Дэрил шаловливо улыбается в ответ, а потом бросается на него, хватает Рика и поднимает его, закидывает на облако и запрыгивает на него сам. Оно выдерживает их вес и по ощущениям ничем не отличается от предыдущего – невероятно пушистое и упругое – только вместо белых на этот раз от их приземления вверх летят темно-красные пушинки, а внизу пробиваются тонкие прожилки алого. – Ты чего бурю устроил? – спрашивает Дэрил, опираясь на руки над ним, вытягиваясь всем телом так, чтобы накрыть собой Рика.

- Потому что я тебя так сильно люблю, - говорит Рик, посмеиваясь. – Потому что это для меня что-то значит.

Дэрил улыбается, открыто и свободно, и наклоняется нежно поцеловать Рика, всего лишь прикосновение губ. – Для меня тоже, - признается он, а потом медленно позволяет своим рукам опустить его тело. Его кожа скользит по коже Рика, его торсу, и груди, и шее, пока они не оказываются вплотную друг к другу. Вес Дэрила восхитительно вдавливает его в мягко прогибающееся облако под ними.

- Я люблю тебя, - шепчет Рик и скользит руками вокруг спины Дэрила, удерживая его на месте. – Всегда буду любить. Клянусь. Как мне удалось тебя заполучить? Ты такой красивый, такой сильный. Ты никогда не сдаешься. Ты никогда не сдаешься. Ты никогда не сдавался, когда это касалось меня.

- Ты тоже не сдавался, когда это касалось меня, - говорит ему Дэрил. – Ты никого не послушал, когда они говорили тебе, что ты не сможешь меня исцелить. И все эти шесть лет… даже, когда тебе было больно, даже когда наше пламя гасло… всегда оставалась искра. Ты не позволял ей угаснуть полностью, пусть даже искра была крошечной и скрытой, спрятанной глубоко в твоем сердце.

- Мне жаль, что я так с тобой поступил, - говорит ему Рик, погружает пальцы в волосы Дэрила и вздыхает. – Мы утратили шесть лет счастья.

- А мне хотелось бы, чтобы я не оставил тебя сорок лет тому назад. Но я не могу взять вес этих сорока лет на свои плечи. И ты не можешь взять вес этих шести. Ладно? Что бы ни случилось, все в прошлом. И сейчас, - Дэрил проводит рукой вверх по груди Рика, прикасается к его щеке, проводит по ней подушечкой большого пальца, - есть только мы. И мы действительно счастливы. Так что давай наслаждаться друг другом, а остальное приложится.

Рик кивает и улыбается. – Да. Так что поцелуй меня, - говорит он Дэрилу и опережает его сам, приподнимается и соединяет их губы. – И возьми меня, - шепчет он в рот Дэрилу. – И трахни меня.

Дэрил посмеивается и щелкает пальцами, призывает бутылочку со смазкой. Рик ухмыляется, глядя на него. – У тебя отлично получается пользоваться демонической магией.

- Просто фантастически хорошо, черт побери, - Дэрил с гордостью подмигивает ему. Он открывает бутылочку и смазывает пальцы, потом тянется между ног Рика и нежно целует его, пока его рука занимает нужную позицию.

- Я жду тебя, - подгоняет его Рик, его хвост мягко обхватывает запястье Дэрила и помогает направлять его. – Я ждал целую вечность.

А потом Дэрил вводит один палец, двигает им медленно и осторожно, растягивая Рика. Демон откидывается назад на облако, но его глаза не отрываются от лица Дэрила, он сознательно расслабляет мускулы под его рукой, заставляет себя расслабиться и быть с Дэрилом, как он никогда не был ни с кем другим. И ангел обращается с ним крайне бережно – вводит второй палец и двигает им, раздвигает пальцы и работает ими, убеждаясь, что он полностью готов, а потом, наконец, перемещается, сплетая свои конечности с конечностями Рика, и они готовы. Дэрил готов. И Рик тоже.

Дэрил надавливает и проникает внутрь, целует Рика, делая это, и демон позволяет звездам начать взрываться у него перед глазами, мыслям о том, что все это значит, мыслям о нем, и Дэриле, и вечности, и всяких разных мелочах начать формироваться и вливаться в вены Рика и заставлять его сердце биться – мелочах вроде того, как они парят в небе вместе, ныряют, и лавируют, и сворачивают в ритме, который просто характерен для них, и как они просыпаются рядом друг с другом, и им мягко, тепло, и они ощущают этот момент, как в тот день, что Рик помнит, когда он зарывался носом в облако, а Дэрил был совсем рядом, прижимая его еще ближе к себе.

Это внезапно кажется реальным, кажется осуществимым – словно Рик действительно мог бы это иметь, чтобы Дэрил был над ним, начиная двигаться, а он двигал бы бедрами навстречу Дэрилу, выгибая их плавной линией, и их губы соприкасались бы, они бы целовались, вкладывая себя полностью, и оба они были бы обнаженными и уязвимыми, но при этом сильными и полноценными.

Рик отдает себя этому, ощущению тела Дэрила над собой, когда они скользят вместе, ритму его бедер, прижимающихся ближе, собственных ног Рика, притягивающих Дэрила вплотную, а потом направляющих его обратно. Его хвост мягко опускается на спину Дэрила, извивается вверх по ней, рисуя вытянутые узоры таких вещей, как обещание и раскаяние, потом опускается ниже, прикасается к Дэрилу в таких местах, в которых к нему когда-либо прикасался только один Рик. Дэрил задыхается от ощущения кончика хвоста, пробегающего по его заднице, а потом спускающегося между ног, ласкающего его мошонку, когда он входит в Рика, который запоминает каждый вздох и стон, вылетающий изо рта Дэрила. Ангел улыбается ему сверху вниз и чуть задыхаясь смеется над всем этим, протягивает руку, чтобы взять член Рика в руку, а потом опускается поцеловать его, проникает языком между его губ, легко прикасается к языку Рика, отягощенному заверениями и предложениями, которые спутываются вместе, пока все они не начинают звучать как одно слово, как одно имя, Дэрил, заклинание, которое заполняет сосочки его языка, пространство между его зубами, полости его щек.

Рик подхватывает это мгновение, берет это слово и позволяет ему проникнуть в себя, просочиться, словно мед в воду, и он наконец отпускает, наконец поистине отпускает заботы, которые разъедали его разум годами. Потому что он верит в это, это и только это. Они больше, чем их тела, больше, чем их сердца, больше, чем глупые мелочи вроде Бога и фонтанов или дьявола и траншей. Больше нет страха, нет грусти и нет сожаления, нет волнения или переживаний. Есть только Дэрил, Дэрил, который ласкает Рика, Дэрил, который входит в него, Дэрил, когда его кожа распластывается по коже Рика, словно гора переходит в долину. И есть только Рик, только то, как он присоединяется к нему, как он вращает бедрами для Дэрила, как он вжимается в его руку, как он встречается с ним глазами, синее небо против глубокого, сияющего моря.

Они перекатываются и изгибаются, прикасаются и тают вместе, пока время убегает прочь, а Дэрил продолжает глубокими толчками входить в него. Голос Рика наконец начинает действовать, и он принимается стонать, выкрикивать имя, которое теперь выжжено в его душе пламенем вечности, произносить его нежно, несмотря на силу его голоса, и когда приходит время, Рик шепчет, - Кончи в меня, - потому что он хочет этого, желает этого, нуждается в том, чтобы Дэрил был его частью навсегда, и чтобы и он тоже отпустил.

- Да, - шепчет Дэрил у его губ, и Рик клонится ему навстречу всем телом, выгибает позвоночник и все свои кости. Его крылья поднимаются, прижимаются к спине Дэрила, а его хвост оборачивается вокруг его ног, отказывается отпускать. Дэрил опускает собственные крылья, накрывает их и погружает их во тьму, но это теплая, комфортная тьма, принадлежащая им обоим, и от нее тело Рика трепещет. – Кончи для меня, Рик, - говорит ему Дэрил. – Будь со мной вечно.

И Рик повинуется, словно простые слова в дыхании Дэрила – это заповеди, которые превыше законов физики или разделения измерений. Потому что для Рика так и есть. Это божественный закон, и он с силой кончает между их телами, изливаясь Дэрилу на живот и грудь, а Дэрил, с мощным толчком, тоже кончает, и соединяет их полностью, словно шестеренки наконец встают на место.

Они вместе приходят в себя, дышат вместе глубокими, захлебывающимися вздохами, пока Дэрил наконец не выходит из него и перекатывается набок. – Черт, - говорит он Рику и прижимает его к себе, - это было…