Командир полка с самого начала, как в пункте постоянной дислокации, так и уже здесь, относился ко мне настороженно и сейчас впервые обратился ко мне за советом, да и наверное за моральной поддержкой, поэтому я решительно произнёс: – Товарищ полковник, ну атаковали бы мы опорный пункт сейчас, а времени до полной темноты остался лишь один час. За этот час, в лучшем случае, вышли бы первым батальоном в район и всё – уже стемнело. А темноте такой бедлам бы начался, что половина полка точно в Горагорск, на радость боевиков, уехала, да и в темноте постреляли бы своих же. Так что вы, как думаю, правильное решение приняли.
….Наступила ночь, было так темно, что не было ничего видно даже вблизи. Периодически взлетали осветительные ракеты, на тридцать секунд раздвигали темноту, гасли и становилось ещё темнее.
Я добрался до своей машины и сел на табуретку рядом с ней. Начал размышлять все ли указания отдал артиллерии, всё ли предусмотрел. С позиций второго дивизиона донёсся выстрел из самоходки, а через несколько секунд в небе, над перекрёстком, повис осветительный снаряд, освещая всё кругом жёлтым светом. Раздался выстрел из миномёта, и осветительная мина повисла прямо над нами и залила светом теперь уже всё расположение полка. Я схватил радиостанцию и передал на огневую позицию миномётки корректуру для дальнейшей стрельбы. Следующая мина осветила дальнюю зелёнку, что и требовалось. Раздался залп дежурной батареи первого дивизиона, которая вела беспокоящий огонь по опорному пункту и дороге на Горагорск.
– Шумит, гремит родной завод…, – удовлетворённо и с усмешкой продекламировал вслух работу своих подчинённых.
Понаблюдав ещё минут двадцать за работой артиллерийских подразделений, и удостоверившись, что не забыл отдать никаких указаний, полез в салон. После напряжённого дня на меня навалилась такая усталость и сонливость, что как только добрался до своей койки, так сразу же провалился в глубокий сон.
Ночь прошла спокойно, за исключением уничтоженной легковой машины с беженцами. Пехота в ночь заняла оборону на том рубеже, откуда мы вели огонь прямой наводкой и ночью автомобиль с беженцами почему-то ехал не по асфальту, а рядом с дорогой по полю. Ну и пехота подумала, что подбирается на машине разведка духов, подпустила машину на расстояние 100-150 метров и расстреляла её с пулемётов и гранатомётов – все в машине погибли. Проснулся в семь часов утра бодрым, выбрался из кунга на улицу, где вовсю светило солнце, обещая жаркий день, как и накануне. Умылся и пошёл искать командира полка.
Полковник Никитин сразу же сделал замечание: – Борис Геннадьевич, я в 23:00 собирал совещание, все были кроме вас. Чтобы впредь такого не повторялось. А сейчас начинайте готовить артиллерию – в тринадцать часов начало атаки.
Недалеко от дороги, взметнув к небу серые космы пыли, приземлился вертолёт и забрал прапорщика, которого придавили противотанкисты. Врачи говорят, что он очень плох.
В 11.00 третий батальон по указанию командира полка ушёл влево – к горам; он будет наступать по Терскому хребту. Пытаясь, если получится, зайти в тыл боевикам и окружить их. В это время первый батальон после короткой арт. подготовки пойдёт в атаку на опорный пункт чеченцев
В 12:30 всё было готово к бою. Моё ПРП находилось рядом с КШМкой командира, но несмотря на то что дивизионы располагались недалеко, связь всё также была очень плохая: я так и не смог разобраться, в чём дело. Цель для артиллерии только одна – опорный пункт боевиков на перекрёстке. Дивизионы находятся сзади нас в пятистах метрах и из-за этого траектория снарядов проходит прямо над нами и опасно низко, что меня беспокоит больше чем плохая связь. Если по-честному: то я пока не доверяю ни дивизионам, ни их командирам.
В 13.00 залп и снаряды с шелестом низко проходят над нами, но к моему удивлению разрывов на перекрёстке не наблюдаю. Перематерился и уменьшил дальность на 400 метров, опять не вижу разрывов снарядов. Ну, блин – вообще непонятно, что происходит. Ещё уменьшаю на 400 метров дальность и наконец-то замечаю чёрные разрывы снарядов в пяти километров от нас, и в четырёх от цели – это дальняя зелёнка. Что тут было говорить, обматерил их, а в это время Никитин дал команду первому батальону – «Вперёд!»
И пехота на БМП ринулась в атаку. Отпустив её вперёд себя, метров на четыреста, двинулись и мы. Тут же пропала связь с дивизионами и, переключившись на канал командира полка, решил – если что буду по его каналу командовать артиллерией. Проехали мимо, подбитой ночью легковушки, которая продолжала слегка дымиться и где виднелись в неестественных позах трупы погибших. Миновали разбитый ингушский блок-пост и чеченскую таможню, где всё кругом было размолочено вдребезги бомбардировкой с воздуха, огнём артиллерии и танков. Немного приняв влево, объехали сгоревшие скирды, где по сообщениям прятались боевиками противотанковые пушки, но на пепелище не было ничего видно даже похожего на орудие. С треском сломали танком воздушный бетонный арык, перевалили его, увидев, что за арыком нет окопов и никаких следов опорного пункта. Ну и, слава богу, а то была бы здесь и сейчас славная мясорубка, когда пехота пошла вперёд. Продолжая двигаться на высокой скорости за первым батальоном, мы неслись, не встречая противодействия, к дальней зеленке. На такой же высокой скорости по Терскому хребту мчался третий батальон, подымая в воздух огромное облако пыли и издалека действительно казалось, что над чередой высоких горок летело большое, грязновато-жёлтое облако. Несколько раз мы влетали в какие-то рвы, траншеи и ямы, кидало так сильно, что мы еле удерживались на броне. Через пятнадцать минут такой сумасшедшей гонки за танками и БМП влетели, ломая с громким хрустом небольшие деревья, в зелёнку, которая была шириной километра полтора, но пройти сквозь неё и выйти в район сосредоточения не удалось. Деревья так плотно стояли, что даже на технике, по следам танка мы пробивались с большим трудом, поэтому вынуждены были свернуть вправо и вскоре выскочили на асфальтную дорогу. По ней помчались дальше за танками и БМП, напряжённо вглядываясь в зелёнку вправо и влево, которая вплотную подступала к дороге. Заросли внезапно кончилась, и мы выскочили на обширное, открытое пространство. В полутора километров впереди на дороге занимал оборону взвод первого батальона, ещё дальше метров восемьсот у одноэтажных строений (на карте обозначено МТФ) поспешно разворачивались легковые машины и устремлялись обратно к Горагорску. Одна из них уже горела, подбитая из БМП. Остальная часть первого батальона ушла влево, занимая оборону по вершинам холмов, а на самом горизонте, слегка затуманенный дымкой, краснел кирпичными пятиэтажными зданиями Горагорск. Мы тоже свернули на поле и по свежей пахоте проехали метров двести. Машина командира полка остановилась, а мой механик-водитель Абакумов, решив объехать её, резко крутанулся на месте и у нашего ПРП слетела гусеница.
– Абакумов, ты дурак, – Чистяков и я слезли с машины и прошли к корме, разглядывая перекошенную гусеницу, – нельзя же на такой рыхлой земле так резко поворачивать, вот сейчас при резком повороте земля забилась между гусеницей и катком, в результате чего и скинуло её…
– Алексей Юльевич, ты давай занимайся тут, а я к командиру пойду.
Командир полка сидел на верху КШМки, разглядывая карту и сверяя её с местностью. Забравшись к нему на машину, я тоже стал осматриваться. Небольшая долина, полтора на полтора километра. Прямо перед нами, где первый батальон занял оборону у дороги, влево шла гряда невысоких холмов, по вершинам которых и занимали оборону мотострелковые подразделения. Третий батальон заходил по Терскому хребту и занимал оборону слева от первого батальона, тоже по вершинам холмов, но там они были гораздо выше.
– Борис Геннадьевич, командный пункт полка будет размещаться, вон там в долине, - командир рукой показал место и тут же показал его на своей карте, – А ты где расположишь свою артиллерию?
Я уже успел сличить местность с картой и уверенно стал докладывать: – Дивизионы, товарищ полковник, расположу на поле, ниже вершины, чтобы она была между позициями дивизионов и зелёнкой. Между зелёнкой и дивизионами по вершине растяну противотанковую батарею и мотострелковый взвод, приданный дивизионам для охраны, для того чтобы дивизионы прикрыть с той стороны.
