Он фыркает, качая головой, будто намекая, что моё поведение сейчас выглядит довольно глупо.

Плевать.

Самая величайшая моя глупость состоит в том, что я влюбилась, и причина этого сидит в каких-то пару сантиметров от меня.

— Ты не должна извиняться за это. – заявляет это… чудо. Я передёргиваю плечами, не отвечая ничего – не хочу говорить, не хочу объяснять, не хочу раскрывать свою душу – она и так распахнута для него. — Ладно, не хочешь отвечать, я продолжу. Я вполне могу говорить за двоих. – пожимает плечами. – Что-то есть в тебе такое, что цепляет, знаешь? Стремление всем помочь, во всё вмешаться, всех защитить от того, что по твоему кажется несправедливым. Ты просто идёшь туда, куда ни в коем случае не нужно, и делаешь то, что никому бы и в голову не пришло бы сделать – просто, чтобы кому-то другому было лучше или хотя бы легче. Рискуешь собой, блефуешь, лавируешь между огнями, балансируя на краю, тем не менее не падая… часто. – он фыркнул, припоминая, сколько раз, видимо, им приходилось меня спасать. Сколько раз он меня спасал. Он покачал головой, а от него по нашей связи шли волны тепла и какой-то странной нежности. Выглядел он, на удивление, открытым и искренним. – Я не ожидал, что кто-то так отнесётся и ко мне, без страха, без ненависти, без презрения. – он скривился. – А тут ты, сумасшедшая, безбашенная девчонка, с нелогичными действиями и поступками, за которыми интересно наблюдать. Девчонка, с которой я имел неосторожность, получить связь, наверное, куда более глубокую, чем Хранитель со своим человеком. Дьявол в Ангелах Хранителях, как тебе, а? – он засмеялся, и я про себя отметила, что этим можно заслушаться. – А ведь я действительно спасал тебя, просто, чтобы увидеть, как ты отреагируешь, как поведёшь себя. Ты словно другой элемент, не подходящий к картинке, но подстраивающий её под себя. Только я не учёл, что я тоже часть “картинки”. – Светоносный хмыкнул. – Я был удивлён, когда ты попросила меня помочь тому мальчику, Антихристу. Тебе было плевать, что я мог убить, что я мог использовать его против твоих драгоценных Винчестеров, ты просто не хотела, чтобы малыш попал в Ад. Удивительная самоотдача. Хотя шок в твоих глазах, когда я отправил мальчонку куда-нибудь подальше, не став втравливать во всё это, того стоили. Ты и потом делала нелогичные с общечеловеческой, да и не только, точки зрения поступки. Твоё желание помочь мне, когда я ранен и ослаблен, вместо того, чтобы навредить и убить; спокойная прогулка, во время которой ты пыталась показать, что не всё вокруг зло и ненависть; то, что ты появилась на том собрании языческих божков только для того, чтобы я не жалел потом об убийстве Габриэля, не смотря на то, что я грозился тебя убить при новой встрече. Ты никогда не боялась меня, что странно. – он прикрыл глаза. – Я и не заметил, когда привязался к тебе, причём, довольно сильно. Намного сильнее, чем я мог себе позволить. Намного сильнее того, что было бы безопасно для тебя, малышка.

Я хмыкнула. Моя безопасность меня волновала явно не в первую очередь. И не во вторую тоже.

— Зачем ты всё это говоришь? – мой голос растроганно дрожит, хотя я и пытаюсь выдать его за размеренный и спокойный. Эти слова… слишком громкие, слишком значимые, слишком берущие за Душу, заставляющие сердце трепетать.

Кажется, с этой любовью я превращусь в розовую лужицу.

— Потому что хочу, чтобы ты это знала. – негромко говорит Люцифер. – Потому что хочу сказать это вслух. – он одним слитным движением встаёт с капота машины, становясь напротив меня, и смотрит мне в глаза своими, по прежнему светящимися неземным огнём. – Я не обещаю тебе прогулок под луной или всего того, что у вас, смертных, воспевается в романах. Но, кажется, то, что я испытываю к тебе, у вас называется именно любовью. – он усмехается уголками губ. – На редкость отвратительное чувство, не так ли? И самое неприятное, что ты даже не хочешь этому сопротивляться. – Светоносный протягивает мне свою руку. – Подумай внимательно, потому что, если ты решишься, я не буду отступать. Даже, если передумаешь, назад пути не будет – я не отстану, я на редкость упрям в попытках получить то, к чему стремлюсь, как ты уже успела заметить. Так что?

Я не задумываясь ни секунды хватаюсь своей ладошкой за его руку, вскакивая с машины и оказываясь в его объятиях. Удивительно приятные ощущения.

Пару мгновений понаслаждавшись объятиями, я, обнаглев и осмелев от неожиданной радости, потянулась за поцелуем, и на удивление мне ответили.

— Так это значит “да”? – хитро улыбаясь, уточняет Люцифер.

— Ну, не знаю… – усмехаюсь я ему в тон, вновь тянясь к нему, не веря, что это правда. – Можем ещё раз проверить.

“Я люблю тебя.” – шептало в моих мыслях наверное само сердце, и я даже была рада, что Падший может читать мои мысли, потому как сказать вслух в силу накативших на меня эмоций я не могла.

Кажется, эта история и вправду близка к завершению. Но, что-то мне подсказывает, вся жизнь состоит из таких историй. И то, что одна из них, пускай и совершенно превосходная, закончилась, совсем-совсем не значит, что больше ничего интересного не будет.

Раз мне без тебя плохо, то эта история ещё не закончена.