Цифры сменяются одна за другой, пробуждая внутри давно позабытый трепет… Почти беззвучно выдыхая и судорожно потирая руки, она с волнением дожидается прибытия на необходимый ей этаж. Казалось, что стенки лифта едва уловимым эхом отражают удары её сердца, которое отбивает бешеный ритм.

Тело дрожит словно в лихорадке, а физическое напряжение постепенно заполняет каждую клетку, когда неторопливыми шагами выходит в коридор и снова набирает полные лёгкие воздуха.

Не до конца отдавая себе отчёт в происходящем, Эллисон оказывается перед уже знакомой дверью номера отеля, который является его собственностью. Она как всегда открыта, давая понять, что он ждёт её… Но от этого дрожь по коже становится ещё более ощутимой.

Замечает его у окна, в то время как он расслабленно отпивает янтарную жидкость из стакана и разглядывает очертания города, который утопает в сумерках позднего вечера, мерцая множеством огней. Что и вправду завораживает…

Даже на расстоянии ей удаётся увидеть, как он тут же сжимает руку в кулак, которая находится в кармане брюк, будто почувствовав её присутствие.

Рукава белоснежной рубашки привычно завёрнуты до локтей, делая его внешний вид более непринуждённым.

Твёрдо стоит на ногах, расправив широкие плечи, в которые совсем недавно, изо всех сил впивалась пальцами, отдаваясь ему целиком и полностью, жадно глотая горячий пар и сходя с ума от одного лишь трения их тел, её спины о стенку в душевой.

Он был из ряда состоятельных мужчин Нью-Йорка, которые искали разнообразия в своих развлечениях, решив воспользоваться услугами эскорта…

Первый в её жизни и единственный, к которому она что-то почувствовала, нарушив собственный запрет привязываться к кому-либо, прекрасно понимая, что может последовать за этим.

Но он — воплощение её греха, который она совершает снова и снова.

С каждым её вдохом и протяжным выдохом — огромный «люкс» словно становится тесным, напоминая золотую клетку. Подавляет очередной тяжёлый вздох, раздираемая необъяснимой тревогой, сомнениями и в то же время желанием вновь всецело принадлежать ему. Что хотя бы в одну из таких ночей, очередную из прочих, может назвать его своим. Почувствовать его своим.

— Раздевайся…

Он наконец поворачивается к ней лицом, внимательно и сурово глядя на неё. Щетина очень идёт ему, придавая его и без того притягательной внешности что-то новое, обозначая в нём настоящего самца, обладающего характером доминанта, силе которого невозможно сопротивляться.

Покорная и молчаливая — она подходит ближе, ни на миг не отводя от него взор. Испытывает непривычное чувство уверенности в действиях и своего рода удовлетворение от осознания того, что именно с ним может избавиться от своей стыдливости.

Снимает платье, украдкой перешагнув через него, стуча каблуками. Как обычно, он наблюдает за каждым её движением. Пристально, почти ревниво, не упуская ничего из виду. На что она отчасти самодовольно улыбается в ответ, потянувшись к застёжке на бюстгальтере, после неспеша проводя фалангами по плечам, спуская лямки. Как всегда остаётся в одних кружевных трусиках и чулках. Одно из требований.

И только чёрный цвет белья. Очередная его прихоть.

Жадно смакуя каждый глоток, словно испытывая сумасшедшую жажду, он осушает стакан с чистым виски до дна. Его изучающий взгляд скользит по её фигуре, будто очертив плавный контур.

Она невольно закрывает глаза, чувствуя на щеке его жаркое, сбившееся дыхание, что обжигает. Без единого намёка на нежность, он обхватывает рукой шею, едва касаясь её воспалённых губ своими. Отчего во рту смутно ощущает его вкус с головокружительной примесью алкоголя, мысленно требуя ещё.

— Посмотри на меня…

С замиранием сердца, Эллисон слышит его приглушенный хрип, без остатка вбирая в себя его слова вместе с пленительным запахом дорогого одеколона, что пробуждает инстинкты и животную страсть, которая охватывает всё существо. Из-за чего из её груди вырывается тихий, умоляющий стон.

Его глаза испытующе вглядываются в её, а крепкое тело кажется слишком напряжённым, переполненным неукротимой энергией и бешеным темпераментом.

Она чувствует, что ему всё труднее сдерживать себя и сохранять контроль. Даже у него есть своя слабость.

— Попроси.

С уверенностью и нетерпением в голосе, он цедит сквозь зубы и зарывается в её волосы на затылке, не оставляя ни малейшего шанса на отступление.

Глухое рычание рядом с ухом словно пронизывает её тело дрожью, в то мгновение как он проводит кончиками пальцев вдоль позвоночника и прикусывает мочку, лишая последних остатков самообладания и вынуждая признать это безоговорочное поражение. В который раз убеждается, что ей не устоять перед ним. И за эти несколько недель, он действительно сотворил с ней что-то немыслимое.

Это уже похоже на нездоровую одержимость друг другом.

— Поцелуй меня… Пожалуйста.

Его рука медленно скользит по чувствительной коже, едва задевая отвердевший сосок, и настойчиво сжимает талию, притягивая к себе.

Он вновь слегка накрывает её губы своими, будто дразня и не переставая изводить. А она желает большего… Хочет сполна ощутить его.

— Пожалуйста, Дженсен.

Задыхаясь, она цепляется в ткань его рубашки, ухватившись за воротник. Ощущает болезненную, просто дикую потребность в нём. На что он снова рычит в ответ, всё же впиваясь яростным поцелуем. Его язык наконец переплетается с её, впитывая весь жар и томительное ожидание. А властные прикосновения — на грани с болью, но такой сладостной. И меж бёдер тотчас же становится слишком влажно, пульсируя от нахлынувшего вожделения.

Она сама не понимает, в какой момент он стал для неё столь значимым, таким необходимым ей. И чувства, что испытывает к нему, даже пугают… Но эта близость с ним — вновь опьяняет, как самый крепкий напиток, накрывая волной эйфории. Отчего она ещё сильнее прижимается к нему, проводя тыльной стороной ладони по подбородку.

Его полные, сочные губы наконец растягиваются в подобии хищной ухмылки. Он знает, насколько сильно она хочет его сейчас.

С вызовом смотрит в его уже совсем потемневшие от желания глаза, расширенные зрачки которых полностью поглощают её.

Один резкий рывок и пуговицы разлетаются в стороны, осыпаясь на пол мелким бисером.

Словно играя, она небрежно толкает его, заставляя лениво откинуться на спинку дивана. Усаживаясь сверху, обхватывает вспотевшую шею и притягивает ближе, целуя его с полной самоотдачей, как в последний раз, не в состоянии насытиться им.

Горячей ладонью он ласкает грудь и поглаживает живот, опускаясь ниже и достигая кромки трусиков. Будто принимая этот вызов — ловко, решительно избавляется от них и плавным движением подносит к губам, шумно втягивая запах. И после, отбрасывает в сторону, одними лишь фалангами очертив рельеф бёдер. А она нервно кусает губы, чтобы сдержать стоны, что подступают к горлу. Чуть прогибаясь в спине, откидывает голову назад, наслаждаясь тем, как он сжимает ягодицы, слегка ударяя и заставляя вздрогнуть.

Дженсен уверенно управляет её рукой, цепко ухватившись за кисть пальцами и позволяя почувствовать его возбуждение под тканью брюк. Она понимает его без лишних слов… Не отводя от него взгляда и плавно опускаясь перед ним на колени, оказывается у его ног и смотрит на него снизу вверх, неспеша пытаясь расправиться с пряжкой ремня, при этом заметив одобрение в его глазах.