— Привет, Шейн. Позволь представить — Альтвиг Нэльтеклет, мой друг. Сейчас он работает храмовником в обители Альвадора. Альтвиг — перед тобой Шейн Лиерталь Крий Эль-Тэ Ниалет, племянник господ Алиеза и Нельтас.

— Приятно познакомиться, — кивнул Альтвиг.

— Взаимно, — согласился с ним Шейн. — Что произошло? — поймав изумленный взгляд инквизитора, он добавил: — Да, я ужасно проницателен. Обладаю даром провидца. Для вас это разве новость?

— А-а… нет. Мы хотели бы поговорить с Адатальрэ.

— Вот как. — Повелитель отставил поднос. — Боюсь, он не будет рад.

— В форте творится не пойми что, — вмешался Рикартиат. — Ты в курсе об Эстеле? Сегодня он пытался убить Альтвига, а когда это не получилось, смылся на тридцать шестой ярус Нижних Земель. В крепость Нот-Этэ.

— Извини, Рик, — покаянно ответил Шейн. — Мне известно все, что ты рассказал, но я не могу помочь.

— Почему? — рассердился Мреть. — Вы ведь связаны! Ты в любой момент можешь призвать Адатальрэ. Пригрози ему изгнанием из тела, скажи, что больше не будешь медиумом, отдай на растерзание Виктору, в конце концов! Какая разница, что чувствует демон?!

— Большая, — возразил седой. — Большая разница. Нас объединяют крепкие узы. Я — часть его, а он — часть меня. Если погибну я, погибнет Адатальрэ. Если погибнет Адатальрэ, погибну я.

По напряженному молчанию Альтвиг понял, что раньше Шейн хранил это в тайне.

— А разве он… ну… не возрождается из пепла? — негромко начал Рикартиат. — Он же феникс?

— Возрождается, пока я жив, — равнодушно произнес повелитель.

— Но… ты человек. Ты состаришься и… что тогда?

— Не знаю, — пожал плечами Шейн. — Но мне кажется, что порой лучше умереть, чем остаться в живых после смерти близкого.

Мреть нервно покрутил серебряное кольцо на среднем пальце левой руки. На указательном и безымянном правой поблескивало еще два. Альтвиг отметил, что от полосок металла веет свободной энергией. Амулеты.

— Эгоист, — наконец решил менестрель. — Адатальрэ тебе, значит, близок, а все остальные могут катиться к черту?

— Да, что-то в этом роде.

Повелитель счел, будто гости страдают от избытка внимания, и отвернулся к окну. Рикартиат немного постоял, затем фыркнул и пошел прочь. Инквизитор посмотрел ему вслед, глянул на Шейна и тоже поспешил убраться. Искушать судьбу снова не хотелось.

— Не говори сейчас ничего, — попросил Мреть, присев на пороге особняка. — Я занят. Хочу насладиться яростью.

— Зачем? — растерялся Альтвиг.

— Я довольно редко бываю зол.

— И хорошо. Незачем лишний раз беситься.

— От кого я это слышу? — рассмеялся Рикартиат. — От человека, оравшего на всю кухню не далее как пару часов назад?

Храмовник смутился:

— Вы сами виноваты. Нечего было придумывать для меня дурацкие клички. Я взрослый человек и имею право называться по имени.

— Я тоже взрослый, — согласился менестрель. — Но это никому не мешает. Тут меня называют Риком, в Хасатинии называли Тиатом, а в Ландаре, — он едва не захлебнулся смехом, — предпочитали совсем уж глупое «Арти». Полагаю, меня до сих пор там помнят под этим именем. Честно говоря, я рад, что сейчас известен как Мреть. Коротко и ясно.

— Мреть — это ведь то же самое, что и мрак?

— Нет, — возразил Рикартиат. И накинул капюшон куртки: — Ладно, Альтвиг, иди домой. Увидимся завтра.

Изменившийся тон заставил парня напрячься:

— Что у тебя за планы?

— Так, личные дела, — отмахнулся Мреть. — Чужое присутствие — даже твое — нежелательно. Прости.

— Ничего страшного, — скрепя сердце произнес инквизитор. — До встречи.

Он задержался в тени особняка, сделав вид, что отряхивает снежинки с пальто. Проследил, как удаляется Рикартиат, но недолго и не заметив важных деталей. Менестрель свернул за угол и исчез. Странная размашистая походка придавала ему сходство с господином Арно, словно тот вдруг уменьшился и прикинулся песнопевцем.

— Удачи, — пробормотал Альтвиг. — Я без понятия, куда и зачем ты пошел, но надеюсь, что ты там не сдохнешь.

…Мреть на цыпочках пробрался мимо патруля стражи. Трений с законом у него не было, но объяснять двум мордоворотам в парадной форме, кто он такой и чего ему надо, лень. Обогнув «скромный» дом Шейна и нырнув в сеть узеньких переулков, он отыскал приметный белый крест. Некто вывел его на стене притона, а завсегдатаи не стали стирать. Либо им заплатили, либо заранее знали о безответственности хозяев.

Прошло около получаса, прежде чем в противоположном конце улочки показалась Нэлинта. Быстро приблизившись, она усмехнулась и сказала:

— Проблем не будет.

— Ты кого-то убила?

— Нет, погрузила в сон, — оправдалась девушка. — Руны готовы. Следуй за мной.

Она протянула Рикартиату ладонь. Холодные, тонкие, привычно израненные пальцы вздрогнули при касании с теплой кожей парня, но выражение лица Нэлинты не изменилось.

Демонолог шагнула вперед, и реальность преломилась, скомкалась. Тысячи изгибов и трещин наполнились ярким зеленым светом, под ногами вспыхнули аккуратные символы. Менестрель понял, что падает, и крепче вцепился в руку девушки. Та тихонько выругалась, исправила направление и уже через миг вышла на заснеженный тракт.

Теперь форт Шатлен был далеко, так далеко, что добираться до него пришлось бы около трех недель. Позади возвышался город, обнесенный белой стеной, впереди — исполинский лес. На его опушке, прячась под сенью старых дубов, пристроилась деревенька. Всего-то восемь дворов, побитые временем землянки и крохотное кладбище. Надгробные камни пестрели выемками, буквы на них читались с трудом и больше интуитивно. На расстоянии выстрела виднелась поросшая мхом плаха с виселицей.

Рикартиат покрутился на месте, осматриваясь, и ошарашенно выдал:

— Виттелена живет здесь?!

— Где же еще, — хмыкнула демонолог. — Идеальный маленький мирок некроманта. До покойников рукой подать, Лес Духов под боком, а в глубине земли, — Нэлинта глубоко вдохнула, — проходит жила чистой энергии. Чувствуешь?

— Да, — подтвердил парень. — Она темная.

— Некромантам иная и не нужна.

Нэлинта направилась к самой северной землянке, с крохотными окнами и покосившейся трубой. Было ясно, что хозяина там нет. Только животное, по ошибке принятое за человека и одаренное любовью мага. Разумеется, до определенной поры. Пока Виттелена не осознала, какую страшную допустила ошибку.

Спустившись по выщербленным в камне ступеням, Нэлинта постучала. За дверью раздался шорох, встревоженный мужской голос и женские ругательства. Потом шлепок, словно кто-то кому-то дал оплеуху. Не успели стихнуть остаточные колебания, как на порог вышла Телен.

— Входите, — пригласила она. — Осторожно, низкий проем.

— Спасибо. — Демонолог пригнулась. — Хастрайн в порядке?

— Нет, — возразила некромант. — Он ни черта не помнит. Ни кто я, ни кто он, — последовал кивок в сторону обрюзгшего мужика с трехдневной щетиной, — ни кто вы двое. Рик, ты умеешь заклинать память?

Тот помотал головой. С видимым сожалением.

— Прости, Телен.

— Я предполагала, что это так, — грустно улыбнулась она. — Ты не виноват.

Парень покосился на постель, где лежал сын некроманта. Мальчик был бледен, а его белые ресницы окрасились в алый цвет.

— Знакомство с потусторонним миром прошло для него трудно, — сказала женщина. — Мне… очень… жаль. Он мог бы стать наследником нашего общего дела. Мог бы жить в мире, где нет инквизиции, зная, что уничтожили ее мы. Мог бы… но я поняла, что учить его магии должен кто-то талантливее и добрее. Будет лучше, если он вырастет, так ничего и не вспомнив.

— Почему?

— Потому что мы все — убийцы. А он может стать хранителем. Первым хранителем с начала времен.

— В смысле духом? — уточнила Нэлинта.

— Нет. То одно. А тут совсем другое, — пожала плечами Телен. И обратилась к мужу: — Будь так добр, выйди. Этот разговор тебя не касается.

Мужчина ругнулся, но послушался. Притворив за ним дверь, некромант создала защиту от чужих ушей и продолжила: