Семья де’Льян. Чистокровные оборотни, прекрасные воители и те, кто держит под своей властью один из городов оборотней на севере, изредка слушаясь указов Лорда. Стоило старому графу помереть, как Торес, старший сын их семьи, получил удар властью в голову. Подумал, что может стать следующим Лордом оборотней! Я чувствовал, как от злости у меня скрежещут зубы, а веко левого глаза заметно дёргается. Чёртов выскочка! Сила есть – ума не надо. Но хуже было другое. После того, как Торес объявил себя тем, кто победит в войне и займёт место моего отца, к нему переметнулся и мой милый друг Лифаэн.
Я провёл ладонью по лицу, пытаясь унять дрожь тела и понять, принадлежит она мне – или моему отцу, который думает о том же самом? Передаются ли ему мои чувства?
Лифаэн – отличный воин и маг, владеющий искусством чернокнижничества, но старающийся это скрыть. Отлично управляющийся с мечом и искусством обаяния, он покорил не одно дамское сердце. Надо признаться, не только дамское. Вспоминая веселые годы академии, когда этот остолоп умудрялся получить «не допуск» ко всем экзаменам, а затем прийти на них и сдать всё на отлично, я не мог поверить в то, что он переметнулся к Торесу. Последний меня сильно беспокоил. С каждым днём он всё набирал мощь – это я слышал от отца после того, как он пользовался мной и оставался некоторое время лежать со мной в одной кровати, не обращая внимания на моё злое рычание. Замечательно владея искусством дипломатии в некоторых аспектах, он переманил на свою сторону многих оборотней, но я был уверен, что этот скот под конец прибежит прятаться в замок. Нынешняя война была совершенно не радужным мероприятием. Первую войну Чернокнижников и Оборотней мы выиграли и начали набирать невероятную мощь, сумели на пару сотен лет подчинить самих чернокнижников, но затем они подняли восстание, и началась Вторая война чернокнижников и оборотней, которая закончилась убийством обоих Господ. Они умудрились пронзить друг друга мечами в один и тот же миг. В столице Саурэ до сих пор посреди площади стоит этакий памятник Великой Битве. Но вот Третью войну, мы, похоже, проиграем. Наша мощь резко упала после той Битвы, а вот чернокнижники наоборот стали набирать обороты. Некогда мощные и популярные, отличные учителя военного искусства, мы были загнаны в тёмные переулки ненавистью новой Империи. Пожалуй, позавидовать можно было бы только Алосу и его стране, где он был единственным представителем власти, если не считать, конечно, его управляющих, ведь страна у него ого-го! Но эта хитрая тварь явно не хотела помогать после моих многочисленных отказов армией. Гордец! Но ему стоило собой гордиться – сколько раз представители рас объединялись, чтобы захватить Монезран, столько раз им и приходилось падать ниц перед великим правителем. Почему-то мне казалось, что он ещё не раз заявит о себе. И я не ошибся, но это было много после.
День за днём чернокнижники приближались к замку – целая армия, твари и маги, а во главе этого кошмара Сириус Кровавый. Мне было безумно интересно – что же собирается предпринять отец, если они доберутся до замка, а они обязательно доберутся? Неужели думает, что жалкая стена выдержит под напором? Я мрачно ухмыльнулся и осторожно вылез из ванной. Вода в углублении тут же исчезла, а по комнате разошёлся умопомрачительный аромат трав и цветов. Не став одеваться, я тщательно встряхнулся всем телом, скидывая воду с шерсти, осторожно лёг на кровать с краю, чтобы не перемазаться семенем, и прикрыл глаза.
Сколько можно воевать? Неужели им всем легче проливать кровь и грызть друг другу глотки, чем отстроить новые шахты, отправиться изучать другое полушарие, которое так и остаётся тайной за семью печатями, которую не могут прогрызть даже люди Алоса? И тут меня как током ударило. Распахнув глаза, я с трудом подавил дрожь. Пустота, в которую уходят все умершие, Пустота, которая то и дело появляется в каждом из нас и сводит с ума, бесконечно чёрное нечто, заполненное холодом и криками, ужасом и болью. Если там – она? Если добравшись до туда мы найдём лишь сплошную тьму и холод? Если когда-нибудь Тьма сама отправится к нам? Меня затрясло от ужаса, и я качнул головой, стараясь подавить весь этот кошмар в себе, забыть об этой сумасшедшей, жуткой мысли.
Облизнув внезапно пересохшие губы, я опустился обратно на кровать и провёл по лицу ладонью. Ничего глупее я и не мог придумать. Но, возможно, когда-нибудь мы узнаем, что там. Через много лет. Наверное, пройдут тысячелетия перед тем, как мы осмелимся ступить на те земли или изучить те воды. Люди ли, твари ли, Пустота ли – нам пока что неизвестно.
Чуть улыбнувшись, я провалился в беспокойный сон, который был наполнен огнём и болью, ужасом и тьмой, блеском кинжалов и мечей, вспышками магических заклинаний и криками умирающих существ. Существ, которые вынуждены убивать друг друга только потому, что их Господа не поладили. Мне было душно, по телу стекали капли пота, а в узкую щель я видел распростёртое на полу тело отца. Живот мой сводило судорогами боли, а от страха воздух едва проникал в лёгкие. Я видел спину беловолосого юноши и слышал, как кто-то орёт дурным голосом, как что-то мечется по полу перед ним, а затем затихает и замирает. Я чувствовал запах Пустоты, ужаса, который медленно подбирался ко мне. Не выдержав, я заорал, и проснулся от собственного истошного вопля.
Я весь взмок, простыни, уже очищенные призраками, которых подчинил отец, липли к телу, в комнате было душно, а в замке – чересчур тихо. Сотрясаясь от рыданий, я обнял себя хвостом и на дрожащих, негнущихся ногах подошёл к окну, которое и распахнул, впуская прохладный, ночной ветер июля, который встрепал мои волосы и огладил лицо, успокаивая. Что это было? Ночной кошмар или вещий сон? Больное воображение или предупреждение о том, что будет? Закутавшись в халат, я вышел из комнаты в гаремный зал. Тихо шелестел фонтанчик, блистая в лунном свете. Полнолуние было ещё не скоро, а значит – можно было спокойно прогуляться. Опустевшая зала казалось прекрасной: золотые прутья клетки, что ограждали это место от коридора, слабо блестели и, казалось, были не толще двух-трёх пальцев, сложенных вместе. Высокий, арочный потолок казался лёгким и очень воздушным. Здесь было тихо, и только плескал фонтан. Осторожно оглянувшись на зал, я скользнул к дальней глухой стене и осторожно провёл ладонью по едва заметному выступу. Скрипнул механизм, и стена откатилась в сторону, открывая мне проход. Раньше, до рассвета остававшийся с отцом, я не мог позволить себе и пятиминутной прогулки, но сейчас всё было иначе. Скользнув в тьму перехода, я закрыл за собой дверь и оказался в полной темноте. Я должен был найти то место, которое я видел во сне. Судя по всему, это было место собраний – библиотека. Я стал искать нужную лестницу, чувствуя, как от холода сводит ноги, как тело покрывается мурашками, а шерсть медленно поднимается дыбом. Хорошо, что мы, оборотни, можем видеть в темноте. Наверное, именно это спасло меня от перелома шеи и других костей. Проход был узким и холодным, что говорило том, что ведёт он вглубь замка, может, даже проведёт насквозь, к дроу. Взяв себе это на заметку, я свернул по памяти налево и стал подниматься вверх по узким лестницам и пологим подъёмам. Мне всегда было интересно, кто проделал эти ходы? Ведь они были младше, чем сам замок совершенно точно. Здесь были и маленькие окошечки, позволяющие смотреть, где находишься. Пожалуй, если бы не магия, их защищающая, это место давно перестало быть секретным. Оказавшись возле библиотеки я глянул в одно из этих окошечек и тяжело вздохнул – я смотрел явно не отсюда. Осторожно выбравшись в тёмную библиотеку, которая и днём мне казалось воплощением ужаса, я содрогнулся всем телом. Бесконечный лабиринт стеллажей и полное отсутствие света. Нервно сглотнув, я стал ходить туда-сюда, чтобы найти то место. Но нашёл место, где происходили собрания. Оно было спрятано за стеллажами и выглядело достаточно уютным – длинный стол, окружённый креслами и стульями, незажженные свечи и пустое пространство для того, кто говорит. Глянув на это место, я понял, что именно здесь я видел тело отца и странного юношу. Оглядевшись, я стал обыскивать стену, и мне, наконец, открылась небольшая ниша, в которой я мог бы спрятаться. Зайдя в неё, стал искать камень, приводящий механизм в действие и, наконец, нашёл – стена встала на место, а узкая щель позволила смотреть на место собрания. Получается, что эти места делал кто-то моей комплекции. Чуть прикусив губу, я осторожно выбрался наружу, а затем замер. Кто-то явно ходил по библиотеке. Тихо, но мой слух позволил это разобрать. Нырнув обратно в нишу, я замер, прислушиваясь и чувствуя, как кровь стынет в жилах. Вскоре передо мной, в месте собрания, появился человек. Скинув с головы капюшон, он стал осматривать книги, которые были здесь. Я невольно сжал зубы – один из дроу, судя по татуировке, что красуется на половине лица и длинным ушам. Зубы мои вновь скрежетнули, и тёмный эльф обернулся, смотря по сторонам и явно пытаясь понять, кто за ним так пристально следит. Я же замер, стараясь даже не дышать. Подумав, видимо, что ему послышалось, эльф вновь стал копаться в книгах. Тихо хихикнув, я сложил руки перед ртом рупором и проговорил в щель:
