– Чоушуу Ишин Шиши. Химура Баттосай.

Затем он схватил меч, сконцентрировался… и как только Кента потек на его сторону, рванул вперед. Его первый удар, баттодзюцу, был направлен на самого опасного противника. Крупный мужчина слишком медленно среагировал и упал, разрубленный на две части, так же, как все остальные до него. Кеншин развернулся и прыгнул, падая с Рюцуйсен.

Пронизывающий удар сверху погрузился в череп старика, как палочки в рисовую пасту. Цель была мертва. Теперь последний… Кеншин развернул меч, вытаскивая его.

– Шигекура-сан! Ишидзи-сан! – в шоке закричал молодой охранник, его глаза расширились от ужаса. То, как он держал меч, было смешным. Даже когда Кеншин впервые взял в руки меч, он делал это лучше.

… И это тот парень, который женится. Это так печально. Какой смысл в убийстве этого парня? Думал Кеншин угрюмо, пока тот нападал. Его собственный удар был слабым и медленным, гораздо медленнее, чем обычно, но все же, если бы охранник оказался на секунду медленнее, то не смог бы его заблокировать.

Меч Кеншина оказался на горле охранника, сдерживаемый лишь этим шатким блоком. Если он чуть-чуть толкнет, то легко перережет парню горло. Это было слишком легко. Я на самом деле не хочу этого делать.

– Сдавайся, – услышал Кеншин собственный голос.

Да, что если этот парень, просто мальчик на самом деле… что если он просто сдастся? Никто не знает, сколько телохранителей было у Шигекура-сана. И темнота. Мальчик не успел меня хорошо рассмотреть, недостаточно для того, чтобы представлять угрозу для Ишин Шиши. Если он сейчас просто сбежит, то будет жить и женится. Ишин Шиши не нуждается в его смерти. Никому не принесет пользы его смерть.

Однако прежде чем Кеншин сумел найти слова, чтобы объяснить хотя бы часть этих раздумий, совершенно внезапно глаза мальчика сфокусировались. Словно он что-то понял… а затем мальчик толкнул обратно.

Молодому человеку было около двадцати. Он был на голову выше Кеншина и, что еще более важно, гораздо тяжелее. В физической борьбе это был бы не вопрос. Охранник Мимаваригуми оттолкнул его и его клинок с легкостью.

Хммм… Кеншин нахмурился. И на его глазах юноша занял атакующую позицию. Он сильно вспотел, но взгляд его был сосредоточен. Решителен.

Ну… дерьмо.

Кеншин знал этот взгляд. Он видел его достаточно часто в собственном отражении, когда ему нужно было принять решение. Этот парень не собирался сдаваться, никогда.

… Но я не хочу этого делать.

Может, из-за этих противоречивых чувств Кента тоже заколебался… и отпустил их ки. Они бы и так одолели этого парня, даже если бы дело дошло до основ кендзюцу. На самом деле не было никакого смысла в использовании божественной скорости, не так ли?

А потом охранник атаковал. Его удар был медленным, но выполнен чисто. Учитель этого мальчика гордился бы им, если бы увидел, как хорошо тот справляется со своей нервозностью, подумал Кеншин во время блокирования. Он уворачивался от охранника, и да – отлично, ему снова нужно защищаться. Во время следующего прохода охранник был еще лучше, более целенаправленным и отчаянным… но во время следующей атаки Кеншин увидел прекрасное окно.

Это был инстинкт, и ничего больше. С раннего детства, как только он видел подобное окно, ему было велено нападать на него лучшим броском. Это была обычная тактика тренировок с Мастером, и неважно, сколько раз он пытался, ни один из его ударов так и не достиг цели.

Так что Кеншин воспользовался окном и ударил. Его лезвие прошло сквозь плоть… не так чисто и быстро, как при использовании ки, повышающей его мощь, но оно разрезало ткань и кожу, разбрызгивая кровь и плоть.

Вспышка боли на щеке.

Что?

Его левая щека заболела? И еще влага, стекающая по подбородку к шее? Кеншин поднял руку и посмотрел на пальцы. Это была кровь.

О…

Позади него молодой человек, который, поранив его, упал на землю, изо всех сил пытался доползти до своего меча. Он плакал, бормоча про себя:

– Я не хочу умирать… не сейчас… не сейчас…

И словно пелена, окутывающая его, упала, и Кеншин сглотнул в панике. Я это сделал. Живот скрутило, словно змеей, и он почувствовал, что его сейчас вырвет.

– … наконец-то… жениться на ней… не могу умереть… не сейчас…

Кеншин сглотнул один, два раза… прежде чем сжать свой меч. Этот мальчик уже мертв, просто еще не знает об этом. Такое кровотечение, как и кровь и кишки, вывалившиеся из раны, плохой способ умереть. Это займет много времени.

Та самая причина, по которой Кеншин изо всех сил старался сделать убийство таким быстрым, как только возможно, это избавить его цели от такой боли. Но из-за своей неуверенности он сумел вызвать ненужные страдания, еще раз. Стыд был почти подавляющим.

… Снова. Из-за моих раздумий. Нет, этого не должно было случиться.

– … быть… любимым ею… навсегда…

Единственная причина, ради которой Кеншин убивал, это счастье простых людей. И даже если он не смог избежать убийства этого молодого человека, этого мальчика… по крайней мере, он должен быть достаточно добр, чтобы убить его быстро.

– То… мо… э…

Кеншин медленно подошел к нему, пока не остановился над ним, расставив ноги по обе стороны от головы мальчика, все еще бормочущего слова… а потом он ударил его в основание шеи и повернул лезвие.

Тишина.

Издалека показались два присутствия ки, нерешительно двигающиеся… ревизоры. Новички, эти двое. А где Иидзука-сан? Ну, честно говоря, Иидзука-сан в последнее время был очень занят, так что не стоило ожидать, что этот человек проверит каждое из его многочисленных заданий…

– Мы пришли, чтобы проверить…

Кеншин стряхнул большую часть крови с меча, прежде чем убрать его в ножны. Затем кивнул новичкам.

– Спасибо за проверку.

– Щека, – выдохнул один из них, в шоке указывая на него.

– Ничего, – ответил Кеншин в сторону.

Факт в том, что рана не болела, когда такая боль была в его сердце, а стыд от неудачи продолжал скручивать живот. Нет, по сравнению с этим незначительная боль в щеке была ничем. А кровь? Просто еще немного крови на нем. Единственное отличие, что она его собственная. Это не имеет значения.

– Но если он поранил твое лицо мечом… должно быть, он был очень хорош, – с любопытством заметил другой ревизор.

Просто порезав меня? Нет, это было не так. Я заколебался и пропустил удар.

– Нет. Само его мастерство было ничтожным. Но его воля к жизни… невероятна. Я оставляю остальное вам, – пробормотал Кеншин и повернулся, чтобы уйти.

Не было смысла здесь оставаться. Тем не менее он бросил последний взгляд на молодого охранника Мимаваригуми, что задел его. Он действительно предпочел бы отпустить мальчика, но как он мог винить его за решение бороться за свои убеждения? Случайность, что они столкнулись. Просто случайность. Но все равно печально.

– Может, ты найдешь свое счастье в следующей жизни.

– А? Ты что-то сказал?

– Нет, ничего, – отказал Кеншин мягко. Нет, сегодня просто еще одна ночь крови среди многих других. Но теперь он весь грязный, и запах крови туманит ноздри. Ему действительно нужна ванна.

Когда он уходил, то услышал, как ревизоры тихо переговаривались за его спиной.

– Воля к жизни, да? Полагаю, только первоклассный мечник может сказать многое о человеке, только скрестив с ним мечи…

– Да, но… Может, он и может сказать это, но он все равно убил их всех, не моргнув глазом. Он на самом деле хитокири*.

Кеншин устало вздохнул.

Да, я хитокири.

* Хитокири – дословно означает “тот, кто режет людей”.

А Фурутака еще свое получит…

Комментарий к Глава 18. Демон среди нас

Иллюстрация: https://vk.com/photo-128853700_431041399

По этому периоду жизни Кеншина есть хороший фанфик “Сошествие в безумие” от Conspirator в переводе Stasy. Там, правда, Кеншин не такой ранимый и чувствительный. На том же сайте есть “Вдребезги” от Linay.

========== Глава 19. Кошки-мышки ==========

Рана на щеке продолжала кровоточить, и Кеншин не знал, почему. Ведь это мелкая поверхностная царапина. Лезвие даже не пронзило щеку. Но опять же, разве раны на голове не должны обильно кровоточить?