Но сейчас не об этом!

Возможно, стоит записать все это на диктофон, но просто Чон оставил свой телефон в общежитии.

Он с тоской оглядел ряды, парты, стулья, скучающих студентов, даже на Хосока кинул мимолетный взгляд. На первом курсе все по-другому: там ты из кожи вон лезешь, чтобы успеть записать хоть что-то, внимательно слушаешь и молчишь в тряпочку. Здесь же все совсем иначе.

Взгляд Гука зацепил парень, который сидел слева.

Тэхён, да. Кажется, он снова включил телефон.

Чонгук ни секунды не сомневался, что он продолжит это делать. Но каково было его удивление, когда парень открыл диктофон на своем устройстве и подвинул его ближе к краю парты. Затем вырвал из тетради листочек чуть ли не бесшумно, взял ручку и начал писать что-то. После придвинул листок к Чонгуку, который ошарашенно смотрел за действиями парня рядом.

«Напиши свой e-mail или номер телефона. Я пришлю запись с лекции», — гласила записка.

Он ошибся?

Наверное, первое впечатление всегда обманчивое. Хотя с этим надо что-то делать… Познакомиться, например. Недаром же Чонгук пытался взобраться по шкале успеваемости на самый верх. А тут виновник всех его моральных и умственных страданий — вот он — прямо в нескольких сантиметрах. Можно даже в ученики заделаться, почему нет? Ким Тэхён же гений. Научит всему, обо всем расскажет. По крайней мере, Чонгук надеялся на это.

Чон придвинул бумажку к себе и заметил то, на что обычно никогда внимания не обращал.

Почерк.

Ровный, красивый, аккуратный, чистый. Идеальный.

Видно, что написано легкой рукой, но все так аккуратно, что глаз дергается… Этот парень во всем такой? Стыдно рядом даже свои каракули вырисовывать. Но, тем не менее, Чонгук оставил свой номер телефона. Подумав секунд десять, написал еле заметное «Спасибо» со смайликом в уголке листа. И, кажется, Тэхён, наблюдавший все это время за своим новым однокурсником, улыбнулся. Краем глаза Чонгук смог уловить, как поднялись уголки губ этого парня и то, как он медленно повернул голову обратно в сторону Хосока.

А Чон тем временем отдал листок Тэхёну. Вот так вот просто. Чонгук был более чем уверен, что никто из остальных студентов даже мысли не допустил бы о том, чтобы записать на свой диктофон добровольно лекцию для какого-то там новенького. Казалось, будто всем этим людям говорили то, что они уже знают. Никто бы и не подумал о том, что Чонгук, вообще-то, перескочил один год и его мозги начали плавиться с тех пор, как он только вошел в аудиторию. А вот Тэхён подумал. Подумал, и, даже не спрашивая, нужна ли младшему помощь, сделал все за него.

Чонгук ощутил на себе чей-то пристальный и пронизывающий взгляд.

Что ж, ему не привыкать, конечно, но это довольно неприятно.

Опустив взгляд на ряд ниже, проходя им по затылкам студентов в левой стороне, Чон увидел девушку. Девушку, которая, оказывается, смотрела не на него, а на Тэхёна. Причем так жалобно, с опущенными бровями-домиками и глазами, которые были уже готовы вылезти наружу из-за накопившихся слез.

Картина довольно отвратительная, но что поделать? Хоть не на Чонгука таращится — уже прекрасно. Но что-то все же настораживало. Например то, что Тэхён этот взгляд яро игнорировал. Ну не мог он его не заметить, просто не мог. Хоть не боковым зрением, если с глазами совсем худо, а хотя бы шестым чувством или чувством самосохранения. Потому что, ну, явно не к добру вот эти гляделки.

Рядом сидящий с той девушкой парень легонько стукнул ее по плечу, попутно кидая на Чонгука мимолетный взгляд, как бы намекая своей подруге, чтобы она прекратила и обратила внимание на то, что на нее тоже смотрят.

Ух какая быстрая смена выражения лица. Такую гримасу состроила, когда Чонгука заметила. Отвратительно.

Погода отвратительная. Девушка отвратительная. День отвратительный. Да что за черт?

Пока Чон придавался меланхолии, ему в плечо начал тыкать указательным пальцем его сосед. Гук повернул голову и встретился взглядом с Тэхёном. Тот, почему-то, уже не улыбался, а смотрел и вовсе серьезно. Он поманил Чонгука пальцем, чтобы тот наклонился чуть вперед, поближе.

— Слушай, она… — начал было он нашептывать младшему на ухо, попутно кивая в сторону отвратительной девушки. — Не хочу впутывать во все это тебя, но просто не контактируй с ней. На арене выбирай любого противника, помимо нее.

Чон все никак не мог привыкнуть к тому, что он тоже теперь участвует в ежемесячном турнире. Некое подобие боя на выбывание. Нет, все же, это он и есть. Никаких ограничений нет в плане применения силы, поэтому не все участвуют в этих играх. Слишком рискованно. Если ты слаб — тебе там делать нечего. Никто и не заставляет драться. Просто этот турнир приносит дополнительные баллы, которые так необходимы Чонгуку для того, чтобы сместить Тэхёна с первого места.

Нет, прикольно, конечно, может у них тут любовная драма, тыры-пыры, но Чонгук-то здесь при чем?

— Какая у нее сила? — Гук понял, что спрашивать Тэхёна про себя во всем этом деле смысла не имеет. Предупрежден — значит вооружен. Но Чонгук осторожничать не любит. Если понадобится, пойдет на рожон. Потому что, ну, какого черта? Ему что, какая-то там девка сможет нос на арене сломать? Да даже притронуться не успеет.

— Чхве Ынги, — начал было Тэхён, но у Чонгука глаза уже на лоб полезли, — третье место шкалы почета. Второй курс, сила — тьма. Дышит тебе прямо в затылок, так что держись за это второе место всеми конечностями. Не порть себе жизнь.

Притронуться не успеет, да?

Куда Чонгуку-то с тьмой тягаться? Да и характер у девчонки… Взрывной, наверное. Или у Тэхёна он взрывной. Пламя же, огонь. Ким — агрессор. Та девушка тоже.

Чонгук вообще впервые видит этого человека, которого так норовит догнать. После цифры «1» всегда красовалось его имя, а затем — большими буквами на огромном экране было написано «Огонь». Эта сила оправдывает звание самой разрушительной. Даже тьма, она ни то что не на первом месте, она на третьем.

«Она дышит тебе прямо в затылок».

А чтобы сместить ее и быть к Тэхёну чуть ближе, придется потягаться.

Потягаться с тьмой.

Лекция длилась бесконечно долго. Чонгук без понятия, сколько времени он так просидел. Да так просидел, что, казалось, будто у него затекла задница. Позвоночник отказывался разгибаться, а мозги — работать. Но, благо, через минуты две лекция закончилась. Все как ошпаренные подорвались со своих мест, но, как обычно, кое-кто среди всей серой массы все-таки выделялся.

— А ты? — Чонгук обратился к Тэхёну, смотря на него как-то слишком по-доброму. — Ты не уходишь?

Старший протяжно зевнул.

Да, кажется, он тоже человек и может не высыпаться… Ну, что поделать? У Чона о нем было немного иное представление.

— Мне нужно обсудить с лектором некоторые вещи, — он устало потер закрытые глаза. — Можешь меня подождать в рекреации?

Хоть Чонгук и не понял, зачем ему ждать его, но кивнул. Как-то машинально получилось, но младший вовсе не против.

— Больше десяти минут я ждать не буду, — ребячески улыбнулся Чон и посмотрел в сторону Хосока, который держал какую-то черную и большую папку с документами. Он не смотрел в их сторону, но кажется, к чему-то прислушивался. Но к чему? Разговаривали они и так достаточно громко, а аудитория пуста.

— Не волнуйся, разговор короткий.

Тон его голоса, кажется, изменился.

Стальной такой, серьезный, и, кажется, немного раздраженный. Но в ту же секунду он имел совесть улыбнуться так открыто и неподдельно, что Чонгук вообще забыл, о чем они только что разговаривали.

Либо этот парень прирожденный актер, либо он, сам того не замечая, меняется в выражении лица и тембре голоса.

Удивительно.

Гук все же вышел из аудитории, прикрывая за собой ту самую массивную дверь. Выходя, он заметил, как Хосок ему улыбается.

Ох как же Чонгуку это все не нравится!

Подслушивать — нехорошо. Но Чон и не собирался. Ему было совершенно неинтересно, о чем они там болтают. Наверняка про лекции и прочую лабуду, которая на данный момент мало волновала младшего.