Только сейчас я обратил внимание на нечто странное. Затылок, который я увидел сразу же после пробуждения, принадлежал Мелифаро. Ноги наши были укрыты одним пледом. Мелифаро бессовестно дрых.
Я осторожно выбрался из-под пледа и пересел в кресло. Меня терзал какой-то смутный дурацкий вопрос: разговор этот наш вчера про бисексуальность, и вообще… Мы же не могли настолько упиться, чтобы… Нет, я даже думать об этом не мог! Но спали мы едва ли не в обнимку. Вот же чёрт, а!
По рассеянности вместо кофе я вытащил из Щели какао. Вот этого мне сейчас точно не надо. Я кивнул Джуффину:
- Может, тебе придётся по душе? А то я случайно вытащил.
- А ты чего такой рассеянный, Макс? – сказал шеф, беря у меня из рук чашку и принюхиваясь. - Пахнет хорошо. Так с чего это ты такой рассеянный? И вообще, что это за бардак вы тут с Мелифаро устроили? И с чего?
Я огляделся вокруг: на полу россыпью валялись самопишущие таблички – последствия моего кувырка вместе с креслом. Стеллаж мы с Мелифаро общими усилиями водрузили на место, а вот положить на него всё, что свалилось – это было слишком. Вместо папок и табличек на стеллаже стояли бутылки и чашки, на столе – диковинные коктейльные стаканы, две гранёные рюмки, винный бокал… Мы что, и вино ещё пили? Складывалось ощущение, что тут не спокойно посидели два чиновника Высшего Ранга, а ушла в разнос полусотня арварохских острозубов. Или саблезубов? Или как их там? Мой взгляд остановился на соседнем кресле. На нём лежало зелёное лоохи. Грешные Магистры! Я глянул на спящего коллегу: нет, голым он точно не был, на нём была скаба. Но это висящее на кресле лоохи… Я залился краской и искренне попытался припомнить, что же было вчера… э-э-э… между нами? Это ж надо было так набраться, ну!
- Слушай, Джуффин, ну ладно - убраться мы вызовем младших служащих, а Мелифаро? Не оставлять же его спящим на полу? Разбудить его?
- Будить совершенно не обязательно, просто отнеси его домой. - откликнулся шеф. - Я с тобой полностью согласен: спящий на полу в Управлении сотрудник Тайного Сыска – как-то это некрасиво. Опять же, перешагивать через него…
- В смысле - отнести? – опешил я.
- Макс, не пытайся казаться глупее, чем ты есть на самом деле! Ты отлично умеешь пользоваться грузчицким приёмом. Насколько я помню, этот фокус был одним из первых магических действий, которые ты освоил в этом Мире. Четвёртая ступень чёрной магии - и никаких дополнительных чудес. Мелифаро - парень крепкий, такие мощные протрезвляющие процедуры, какие я проводил с тобой, ему не понадобятся, а простенькие заклинания ты и сам знаешь. Работники из вас сегодня всё равно никакие, да и дел у нас срочных нет, так что забирай этого красавца и отправляйся с ним куда угодно. Младших служащих для уборки я вызову сам.
Я кивнул, провёл над дрыхнущим коллегой рукой - он аккуратно поместился у меня между большим и указательным пальцами, в нерешительности помялся на пороге, не зная, что сказать Джуффину.
- Надо будет – вызову, - сказал он и скорчил зверскую рожу, - не сотрудники, а пьянчуги какие-то! Обоим - два дня свободы от забот, включая сегодняшний, но если будет что-то срочное, я с вашим похмельем не посчитаюсь, понятно?
Чего уж тут не понять.
Я развернулся к двери, но тут в меня полетело что-то зелёное.
- И тряпьё его забери, - шеф запустил в меня Мелифаровым лоохи, - поразбрасывают тут…
Я схватил одежду своего друга, опять покраснел и счёл за лучшее побыстрее убраться восвояси. Тёмным путём, конечно.
Сделав шаг, я оказался перед новым домом Мелифаро, построенным для него Малдо. Казалось бы, совсем недавно они с Кенлех переехали сюда, на Удивительную улицу. Как же он радовался!
Я его понимал - этот дом был рассчитан на двоих. Как минимум, на двоих. Одна комната была оставлена под детскую. Сейчас в ней не было ничего, но это неважно, важно то, что сама комната была - и что Мелифаро об этом подумал.
Я покружил по первому этажу, зашёл в просторную гостиную - в ней царили запустение и бардак. Судя по всему, время от времени мой коллега всё-таки спал. Не в спальне, а именно здесь, на диване. Берлога, самая настоящая холостяцкая берлога.
Оглядевшись, я призадумался. Нет, нельзя его тут оставлять. Решение было простым и очевидным.
Через пару минут я выгрузил это мертвецки спящее тело в Мохнатом Доме, в комнате для гостей. Пусть пока поживёт у меня, благо, места полно, уборкой занимаются слуги, да и вообще… Меня он не обременит, а в пустом холодном доме ему делать нечего.
Мелифаро не проснулся, даже когда брякнулся на кровать, только что-то проворчал. Я сел возле него на полу, всмотрелся в лицо. Всегда считал этого парня разудалым весельчаком, человеком, не слишком подвластным душевным переживаниям. Мне казалось, что уж кто-кто, а он всегда в приподнятом настроении, что ему море по колено, но оказалось, что это не совсем так. А точнее, совсем не так - я вспомнил его глаза, когда он смотрел на меня ночью, говоря о своей бывшей уже жене, как он уткнулся в меня, как шептал о том, что не может быть дома по ночам один.
Это была совсем другая сторона моего коллеги - та, о которой, по всей видимости, вообще мало кто знал. Нечто очень личное, очень ранимое. Волна тепла и сочувствия к этому странному парню захлестнула меня. Мне хотелось хоть как-то облегчить его страдания.
Я прилёг рядом, погладил его по голове - он никак не отреагировал. Я вгляделся в его лицо: длинные ресницы, тёмные волосы, рассыпанные по подушке, ровный нос, бледные сомкнутые губы…
Я вдруг вспомнил наш странный ночной разговор о том, что в Квартале Свиданий можно поискать не только незнакомку, готовую провести с тобой ночь, но и незнакомца. А ведь и правда, были там и такие дома, я просто на них внимания не обращал. И это его вскользь брошенное замечание о том, что я тоже бисексуален…
Сейчас, внимательно разглядывая своего коллегу (пользуясь тем, что он дрыхнет без задних ног), я снова об этом задумался. Бисексуален? Я? Ну надо же! Неужели Мелифаро тоже… Впрочем, он говорил с таким знанием дела, что грех было сомневаться: он… ну, как минимум, знал, что это такое.
А если отринуть с детства вдолбленные мне предрассудки - ну, скажем, смог бы я поцеловать того же Мелифаро? Впрочем, «смог» - совсем не то слово. Если бы потребовалось спасти Мелифаро, я бы, пожалуй, и с менкалом поцеловался, не то что с мужчиной. Нет, это неправильный подход.
Вот захотел бы я? Я снова посмотрел на своего друга: закрытые глаза, тоненькая жилка, бьющаяся на виске, сомкнутые губы, тёплые, мягкие… он, как всегда, был идеально выбрит. Я закрыл глаза, представил его стройное, гибкое тело - он умел ходить совершенно бесшумно, подкрадывался кошачьим мягким шагом, как опасный хищник. Я вспомнил, как мы с ним ужинали вместе, и он заботливо подливал мне камры. Он шутил надо мной, он часто язвил на мой счёт, но всегда оказывался в нужное время и в нужном месте, если мне требовалась помощь. Он стоял на Границе, охраняя, оберегая, и вытаскивал меня с Тёмной Стороны раньше, чем я успевал почувствовать опасность. Он не умел быть слишком близко, но никогда не был слишком далеко - он соблюдал эту тонкую грань. Его место всегда было где-то «между» - между прошлым и будущим, между реальностью и вымыслом… Иногда мне казалось, что он прячет за этими, порой слишком откровенными насмешками что-то, что нельзя показывать, что страшно обнажать – своё расположение ко мне? Своё тепло?
За размышлениями я почти задремал. Чёрт, почему он оказался в одной скабе? Когда успел раздеться? Эта мысль обожгла меня, царапнула, как хлёсткая ветка. Я открыл глаза и увидел, что он проснулся и смотрит на меня.
Ч-чёрт… Я не ожидал его столь внезапного пробуждения. Мелифаро спокойно смотрел на меня, а я не мог оторвать от него глаз, потому что в них было что-то, от чего мне вдруг стало жарко. Очень медленно он придвинулся ближе. У меня перехватило дыхание. Что это он? Зачем? Он тихонько взял меня за руку. Я замер. И закрыл глаза, боясь шелохнуться: это было настолько новое, странное, непонятное, хрупкое и нежное ощущение, что моё сердце вдруг пустилось в бешеный галоп, а по спине побежали мурашки. Я ждал. Не знаю чего, не знаю зачем - просто ждал. Он придвинулся ещё ближе, я слышал, я чувствовал это – совсем рядом тепло его тела. В ушах шумело. В моей руке – его рука, такая сильная, тёплая. Я ждал. Он коснулся моего лба своим. Потёрся носом о мой, прикоснулся щекой к щеке - и я понял, что он улыбается.
