спокойного, конечно, но…

Сейчас я хотя бы знаю, как меня зовут. И помню всё остальное. Это радует.

Хотя это не отменяет того, что я не знаю, ни где я, ни что за девчонка там была.

— Впервые вижу, чтобы чей-то сон был столь материальным и странным. – фыркает расслабленный голос за моей спиной. Я оборачиваюсь стремительно, но, когда вижу Люцифера, успокаиваюсь.

Он – совсем не страшный.

(Я определённо рехнулась)

— Решил поиздеваться надо мной, раз решил не убивать тогда? – усмехаюсь я.

Действительно, как я не подумала об этой возможности.

— Это не моих рук дело. – сверкает глазами Падший. Он определённо настоящий, а не часть моего сна – такую идеально воссозданную версию моё сознание придумать не в силах. И крылья, белые, свисающие на пол. Это то, что отличает оригинал от чужих иллюзий.

— Тогда что ты тут делаешь? – мой голос звучит растерянно.

Если это не его шутки, то откуда он здесь?

— Ты слишком громко боишься. – морщиться он, не объясняя толком.

Мои глаза расширяются по мере осознания. Мысли скачут, как и всегда, когда я паникую или удивлена.

Иногда мне кажется, что я никогда не смогу думать нормально.

Встряхиваю головой и смотрю неверяще.

— Так это ты прогнал ту девчонку?.. – вопрощающе звучит мой голос.

Зачем ему это делать? Зачем помогать мне?

— Она была не настоящей. Её создала ты. – звучит в ответ.

Это мне не говорит собственно ни о чём. Я никогда не видела эту малышку раньше, так что не думаю, что моё сознание способно было создать образ душащей меня девочки, которая к тому же называет меня “сестрёнкой” из ничего.

— Это как минимум странно. – качаю головой я.

— И не говори, – усмехается он.

Но не страннее того, что мы общаемся вполне мирно.

Странно, а я думала, что если кто-то решит меня душить, то потом я буду шарахаться от этого человека.

“Он не человек” – напоминает проснувшийся голос.

Не человек. Я помню.

— Так почему ты здесь? – всё же спрашиваю я.

— Я же говорил, ты слишком громко боялась. – раздражённо. Интересно, он слишком разозлиться, если я попрошу объяснения для тупых, то есть для меня?

Не, серьёзно, это меня непосредственно касается! Такие слабые и загадочные объяснения не покатят!

— Спасибо. – только почему-то вместо самоубийственных требований пояснить, звучат тихие слова благодарности. – За то что помог.

“И за то, что не убил тогда” – мысленно дополняет голос. Впрочем, именно сейчас я с ним как никогда согласна.

И даже неважно, почему он не закончил тогда меня душить. Хотя, признаться, безумно любопытно.

— Я не помогал тебе. – очередная гримасса, и он отворачивается, осматривая темноту в округе. – Просто… раздражаешь.

Хорошо, я смирилась с тем, что он ничего не объяснит. Наверное, для кого-то более умного, ответ был бы очевиден.

Даже не думаю возмущаться или спорить. Я много кого раздражаю, личностью больше, личностью меньше. Поэтому с особой внимательностью смотрю на крылья. Сейчас их видно особенно хорошо, белые перья кое-где красные от кровавых потёков, раны, рубцы, ожоги, сгоревшие участки.

Интересно, его крыльям можно как-то помочь?

Люцифер резко оборачивается и смотрит на меня так, как смотрит учённый на занятный эксперимент.

Я что, сказала это в слух?! Но я была абсолютно уверена, что всего-то подумала об этом!

Вместо ответной реплики, меня хватают за подбородок, грубо сжимают его сильными пальцами, заставляя посмотреть прямо в глаза.

— Что ты такое? – звучит требовательно, но как-то растерянно.

Что я такое?

И я просыпаюсь.

Комментарий к Глава 8

Группа ВК - https://vk.com/club89977622

========== Глава 9 ==========

Прошло несколько дней, а мне по преждему страшно, и что-то до боли щимит в груди. Хожу, словно зомби, бледная, с залёгшими тенями под глазами, медлительная и напуганная.

Естественно, что Винчестеры всполошились. Они привыкли, что если я начинаю чудить, то начинаю чудить капитально. Именно поэтому меня оставили в номере мотеля, а сами отправились на вызов полицейского сигнала.

Честно говоря, я так устала, что послушалась бы охотников и действительно осталась бы тут.

Если бы не одно “но”.

И это “но” заставило меня действительно оживиться.

Разве кто-то откажется посмотреть на Габриэля в живую?

***

— Какого чёрта, Элис? – возмущается Дин, первый увидевший меня.

— Мы же просили остаться тебя в номере. – добовляет Сэм обречённо.

Стоило только мне войти в этот странный сарайчик, как я очутилась в чистеньком помещении с белыми стенами. Описание такое, будто я говорю о психушке. Но на самом деле, я имею в виду больничку, созданную по медецинскому сериалу, что так любит смотреть Дин.

— У меня шило в заднице, ничего не могу с собой поделать! – жизнерадостно заявляю я, расплываясь в улыбке. – Не могу же я пропустить всё веселье!

— Зря ты сюда пришла, – с раздражением заявляет Дин. – Это место – не больше, чем трюки Трикстера.

Серьёзно? Его уже рассекретили? Не успела, надо же. Я почти разочарована.

— И? Разве это не потрясная весть? – улыбаюсь от уха до уха я. – Не вы ли же часом немногим ранее думали о том, как сманить его на свою сторону?

Только вот он не пойдёт. Не сейчас уж точно.

— Что-то мне подсказывает, что он не особо хочет нас слушать. – фыркает Сэм.

— Вы должны сделать пересадку кожи лица для моей жены, Доктор! – подкатил к Дину нервный мужичок.

Винчестер-старший закономерно отмахивается от иллюзии, за что и расплачивается пулей, пущенной в него.

Ну, я честно пыталсь его предупредить. Ну, вернее хотела, но не успела. Ну он всё равно не умрёт, к счастью.

“Это жестоко” – говорит голос то ли о проделках фокусника, то ли об моей реакции. Откровенно говоря, я с ним согласна. Правда, под моё поведение подойдёт немного иной комментарий, а именно: “цинично”.

***

Кровь не останавливалась.

Что-то закономерно шло не так, Сэм зашивал и зашивал варварским (а именно типично охотническим) способом рану от пули Дину, но кровь продолжала течь и течь, алыми всполохами растекаясь всюду.

Так много крови…

Вдруг чужая окровавленная рука резко взмывает в воздух, проводит ею, еле касаясь кожи моей щеки, и опадает.

Я чувствую, как стекают кровавые капли по моей щеке. Ощущаю, что меня начинает мутить, на автомате прижимаю ладошку ко рту, готовая вот-вот выбежать вон. Но не выбегаю. Воздух в лёгких будто превращается в туман, я дышу, дышу, жадно втягивая воздух, имеющий здесь привкус медикоментов – какая качественная иллюзия, однако – и не могу надышаться.

Как тогда.

Маленькое тело на руках едва дышит, слышаться едва уловимые всхлипы. Маленькая, лёгкая детская рука дрожа поднимается к моей щеке, опускается на неё, застывая в таком положении. Ладошка её такая холодная, а кровь – тёплая и липкая, и этот контраст убивает, заставляет задыхаться. Малышка вся в крови, серые глаза залиты слезами, отчего почти потеряли свой цвет, похожий на грозовое небо.