— У него свои заботы с элементалистами. Он даже не стал слушать про изгнанников, а это и вовсе сочтёт моей прогрессирующей паранойей.

Они замолчали, каждый занятый своими мыслями. Младший Миррор то и дело убирал лезущие в лицо длинные волосы, старший ковырялся с табаком, хмурясь и покусывая губы. Акио же делал выбор между Лихнисом и Акирой, рассчитывая, насколько быстро его резерв восполнится. Учитывая, что он почти никогда не использовал магию, это обещало произойти достаточно скоро.

— Вот что, — наконец заговорил он, и братья подняли на него взгляды. — Через неделю я отправлюсь обратно в Сотминре. Расскажите ему, что я подбиваю изгнанников на восстание. Интересно, как этот патриот отреагирует. В конце концов, это дойдёт до Гилберта, и тогда уже посмотрим, как этот сучёныш запоёт.

— Гилберт? — загоготали они в голос, и Артемис не сдержал улыбку. Уж кто-кто, а вот Мирроры никогда бы не упустили шанс посмеяться вдоволь. — Без проблем, Арти, сделаем в лучшем виде.

— О, не сомневаюсь, что вы раздуете историю до мировых масштабов.

— Что за история? — рядом с Акио плюхнулся Лоренцо, закинув ему руку на плечо. — Привет, лисёнок. Давно тебя видно не было. Забыл старика?

— Тебя поди забудь! — Охотник пихнул его локтем под бок, затем стукнулся с ним сперва лбами, затем кулаками. — Сам как?

— Сумасшедший дом! Ты бы видел, что в пещерах творится! Эта весна только началась, а наше зверьё уже начало плодиться всеми правдами и неправдами.

— Боже правый, — просипел Рурука, глядя на дрессировщика сияющими глазами. — Да это же Лоренцо Минор!

— Кто? — переспросил Роккэн, с непониманием покосившись на брата, который едва ли не дрожал в экстазе. — Эй, Ру!

— Семейство Миноров! — воскликнул он, эмоционально всплеснув руками. — Династия легендарных дрессировщиков! Да они же герои Второй и Третьей войн чернокнижников и оборотней!

Дальше его слова стали совершенно неразборчивыми: он начал носиться туда-сюда вдоль ступеней академии, крича во весь голос и размахивая руками. Плащ его метался за ним пиратским флагом, а руки мельтешили над головой так, что казалось, будто прямо сейчас с небес начнут сыпаться огненные шары, молнии, каменные глыбы и звёзды разом. Акио и Лоренцо обменялись взглядами, в которых читался только один вопрос: «Что за?». Роккэн наблюдал за истерикой брата едва ли не со скучающим видом, провожая его прохладным взглядом из одной стороны в другую.

— Кажется, твой брат сломался, — намекнул Акио, который уже даже начал получать удовольствие от созерцания мечущегося летописца.

— Сейчас починю.

И прозвучало это… угрожающе. Перехватив сумку, до того болтавшуюся на плече, в которой он таскал принадлежности для рисования, Роккэн дождался подходящего момента и с размаха заехал ей брату по голове отработанным, выверенным движением. Рурука качнулся раз и другой, потряс головой, как мокрый пёс, а затем посмотрел на всех абсолютно ясным взглядом:

— Так вот, Миноры — одна из тех династий, которые на протяжении всей своей истории занимаются одним ремеслом. В данном случае — дрессировка и выживание. Они прославились тем, что во время Второй войны чернокнижников и оборотней нашли способ укрощать оборотней, а так же смогли одним семейством, в девять человек, взять в осаду город оборотней при замке де’Мос. Из них трое были ещё подростками, но в совершенстве владели своим искусством и, по иронии судьбы, только они и выжили. После этого в 549 году второй эпохи Госпожа чернокнижников, Элеана Найтгест, пожаловала им титул Защитников и земли на границе с Саурэ. В Третьей войне, когда стал назревать конфликт с оборотнями, Господин Сириус Кровавый в первую очередь обратился к Минорам, и они тут же отозвались на его призыв, смогли подавить восстание на корню и загнали Тореса Пожирателя в де’Мос. Можно сказать, что именно они решили исход войны своими решительными действиями и закончили её прежде, чем жертв стало слишком много. Всего за два года, подумайте только! К тому же, Миноры славятся изумительной регенерацией, какую не встретишь даже у чистокровных вампиров, а ещё они потрясающе владеют кнутами, плетьми и кистенями.

Закончив свой рассказ, он гордо задрал нос, довольный собой до ужаса. Роккэн, похоже, собирался уснуть прямо там, где стоял.

— И что, ты всю их историю по датам знаешь? — иронично вопросил Акио.

— Знает, только не развивай эту тему, умоляю! — вскричал младший Миррор, кидаясь на брата и закрывая ему рот руками. — Господи, Арти, ты почти пробудил древнее зло!

— А как ты узнал, что я Минор? — с понятной долей удивления поинтересовался мужчина, несколько смущённый подобным вниманием к своей персоне. — На мне табличка не висит, вроде бы.

— Во-первых, у тебя нашивка дрессировщика, — начал объяснять Рурука, когда хватка младшего ослабла, и он смог вдохнуть свободно. — Во-вторых, у тебя на кнутовище знак вашей семьи — мантикора в прыжке. В-третьих, у всех Миноров есть небольшая родинка прямо под правым глазом, на скуле.

— Шерлок, это гениально, — ухмыльнулся Артемис, неловко встрепав себе волосы. — Так что, ты у нас герой войны, а, Лоренцо?

У Руруки началась очередная истерика. Он едва не рвал на себе волосы, призывая на голову глупого Акио гром и молнии.

— Слушай, мне понравилось, как ты его «чинил». Сделай так ещё раз, — ухмыльнулся Артемис, наблюдая за бегунком. Роккэн едва ли не автоматическим движением руки с сумкой вернул брата в реальность, и Акио захохотал, довольно наморщив нос. — Мне никогда не надоест. Можно я в следующий раз это сделаю?

— Боюсь, у тебя не получится, — покачал головой младший Миррор, с тоской глядя на притихшего брата, который явно перебирал в голове слова для объяснения прописных истин. — Считай это семейным лечением.

— Эта война закончилась тысячу с лишним лет назад, Артемис, — пояснил Рурука, поправляя шевелюру и чуть поджимая губы. Ему явно не нравилось, что подобные вещи неизвестны Охотнику. — Если быть точнее, тысячу сорок лет назад. В пятьдесят второй день этого лета будет ровно тысяча сорок лет. Так что господин Лоренцо наследник династии.

— А война с оборотнями не предвидится, так что моё семейство давно все позабыли, и не скоро о нём вспомнят. Если вообще вспомнят, и если я буду жив к тому моменту. Ну, или мои дети, если я до такого дойду когда-нибудь.

— Их истребили двадцать лет назад, — снова встрял Рурука, входя в раж. — В одну ночь просто уничтожили всю семью, по всей стране! Никто не знает, кто это был, но Господин заранее приговорил к изгнанию виновников, если их найдут. Но вряд ли, спустя такое количество времени…

— Ру.

— Их вообще отыщут. Двадцать лет же прошло.

— Ру!

— Да что тебе?

Роккэн кивнул на помрачневшего Лоренцо, и старший Миррор прикусил язык, поняв, что в этот раз его слишком занесло. Дрессировщик молча опустил взгляд и ничего не сказал фанатичному историку, просто похлопав Артемиса по плечу и поднявшись со ступеней:

— Передавай привет Гилберту. Давно хочу с ним выпить.

— А я-то как давно, — мрачно и недовольно пробурчал Охотник, пожав широкую ладонь дрессировщика. Он дождался, пока тот скроется из вида, а затем посмотрел на Мирроров. — Неделя. А потом я снова уйду на месяц или два. Мне нужно докопаться до истины. Я рассчитываю на вашу помощь.

Братья ухмыльнулись и совершенно идентичным образом подмигнули ему, гарантируя идеальное выполнение задания. И Акио надеялся на них, как никогда.

❃ ❃ ❃

Как только Охотник покинул Талиарен, Мирроры всерьёз задумались над тем, как же вывести Лихниса на чистую воду и узнать, что и как у него в голове. Причём так, чтобы это не дошло до кого-нибудь куда более страшного и быстрого на расправу. Единственное, что им было на руку — секретарь искренне верил, что нашёл в лице братьев друзей и сообщников, готовых всё бросить и накинуться на Артемиса в любой удобный момент. Они, конечно, не переставали ему об этом напоминать, усыпляя бдительность, однако же, время продолжало бежать своим чередом, а идеи не торопились в их светлые головы. И по вечерам, когда они ютились в небольшой комнате на двоих, разговоров было только об одном — как схватить «патриота» за яйца. Обычные развлечения и досуг показались бы стороннему наблюдателю странными: юноши придумывали один план, отметали его, а затем брались за следующий. Могло показаться, что им важен не столько результат, сколько процесс самого придумывания. Временами их заносило даже в странные степи, и они глумливо хихикали, представляя, каким дураком может выставить себя секретарь перед обожаемым Господином. Во всяком случае, им этого очень хотелось, потому как Лихнис иногда становился совершенно невыносимым. Он мог, не скрываясь, рассказывать, каким бы пыткам подверг Акио, если бы только у него появился шанс.