— Что вы хотите этим сказать? — пробудившись от оцепенения выкрикнула Аерин.

      Француз приблизился к ней, бросая повелительный взгляд с высоты своего немалого роста, и громко объявил:

      — Через пару дней мы достигнем Бристоля, там нас ожидает корабль, отплывающий в Ирландию. Капитан любезно согласиться объявить нас мужем и женой, пока мы преодолеваем этот сложный и опасный путь. А по приезду ваш дед благословит наш союз, обливаясь слезами радости.

      — Вы, должно быть, бредите! Король и рыцарь Мелбри будут меня искать. Вам не уйти от расплаты!

Гийом де Бетюн только рассмеялся ей в ответ:

      — Король сам дал согласие на мои действия. Как иначе можно было остудить пыл крестоносца, он ведь и вправду вознамерился жениться на вас. Но скоро Мелбри придется смириться с тем, что Вы предпочли меня и сбежали из-под венца. Плантагенету в Ирландских землях нужен я, а не безземельный рыцарь.

      Он подошел к ней уже вплотную, в черных глазах зажглась та же непонятная жажда, которую Аерин уже видела однажды во взгляде Роджера де Клера.

      Де Бетюн протянул свою большую шершавую ладонь и притронулся к ее щеке, проведя пальцем по губам, словно хищник играющий с загнанной в угол добычей. Она резко дернула головой, вызвав его сдавленный смех.

      — Люблю норовистых дам, их так же сладко укрощать, как диких лошадей. Надеюсь, Вы оправдаете мои ожидания, юная леди. Советую хорошо выспаться перед дальней дорогой. И не вздумайте кричать и звать на помощь. В этом заведении немало висельников, которые, конечно же, рады будут вызволить вас, но совсем не с благими намерениями. С этими словами де Бетюн достал свой поясной кинжал и разрезал веревки на ее руках. Через минуту она услышала скрежет дверного замка и в изнеможении опустилась на какое-то подобие кровати, стоявшей в самом темном углу.

-----------------

      После двух дней тяжелой дороги Аерин едва стояла на ногах. Сотни раз она прокручивала в голове разные варианты побега. Но де Бетюн словно читал ее мысли, с дьявольской прозорливостью устраняя любые возможности. Оставалась лишь надежда, что Мелбри не поддался лживым слухам о ее побеге и пустился в погоню. Аерин напряженно ловила взглядом силуэты всадников, попадавшиеся на пути, прислушивалась к стуку копыт в тишине лесной дороги. Оруженосец француза все время молчал, запуганный своим господином, но на его грубоватом веснушчатом лице было глубокое сочувствие, когда он бросал взгляд на осунувшееся лицо юной пленницы, которую Гийом цепко удерживал в седле перед собой.

      В Бристольской гавани пахло соленой морской водой, тухлой рыбой и мокрым деревом. Ветер яростно подгонял мощные волны, бившиеся о берег. Здесь стояли купеческие и боевые круглобокие когги с боевыми кастлями на носу и корме, встречались обшитые кожей легкие ирландские кураги.

      Они поднялись на борт одного из кораблей. Грузный и громкоголосый капитан отдавал короткие приказы сновавшим вокруг матросам, сопровождая свою речь отборными ругательствами. Де Бетюн о чем-то заспорил с ним, но, видимо, они сошлись в цене, и увесистый кошелек перекочевал из рук француза в огромную лапищу хозяина судна.

      В небольшой каюте, куда поместили Аерин, было душно и темно, корабль раскачивался на волнах словно пузатое морское чудовище, скрипя деревянными внутренностями. Измученная девушка уже чувствовала приступы тошноты, ее силы были на исходе. Аерин знала, что скоро когг снимется с якоря и все будет кончено. Она больше никогда не увидит Уильяма Мелбри, а в таком состоянии не сможет долго сопротивляться де Бетюну. Отчаяние завладело ею как неотвратимая, разъедающая тело и душу болезнь. Аерин безвольно лежала на узком соломенном тюфяке, заменявшем морякам кровать. Только звук открывающейся двери заставил ее приподняться.

      Подойдя к девушке, де Бетюн театрально поклонился, будто они все еще находились при дворе, издевательски заметив:

      — Я надеюсь, наше маленькое приключение не доставило особых неудобств, юная леди. Мы скоро отплываем, и мне очень хочется видеть вас более воодушевленной. Может быть, я смогу вас утешить?

      С этими словами он протянул к ней руку, которую Аерин тотчас же с отвращением отбросила. В глазах де Бетюна сверкнул гнев. Он силой заставил ее подняться и притянул к себе, заведя назад руки.

      — А ведь я пытался быть учтивым! Но вижу, тебе не нравится хорошее обращение! Хочешь ты этого или нет, но сегодня именно я стану твоим мужем!

      Его скользкие губы коснулись ее шеи, и это вывело ее из оцепенения, она начала ожесточенно вырываться, пытаясь высвободить руки из цепкой хватки де Бетюна. Но он был огромен и силен. Прижав ее к деревянной обшивке корабля, не давая пошевелиться, француз все более распалялся. Ей удалось укусить его, и теперь алая струйка сбегала по перекошенному гневом и похотью лицу.

       В дверь каюты кто-то с силой постучал. Гийом резко отпрянул от нее и, чертыхаясь, пошел открывать. Раздавшийся снаружи голос оруженосца принялся что-то испуганно объяснять своему господину. Через минуту Аерин услышала, как заскрипел железный затвор.

      Она в ужасе начала метаться по маленькому помещению, пытаясь найти хоть какое-то подобие оружия. Но кроме сундука с каким-то тряпьем, нескольких грубых табуретов и стола, намертво приколоченных к полу, здесь ничего не было. В углу валялся лишь кусок канатной веревки. Если произойдет самое страшное, если он вернется и сделает с ней то, что намеревался, лучшим выходом будет смерть, она не сойдет с этого корабля женой Гийома де Бетюна, решила Аерин, пряча свою находку под тяжелую крышку дорожного сундука.

-------------

      Угрюмые моряки подозрительно поглядывали на королевский отряд, прочесывающий ближние таверны и донимающий расспросами капитанов. Однако все это приходилось терпеть, печать Плантагенета отрезвляла даже самых неразговорчивых.

      Высокого всадника в черном видели здесь несколько часов назад. Оставалось надеяться, что его корабль все еще не отплыл. Уильям спешил к очередному пришвартованному коггу и думал, что его голова сейчас разорвется от напряжения. Уже третьи сутки он проводил в седле, делая лишь краткие остановки, чтобы поменять лошадей. Он боялся опоздать, ведь ничего не стоило крепкому воину сломить сопротивление юной хрупкой девушки, даже такой отчаянной как Аерин. Мелбри прокручивал все мыслимые и немыслимые способы расправы над де Бетюном, но все еще не мог его отыскать. Видимо, похититель хорошо заплатил морякам за молчание.

      Требовалось немало времени, чтобы обыскать все суда, стоявшие на якоре в Бристоле. Капитаны недовольно роптали, глядя, как люди короля бесцеремонно заглядывают в трюмы и каюты, нарушая их привычные приготовления к длительным и опасным путешествиям.

       Несколько кораблей уже были готовы к отплытию, но недавний шторм помешал их планам. Силы небесные, пусть ветер даст мне еще несколько часов, молил крестоносец. Он понимал, что лишь чудо избавит Аерин от печальной участи. Вдруг его взгляд зацепился за суету, которая царила на одном из кораблей. Там явно отдавались приказы к немедленному отплытию. Его капитан наверняка был не из робкого десятка, если только ему не пришлось сниматься с якоря по чьей-то настоятельной просьбе, подкрепленной золотом. Рядом с Уильямом было всего лишь двое рыцарей, остальные осматривали пришвартованные когги. Он поспешно направился к трапу, сделав знак остальным спутникам следовать за ним. В руках у Мелбри был свиток с королевской печатью, который давал право на осмотр любого судна, стоявшего в гавани.