– Эпилепсия. – Со вздохом перебил ее скриптор.

– Что? – Непонимающе нахмурилась Элеум.

– Это тебе тот старик рассказывал, да? – Тяжело вздохнув, Райк сел на песок рядом с наемницей. – Про наноколонии. Все верно в общих чертах. Только мне не совсем повезло. У меня бывают приступы. Иногда падаю, трясусь, пускаю изо рта пену. Потом ничего не помню. Иногда просто теряю сознание. Я бы уже давно под выбраковку попал, если бы не дед.

– Вот, блин. А у меня еще столько было аргументов… И кто твой дедушка? – Разочарованно цокнула языком Элеум.

– Старейшина Мэкстом, Глава Совета. – Со вздохом ответил, чувствуя, как заливается краской, Райк.

– Мать его, целый старейшина… Тогда почему я не вижу винтокрылов, разъездов мотопехоты, и ударных групп? – Вскинула брови девушка. – Почему меня до сих пор не пускают по кругу ваши штурмовики, Ытя и Куклу не жгут на костре, а Пью не качается на воротах? И почему тебя под белы рученьки не ведут домой на базу?

– Меня ищут. Просто, не знают, где искать. Это Паладин Данс предложил, а дед одобрил. Было несколько тайных групп. В каждой – по послушнику. Все внешне похожи на меня, все ушли в разных направлениях, и перестали выходить на связь…

– Что-то, чем дальше, тем меньше мне это нравится парень, – тяжело вздохнув, наемница полезла за зажигалкой. – Чуется, что опять я влезла в какое-то глубокое дерьмо, да? Как твой дядька говорил? Рыжие – счастливые? Так вот, видала я такое счастье…

– Можно и так сказать, – медленно кивнул скриптор. Плечи подростка поникли. – Отец с матерью недавно… пропали. Они с небольшой группой ушли на разведку в земли серокожих. Последний сеанс радиосвязи был больше полугода назад. По нашим законам я единственный наследник их боевого корабля. Боевой дирижабль – это большая сила, Ллойс. Очень большая. А я не готов… Вернее, большая часть Совета считает, что я не готов. – Быстро поправился подросток. – На деда начали. давить. Он и так был старый, а сейчас… он болен. У него… одна из колоний «Кровяных пловцов», очищающих кровь ботов, «посыпалась». Никто не знает, боты от старости «глюкнули» или это саботаж, но сейчас дед медленно, но верно превращается в упыря. По прогнозам медиков у него еще пара лет, а потом…

– Зачем тебе в Хаб, Райк? – перебила скриптора наемница.

– Убежище. – Вздохнул подросток. – Совсем маленькое. Его строили, как супер эксперимент. Автономный роботизированный завод по разработке новых нанокультур и изготовлению экспериментальных бланков. Там должны быть корректоры. И оборудование для их применения.

– Корректоры – миф, парень. – Покачала головой девушка. – Нет такой штуки, что достанет из тебя наноботов и оставит тебя в живых. Бланк либо гниет, либо выживает. Третьего не дано. Кустари могут отфильтровать колонию, пропустив тебя через мясорубку. Хороший медик сумеет прочистить твою кровь, ликвор и другие жидкости, но если боты смогли побороть твой иммунный ответ – это только отсрочка. Достаточно уцелеть одному единственному Кровяному пловцу, и колония снова размножится. А при чистке их остается намного больше. В мышцах, прошедших через клеточные мембраны в ядро, скопившихся в лимфоузлах… Я знаю, о чем говорю, парень. Уже который год пытаюсь клеймо вытравить. Даже почти сдохнув, чертова колония сопротивляется. Можно, конечно, запустить в кровь что-нибудь несовместимое, но тогда за результат никто не поручится. Один из бланков выдавит другой, это точно, но как быстро это произойдет, и будет ли жив к моменту завершения процесса носитель – большой вопрос. Хранитель знаний так иногда развлекался. Напоминал мне, что может со мной сделать, если я не буду… послушной. Брал крысу и вводил ей две разных модели «нюхача». Ну, ты знаешь, наверняка, такой бланк. Он почти у каждого кустаря продается. Обоняние на пару-тройку месяцев обостряет донельзя. Хочешь – по следу иди, хочешь – взрывчатку вынюхивай…

– Понял, о чем ты. Перцептивный маркер номер четыре, – вяло махнул рукой скриптор. – Это он у тебя вколот?

– Откуда знаешь? – Удивилась Элеум.

– Принюхиваешься постоянно, – со вздохом пояснил Райк. – Переносицу массируешь. Такая привычка у наших разведчиков вырабатывается. Они на нем постоянно сидят. У тебя какой – восьмой, девятый?

– Третий, – пожала плечами Элеум. – Он, хоть, и хуже по параметрам, единственный с другими ботами в реакцию не вступает. Хотя, и хватает его ненадолго. Не хочу я, как те крысы, кончить. На то, что от животин обколотых к концу недели оставалось, смотреть было нельзя. Кошмары потом мучили… А потому фигня все эти твои корректоры.

– Может, и так, – тяжело вздохнул подросток. – А может, до войны люди понимали в этом немного больше выжившего из ума старика-извращенца. Я знаю одно, убежище Девяносто пять Альфа существует. И там работали с бланками последнего поколения. А еще…

– Еще? – Жалобно простонала девушка. – Ну, почему всегда есть и «Еще». За что мне это, а?..

– Еще там есть тактика. – Не обращая внимания на наемницу, закончил скриптор. – Воздух – земля, и воздух – воздух. Хватит на то, чтобы снова укомплектовать «Придвен».

– Придвен?… Придвен… Это же тот, сучий боевой дирижабль! Флагман вашего гребаного воздушного флота! – Вскочила на ноги девушка. – Та сука, с которого Красное долбили…

– Да, – стараясь не смотреть на наемницу, – выдавил из себя Райк. – Это мой отец атакой командовал. А теперь это – мой корабль, Ллойс. Ну, почти мой. Две тысячи человек экипажа присягнут лично мне, если я привезу им тактику. И я буду тебе должен. Ты станешь очень богатой и влиятельной, Ллойс. Настолько, что тебе и не снилось… Если хочешь, будешь моей правой рукой, вместе мы сможем донести Свет Истинной веры до каждого уголка… Эй, Ллойс? Что с тобой, Ллойс?

– Девять, десять, одиннадцать, – крепко зажмурившись и, сжав кулаки так, что из-под ногтей показалась кровь, упрямо продолжила счет девушка…

ПРИМЕЧАНИЯ

33 – Вибрационный клинок – оружие или инструмент со встроенным ультразвуковым генератором, позволяющим вибрировать лезвию с высокой частотой, что делает его очень эффективным, из-за колоссальных нагрузок рабочие поверхности, а зачастую и большая часть деталей подобных изделий, изготавливались из наностали. Источники энергии вибрации и комплектация – разнообразнейшие. От банальных бензиновых двигателей до микроядерных батарей.

34 – В предвоенные годы перед полицейскими остро встала необходимость наличия мощного и компактного оружия для выведения из строя андроидов и дронов. Решение нашлось довольно быстро – револьвер Zeliska под патрон Винчестер Магнум калибра .458 с полуоболочечной пулей массой 33 грамма и дульной энергией 4335 джоулей и еще более мощный 458 Lott позволял не только надежно уничтожать на близкой дистанции большинство роботов, но и при некоторой тренировке вполне мог заменить оружие постоянного ношения. В результате в течение, буквально, нескольких лет револьвер приобрел огромную популярность не только среди полицейских сил, но и гражданского населения.

35 – 408 Cheyenne Tactical (.408 Chey Tac, 10,3×77 мм) – специализированный снайперский боеприпас для стрельбы на большие дистанции. Патрон создан с целью вести высокоточную снайперскую стрельбу до 3500 м. Предполагалось что максимальная дальность стрельбы патроном .408 Cheyenne Tactical составит 3000 м.

36 – Видимо, одна из множества модификаций AR-15 под тот самый патрон .458 Winchester Magnum.

37 – Нанокультура, дающая иммунитет от большинства простудных заболеваний. Отличается высокой способностью к передачи, но чрезвычайно низкой устойчивостью. Удерживается в организме носителя не более нескольких месяцев. В общем, совершенно бесполезна, хотя, по Пустошам упорно ходят слухи о более продвинутых версиях «клещей», способных защитить даже от боевых вирусов.

Настроение Элеум было отвратительным. Может быть, в этом были виноваты непрекращающиеся духота и жара. Может, длящееся уже девятый день вынужденное безделье. А может, боль в спине, затекшей ото сна на неудобной, слишком короткой для нее тахте. Девушка тяжело вздохнула. Давно надо было найти себе место лучше, или, по крайней мере, согнать с кровати этого глупого мальчишку. Откинув в сторону плед, наемница, пружинисто вскочив, некоторое время разглядывала казавшееся сейчас совсем детским лицо легионера. Покачалась с носка на пятку, прикидывая, стоит ли пнуть мальчишку в бок, и устроить ему внеурочную тренировку. Задумчиво пожевала губу и, тяжело вздохнув, бесшумно выскользнула из комнаты. Глаза слипались, хотелось спать и есть. И если со второй проблемой разобраться было довольно легко, то первая была следствием ее собственной глупости. Ну, и зачем ей надо было половину ночи прорываться через хитроумную вязь непонятных закорючек записанного в разодранном дневнике хозяина дома текста, а потом еще обходить дом и ферму? Зачем надо было искать следы? Ведь, ясно же, что через мины никто не пройдет. Их тут чуть ли не в четыре слоя накидано. Если честно, Ллойс даже слегка побаивалась, прикидывая, что может случиться, если Ыть или расхваленный им виртуальный интеллект охранной системы попытается что-нибудь взорвать. С другой стороны… В том, что один из упырей сбежал, она почти не сомневалась. Хотя убедить в этом остальных у нее не получилось. Даже осторожный, казалось бы, битый и тертый жизнью Пью поднял ее на смех, а потом несколько дней доставал ее тупыми шуточками в стиле, не хватал ли ее зомби в темноте за пятку. И не потому ли она боится спать одна. В шутках снайпера было ровно столько правды, чтобы злить. Она действительно боялась. Не то, чтобы она сомневалась в своей способности справиться с чудищем, но… Это как с пауками, вроде, ничего не стоит растереть эту мерзость в кисель, а при одном виде на восьмилапую скотину аж дрожь пробирает. Тепловизором упыря не найдешь, детекторы движения бесполезны, эти твари могут неделями неподвижно лежать, датчики объема тоже надежной защитой не назовешь. Поэтому Ллойс боялась. Не расставалась с оказавшимся действительно довольно ухватистым, удобным рубилом и спала в комнате скриптора, тщательно запирая на ночь дверь и каждый раз проверяя перед тем, как потушить свет, пространство под кроватью. Черт, ну чего стоило попросить Райка или стрелка пустить пару пуль той твари в череп и позвоночник? Или оттащить тела куда-нибудь подальше и разделать их на куски пожарным топором? Тем самым, заляпанным свернувшейся кровью и присохшими к лезвию волосами, который они нашли в подвале. Ну, или по крайней мере, обмотать их проволокой перед тем, как сбросить в яму. Брезгливость? Она потеряла ее еще в раннем детстве, засыпая в собачей конуре. Гордость? Она давно от нее избавилась. Испугалась заразы? Три раза ″Ха!″. Надень очки, чтобы дрянь в глаза не попала, да рот широко не разевай – вот и вся наука. Упырь был старым. Очень старым. Собственно, почти все первое поколение родилось еще до Чёрных дней, но этот был… матерым. Кодсворт хорошо служил своему хозяину. Чтобы так измениться упырю, надо сожрать не меньше двадцати-тридцати тонн белка. Свежего, легко усвояемого белка. А какой вид белков усваивается лучше всего? Правильно. Сколько людей и не совсем людей закончили жизнь, заживо расчлененные роботом, думать не хотелось. Не хотелось также представлять, на что такая матерая тварь, на самом деле, способна. Когда она выметала из подвала кости, ей пару раз даже показалось, что она видела осколки черепов серокожих, что, конечно, правдой быть не могло…