Да, работа секретного агента тут же засверкала новыми красками. Мысленно Волошин благодарит Аню, что та едет на автобусе, а не идёт пешком. Следить на машине за пешим человеком — самое нелепое занятие на свете. Это только в фильмах возможно, что преследуемый в упор не замечает, как в паре шагов от него, буквально по пятам, следует автомобиль.

Дорога не занимает много времени — Аня выходит на одной из остановок и идёт по направлению к серому зданию, обнесённому кованой оградой. Иван паркуется и, выждав, пока девушка отойдёт на достаточное расстояние, идёт следом. Аня не заходит в здание, а идёт по дорожке за него.

Волошин бросает взгляд на табличку, прикреплённую у входа — «Психоневрологический диспансер».

Вот почему Лариса не нашла Яна — ей и в ум не пришло, что пациент мог находиться не в обычной многопрофильной больнице.

Что с тобой, Ян?

Самое время повернуться и уйти — не вникать в чужие проблемы, не брать на себя ответственность за чужие заморочки. Но Иван упрямо продолжает двигаться вперёд. За зданием несколько скамей рядом с задним выходом, а на одной из них сидит он — Ян — откинув голову на спинку скамьи, под зорким взглядом расположившейся недалеко женщины в белом халате, которая следит за всеми, кто вышел на прогулку. Аня сидит рядом, гладит Яна по перебинтованной руке, что-то говорит. Тот отвечает односложно, словно нехотя.

Иван дожидается, стоя за густым кустарником, ухода девушки, и, полный решимости, подходит к скамье, где, застыв в одной позе, сидит его уставшая и потерявшая блеск звезда. Садится рядом, смотрит в измученное лицо. Ян не реагирует на его присутствие — глаза закрыты, от ушей тянутся проводки наушников. Иван цепляет пальцами один провод — наушник выскальзывает — Ян открывает глаза, скользит равнодушным взглядом по лицу Волошина — ни одной эмоции — и снова закрывает глаза, словно это простое движение утомило его.

Иван ставит наушник себе в ухо… Незнакомый исполнитель, но то, о чём он поёт так больно, учитывая состояние, в котором находится Ян, что нетрудно провести аналогии…

«Я мёртв, но продолжаю жить,

Я играю роль, что мне дали:

Всё равно же выгнали из рая,

Так что ничего нового»…*

Ян хмурится, но не протестует. По его лицу пробегает судорога, но он молчит, упрямо не открывая глаз.

…«Каждый день — это битва,

Я заключил сделку с Дьяволом,

Так что у меня большие проблемы,

Я очень устал»…

Хочется протянуть руку, чтобы провести по его волосам, утешить в его печали. Но Иван не делает этого — каждое лишнее движение может спугнуть иллюзию спокойствия, а так хочется её продлить.

…«Пытался найти лучший путь,

Но каждый день похож на предыдущий,

Я стараюсь бороться с бесчувственностью,

И это сводит меня с ума»…

Голос в наушнике проникает внутрь, растворяется по венам, впитывается в разум — в словах есть смысл, раз Ян слушает это.

…«Иди дальше и оставь меня парализованным.

Мне больше нечем жертвовать.

Из Ада я спешу в Рай.

Я готов, поэтому я закрою глаза…

Это мой рай»…

Взгляд опускается на перебинтованную руку — Ивану не надо спрашивать, он знает, что Ян пытался сделать — не в первый раз.

…«Будет больно, но я готов,

Мои цели ясны.

Не зовите санитаров.

Ничего нового.

Меня не станет через минуту —

Я не боюсь это признать:

Так неправильно, но мне нравится.

Я очень устал»…

— Я люблю тебя, — Иван знает, что Ян его слышит, видит, как дрожат его веки, так хочет, чтобы тот поверил ему, уверен, что Ян нуждается в этих словах больше всего на свете.

Ян сжимает губы, хмурится ещё больше, молчит. Всё ещё молчит. Ничего, теперь Волошин знает, где найти его. Теперь есть шанс.

— Я приду завтра, — ему не нужен ответ, главное, что его услышали.

_________________________________________________

* The Rasmus — Paradise

Комментарий к

The Rasmus — Paradise:

https://www.youtube.com/watch?v=7A_TVVYEJZ4

https://www.youtube.com/watch?v=ZziV0KYyucM

========== Часть 15 ==========

— В психиатричке? — Генка недоверчиво крутит головой. — Нет, ты серьёзно? В психиатричке? Ва-а-а-ня, ну зачем тебе это? Если у него до такой степени крыша протекает, что он режется, и сам себе не хозяин, то ты вообще представляешь, во что может вылиться это твоё с ним общение?

Понимает ли Иван это?

Он не знает.

Он не пытается анализировать, во что сложились на этот раз фрагменты пазла. Он не хочет задумываться, а насколько трудно ему будет. Он уверен только в одном, что хочет помочь тому грустному парню, сидящему на скамье возле входа в больницу, хочет сделать так, чтобы его губы тронула улыбка, а когда он улыбнётся — это будет счастье.

— Ва-аня-я, ну что ты молчишь? — Генка дёргает его за рукав. — Я не хочу потом тебя вытаскивать из запоя, а он обязательно случится, потому что покоя с этим психическим не будет.

— Что ты несёшь? — Иван недовольно морщится. — Запой какой-то придумал. Ты меня хоть раз видел вообще в таком состоянии?

— Вот и не хочу видеть, — стоит на своём Самойленко. — Я не хочу, чтобы ты страдал.

— А я не хочу, чтобы страдал он, — Волошин смотрит в упор на друга. — Понимаешь это?

— Да понимаю я, — обречённо вздыхает Генка. — Всё я прекрасно понимаю — ты втрескался, и взывать к твоему рассудку так же бессмысленно, как стрелять дробью по бегемотам. Что теперь будешь делать?

— Я знаю, где он. Раз к нему пускают без ограничений, значит это ещё не самый серьёзный клинический случай. Пока ехал из больницы, говорил с Ларисой. Она думает, что, скорее всего, депрессивный синдром плюс аутоагрессия. Обычно, если люди хотят на самом деле умереть, то они доводят дело до конца, у него же много порезов, некоторые достаточно старые, он занимается росписью по своему телу довольно давно. Я не могу оставить его с этим. Ему нужна помощь, и мне кажется, я могу помочь ему.

— Твоя уверенность в собственных силах просто обескураживает, — вздыхает Самойленко. — С чего ты так решил?

— Он чувствует что-то ко мне. Не спрашивай, откуда я знаю, я просто знаю это.

— На битву экстрасенсов когда едешь? — иронично спрашивает Генка, но тут же принимает серьёзный вид. — Ладно, решил упасть в яму — я не буду тебе мешать, хоть мне это и не нравится. Если что, я рядом, ты знаешь.

— Я знаю, Ген, — Волошин с благодарностью смотрит на друга. — Кстати, ты хотел мне рассказать новости о жизни в Готэме.

— Где? — Самойленко недоумённо хмурит брови. — А-а-а, ты про Бэтмена?

— Ну, а про кого ещё-то? — Смеётся Иван. — У него нормальное имя появилось?

— А чем тебе имя Бэтмен ненормальное? — делано возмущается Генка и тоже смеётся. — Бэтмена зовут Глеб. Доволен?

— Доволен, — соглашается Иван. — Ну и…?

Генка мечтательно улыбается и выдаёт: