Стрелки часов показывали ровно девять утра. Но, кажется, паренек-то поднимать свою тушку с кровати не собирался.

Довольно вовремя открылась входная дверь, а следом вошел парень с вызывающей шевелюрой на голове. Белый цвет волос в академии как бы запрещен, но… ему, наверное, все можно.

— Эй, мелкий, — Юнги, переминаясь сонно с ноги на ногу, побрел к кровати младшего. — Ты опоздаешь. Сегодня нельзя опаздывать. Тебя перевели на второй курс посреди учебного года, так что пиздуй на свои лекции, Чонгук.

Конечно, перевели.

После года зубрежки чистой воды ясен хрен его переведут. Вот только сил-то совсем нет. Мозги кипят, а в голове тот самый свистящий ветер из приоткрытой форточки как бы напевает «Ой дурак во что же ты ввязался, лучше б дома оставался», но просто дело в том, что нет у него никакого дома. Почти как у каждого, кто учится в академии. Это место заменяет тебе детский сад, школу, колледж и институт. Здесь ты живешь, ешь, спишь. Влюбляешься здесь же. И убиваешь.

Кстати об этом. На счету у Чонгука было уже около шестнадцати жертв.

Ну, как жертв. Студенты называют их бесполезным биомусором, а Чонгуку просто плевать. Он делает это не забавы ради, не ради правосудия или что-то типа того. Просто ему хочется поскорее закончить с этим цирком и вылезти из этого здания, которое напоминало ему чем-то тюрьму с очень комфортными условиями для выживания. Вот только если в настоящей тюрьме ты гниешь снаружи, то здесь ты гниешь изнутри. Начиная от мозга и заканчивая сердцем.

— Ты-то чего ворчишь, Юнги? Хочу — иду, не хочу — не иду, — словно дразня, Чонгук завернулся обратно в одеяло, тихонечко покачиваясь из стороны в сторону.

— А ты хорошо устроился, я так посмотрю, — старший кинул озлобленный взгляд в сторону Чонгука. Кажется, веет холодом. — Давай, крольчатина, лапы в жевалки и бегом, — нет, не кажется, холодом веет, пиздец как веет. — Мне ведь тоже влетит, если ты не явишься, так что лучше не играй… со льдом.

Отлично…

— Иду, бегу, да, хорошо. Только не смотри на меня так, в дрожь бросает.

— Будем считать, что это был комплимент. А теперь брысь отсюда!

Чонгуку на сборы понадобилось меньше десяти минут. Он даже успел закинуть в себя пару кусочков сыра вместе с кофе. Ну а что? Ему нравится. Сыт, бодр и весел. Хотя насчет последнего есть небольшие сомнения.

На самом деле, для Чонгука кофе является неким аккумулятором. Он будто включает мозги с утра и не выключает их до самого вечера. Без кофе Гук туго соображает в течение всего дня и медленно реагирует на любые внешние раздражители. Юнги, кстати, этот урок уже выучил, поэтому покупал младшему эту «дурнопахнущую штуку» каждый месяц. Даже если до Чонгука и так сложно достучаться, что будет, если лишить его этой зарядки? Юнги об этом даже думать не хотел.

То, что ненавидел больше всего Чонгук — это опаздывать. А сейчас он опаздывал. Очень сильно опаздывал. Ну, хорошо, решил поиграть на нервах старшего забавы ради, но что получил от этого? Занятия начинались в половину десятого утра, а сейчас уже было почти десять. Вот еще минут 15 и ему точно влетит. Кто ж знал, что ему младшие классы порвут рубашку… Да и не только рубашку. Пока Гук пробегал мимо третьего этажа здания, в другой корпус, наткнулся на милых деток, которые игрались. Чего там только не было: гололед на лестнице, дикая вонь на весь холл и какой-то очень густой туман ядовитого розового цвета. Доигрались, молодцы, а теперь Чонгук раздражен вдвойне. Поэтому так нещадно и опаздывает.

Он так любил ту рубашку… А брюки!..

Хотел выглядеть прилично, но теперь он бежит на пару в джинсах. А в джинсах запрещено. И, твою мать, опаздывать в первый день перевода, приходить в таком виде, отчитываться… Да какое впечатление он произведет на других людей?

Вот он уже подбегал к той самой заветной двери. Массивная такая, огромная, на которой красивыми позолоченными буквами было написано курсивом: «Лекционный зал || курса». А выпуск все ближе и ближе.

— Простите за опоздание! — Чонгук одним толчком раскрыл дверь, ловя заинтересованные взгляды студентов и…

— Тебя ждали немного раньше, — мужчина, который стоял к студентам лицом, повернулся к Чонгуку. Это Хосок. Как же много времени прошло, а он преподавал в этом институте? Ну серьезно, что ли? Гук думал, он уже выпустился давно, ушел из этой чертовой академии, которую ненавидел каждой фиброй своей души. А сейчас что? Стоит здесь, улыбается, смотрит в сторону входной двери. И на Чонгука. Прямо на него. — Проходи, садись. Третий ряд, самое крайнее место свободно.

Студенты внимательно рассматривали незнакомого им парня. Кто-то присвистнул, когда увидел на нем джинсы, но Хосок только лишь пару раз мотнул головой, как бы говоря, что все хорошо.

Но Чонгук на него даже не посмотрел.

Он-то думал, что у них с Хосоком те же мысли, одна и та же цель. Оказалось, что нет. Ну и пусть. Чонгуку уже плевать.

Не очень радостно принимая изучающие взгляды девушек, Чон поднялся по ступеням к третьему ряду и сел на стул. Достал из рюкзака ручку, тетрадь и даже не обратил внимания на единственного человека, который на него не смотрел. Но затем все же заметил парня, ведь сидел буквально в паре десятков сантиметров от него.

Чонгук сел рядом с человеком, который глаз не отрывал от телефона, что-то читая с серьезным выражением лица. Он будто был не заинтересован ни в чем, что происходило вокруг него.

Когда Хосок соизволил продолжить лекцию, которую читал до появления Чонгука, все взгляды студентов устремились вперед. Не важно, на что смотреть, главное повернуть голову вперед и делать вид, что слушаешь. Неплохая тактика, конечно, но в мозги так вряд ли что-то западет. Но парень рядом… Он был все тем же единственным человеком, который выделялся среди всех остальных. Взгляд все так же устремлен в телефон. Очередной прогульщик и долбодятел, который появляется на парах только ради галочки? Но хотя бы появляется.

— Тэхён-а, — позвал Хосок кого-то, но, по всей видимости, это тот абстрагировавшийся от всех и вся парень, — я понимаю, что тебе не нужны эти лекции, но прояви ко мне уважение хотя бы на этот раз. К тому же, — он посмотрел на Чонгука. Тот невольно съежился, но взгляда не отвел, — у нас новый ученик. Надеюсь, ты станешь ему примером для подражания.

Чонгук внимательно следил за этим парнем. Он медленно поднял взгляд на лектора, не выключая телефон. Младшему показалось, что он сейчас съязвит или еще чего-нибудь похлеще выкинет, но нет.

— Прошу прощения, — он лучезарно улыбнулся и отодвинул гаджет от себя.

Примером для подражания?

Вот этому человеку не нужны лекции, и поэтому он станет примером подражания для Чона?

Хосок издевается или что?

Но на удивление самого Чонгука, взгляды девушек и парней смотрели на него уже осуждающе. С какой-то толикой неприкрытой злобы. Некоторые перешептывались, а некоторые смотрели на лектора. Мол, какого черта?

Краем уха Гук услышал: «Он хочет сместить Тэ с первого места?», сказанное кем-то из студентов.

Чонгук, кстати, вспомнил. Да.

Этот парень — Тэхён — находится на первом месте в шкале успеваемости.

Стенды с именами лучших учеников вывешены на первом, втором и пятом этажах академии. Причем, во всех корпусах. Это имя было на слуху все время, что Чонгук учился на первом курсе. Даже в последнем классе старшей школы Гук слышал разные сплетни от одноклассников, хоть даже никого об этом не спрашивал.

Ким Тэхён.

Пламя.

========== chapter 2 ==========

*

За окном тучи, никакого солнца. Холодно и зябко. Отвратительно. Конечно, конец октября же на дворе. Но снега не было видно и вовсе. Иней — да, гололед — да, снег — нет.

Чонгук внимательно впитывал все то, о чем рассказывал Хосок. Какие-то документальные термины, сложные словесные обороты и совершенно непонятная тема. Чонгук теряется. Просто не знает, что делать, потому что знаний второго курса у него не имеется.

Тяжко ему придется.