Фред пришел к десяти часам, взвинченный и задумчивый. Было видно, что он настроен не менее решительно.
Мы разложили добытые ингредиенты на столе и вместе взялись за дело. Он измельчал травы и корешки, я добавляла их в котел в нужной последовательности. Через час зелье было готово. Теперь надо подождать минут пятнадцать, а потом выпить и лечь спать.
Раздеваться я не стала — греховные мысли не желали покидать мою голову. Просто легла поверх одеяла и сложила руки на животе. Фред поставил на тумбочку стакан с зельем. Мутноватая жидкость переливалась сине-зеленым светом, издавая не очень приятный запах. А кто сказал, что будет легко?
Я вздохнула, принимая неизбежное, и, наконец, посмотрела на Фреда. Он волновался и постоянно взлохмачивал волосы. Его присутствие и близость придавали смелость и уверенность. Протяни руку — и он крепко будет держать ее, не давая сгинуть в трясине отчаяния.
— Хочу пожелать удачи. Тебе она пригодится в разговоре с Гермионой. Не позволяй ей давить на себя. Ты в более выгодном положении.
— Спасибо. Я постараюсь.
Больше мы не произнесли ни слова. Я завороженно наблюдала за игрой теней в стакане, позабыв о времени. Надеюсь, Гермиона знает, что предлагает, и думает о безопасности ребенка.
— Гермиона, пора.
Я, не мешкая, залпом выпила содержимое стакана. Как ни странно вкус оказался приятным.
Фред улыбнулся мне и показал большой палец вверх. Ну как не улыбнуться в ответ?
Сон сморил так неожиданно, что не сразу поняла, что уже сплю. Где-то шумело море, хотя окон в комнате не было. Свет шел от камина, отчего всегда мрачная обстановка превратилась в уютную и теплую. Я устроилась в конце дивана и осмотрелась еще раз.
Камин полыхнул оранжевым огнем, и из него вышла Гермиона. Уже не такая призрачная, а вполне реальная. Она отряхнула одежду, поправила выбившиеся из пучка пряди и уверенно приблизилась ко мне.
— Вот мы и встретились.
Серьезность ее тона заставила сосредоточиться на главном.
— Хочется верить, что не зря.
Что-то похожее на улыбку промелькнуло на ее лице, но тут же исчезло.
— Я рада видеть, что ты настроена решительно. В последнее время ты казалась совершенно беспомощной. А это делает тебя уязвимой.
Мне не понравилось пренебрежение, прозвучавшее в голосе. Да как она вообще смеет? Посмотрела бы, как она повела бы себя, окажись в гуще войны с Волан-де-Мортом.
— Ну, знаешь, я вдруг оказалась неизвестно где, да еще и беременной в придачу. Вокруг творится не пойми что. Все хотят меня похитить и получить сведения, которыми я не владею вовсе. Тут многие вообще бы двинулись.
— Хорошо. Не будем тратить время. У нас два, максимум три часа. Сначала я хочу услышать твою историю попадания. Мне рассказывать и объяснять придется больше.
Она села на подлокотник на другом конце дивана, достала тонкую сигарету и с явным удовольствием прикурила. Я никогда не одобряла вредные привычки, но почему-то сейчас завидовала тому, что Гермиона может позволить себе расслабиться в любую минуту.
Когда я закончила на моменте разговора с Краучем, она чертыхнулась.
— Противный слизняк! Вечный нытик. Как он вообще возглавил Орден, не понимаю.
Вот тут я с ней согласна. Отвратительный тип.
— Значит, неизвестное заклинание отправило тебя в наш мир? Интересно. Но пока не об этом. Орден был образован очень давно. Ориентировочно в средневековье. Основная деятельность заключалась в защите маглорожденных волшебников. Именно они чаще всего подвергались гонениям со стороны церкви. Родители боялись собственных детей и тоже пытались избавиться от них. Поэтому один чистокровный волшебник решил изменить ситуацию. Он создал небольшое сообщество и набрал единомышленников. Лишь позже, когда организация стала добиваться успехов, они обрели союзников в разных странах. Их символ — восклицательный знак — раньше был сигналом для определения степени важности проблемы. Они рисовали его на стенах, дверях, потолках и даже на полу желтым, оранжевым и красным цветами соответственно. К концу девятнадцатого столетия знак на эмблеме стал состоять из рун. Перевод является девизом. «Одна сила на всех». Влияние Ордена распространилось на все сферы жизни, в том числе и на магловскую. Их интересовали научные исследования и открытия, которые могли принести пользу. Так они вышли на меня и, впоследствии, на Центр.
Гермиона рассказывала ровно, без надрыва и волнения. Но увлеченно. Забытая сигарета дымилась между пальцев, медленно догорая. Взгляд был направлен на белую стену позади меня, словно на ней оживали все воспоминания.
Что-то обдумывая, Гермиона замолчала. Мне же не хватило духу помешать ей. И я просто ждала продолжения.
— Естественно, мне льстило такое внимание и оказанное доверие. Да и поддержку они оказывали огромную. Стоило только попросить, деньги, время, оборудование, все давалось без лишних вопросов. Вскоре, я и сама решила вступить в их ряды. Это придавало моим трудам некую значимость, которая навсегда остается в истории, понимаешь?
У меня почему-то сложилось впечатление, что она пытается себя оправдать. Полагаю, ничего хорошего дальше я не услышу.
— У меня, наконец, появилась возможность реализовать свою самую заветную мечту: изобрести зелье, которое нейтрализовало бы любое проклятье и заклинание, включая смертоносную и прежде неотвратимую Аваду Кедавру. Представляешь, как изменился бы мир? Болезни и убийства сократились бы в сотни раз, если не больше.
Теперь она смотрела мне прямо в глаза и пыталась найти понимание. Отчасти, я сочувствовала ей, потому что тоже стремилась улучшить мир, путем борьбы за права эльфов. Но этого было мало, чтобы простить страдания Фреда и других людей. Она увидела и поняла.
— Только Карл разделял мои убеждения настолько, что согласился помочь ускорить разработки. Мы работали сутки напролет, на износ. Проблемы со сном — еще малая жертва. Драко, поначалу оказывающий абсолютную поддержку, резко изменил отношение. Он стал подозревать меня в адюльтере. Пришлось пойти на уступки и согласиться на ребенка.
— Тогда почему ты решила забеременеть от Фреда? Ведь скрыть такое не получилось бы.
Гермиона скривила губы, услышав вопрос.
— Мне показалось это отличным ходом. Я бы убила двух зайцев одним выстрелом. Во-первых, разорвала бы связь с Фредом. Во-вторых, угодила бы мужу. А обмануть — дело несложное.
Я пришла в негодование. Строить свою жизнь на лжи для нее обыденно и не зазорно. А сейчас вся нагроможденная конструкция рушилась, грозя похоронить и меня, и замешанных и ни в чем не повинных людей.
— И все было прекрасно. Наши с Карлом труды принесли плоды. Зелье первого уровня смогло вылечить древнее проклятье у одинокой вдовы. Затем излечился больной драконьей оспой. Желающих купить лекарство прибавлялось день ото дня. Но в свободную продажу мы не могли пустить еще разрабатывающееся зелье. Поэтому в Центре был построен отдельный корпус для новой терапии. Высокопоставленные люди лечились анонимно, возвышая нашу репутацию до небес. Достигнув второго уровня, мы смогли восстанавливать повреждения головного мозга после перенесенного заклятия Круциатос. На третьем уровне — защитили разум от воздействия Империуса.
Несмотря на праведное возмущение, я была поражена масштабом их открытий. В нашем мире даже разговоров таких не водилось. Удивительное зелье могло помочь в войне с Волан-де-Мортом членам Ордена Феникса. Но у медали, как известно, две стороны. Им могли воспользоваться и враги. Тогда результаты стали бы непредсказуемыми.
— На стадии разработки четвертого уровня у пациентов выявились побочные эффекты, которые снова ухудшали состояние здоровья. Некоторым становилось еще хуже, чем до приема зелья. Их мы перевезли в Лесной Центр подальше от любопытных глаз. Мы с Карлом надеялись быстро найти причину провала. Его отец хотел закрыть проект, боясь разрушить дело всей жизни и спасти наше. Но Орден, слишком заинтересованный в получении зелья, настоял на продолжении работы. И мы вновь практически поселились в лаборатории. Я была вынуждена рассказать обо всем Драко, и он стал помогать мне в Лесном Центре — обеспечил надежную охрану и финансирование. Для всех же он уехал в командировку.
