❃ ❃ ❃
В заведении было, как ни странно, тихо и почти что безлюдно, только несколько посетителей расселись подальше друг от друга, молча отдавая дань великолепной и дорогой выпивке. Прежде этот крошечный бар знали немногие, и редко когда здесь было шумно. В этот раз ночь выдалась тихая, две официантки негромко щебетали подле барной стойки, но всё равно вздрогнули и встрепенулись, когда входная дверь тихо хлопнула, приветствуя посетителя. Девушки переглянулись и торопливо вскинули кулаки в «камень, ножницы, бумага», и проигравшая с наигранно-мученическим видом выплыла из-за стойки, нажав на небольшой звонок. Фигура в плаще производила странное впечатление посреди ночи в баре: кто будет одеваться подобным образом летом, да ещё и так старомодно? Впрочем, под плащом оказалась вполне строгая рубашка и джинсы, что не вязались между собой. Капюшон человек не снял, молча прошёл к стойке и взобрался на стул с явным трудом, будто каждое движение причиняло ему нестерпимую боль. Не оглянувшись на официантку, он повторил её жест и нажал на небольшой звонок, и сигнал раздался из-за дверей, ведущих на кухню. Через несколько мгновений в зал вышел высокий мужчина, рубашка на котором едва не трещала по швам, особенно на мускулистых плечах и руках. Чёрные его волосы были подёрнуты сетью седины, усталое лицо казалось блеклым и неживым.
— Добрый вечер, — не особо радостно поприветствовал гостя мужчина, подняв на него взгляд. — Чего желаете?
— Мятный ликёр, финский, 50 %, — отозвался человек из-под капюшона, затем закашлялся, прикрыл рот кулаком, сгорбившись над стойкой. — Бутылку, стакан не нужен. И чесночные гренки.
Бармен кивнул, и немедленно пальцы его заскользили над небольшим экраном заказа, ни один нерв не дрогнул на его лице, ни одна мышца не напряглась, пока он выставлял прозрачную бутылку мятной водки, по ошибке названной ликёром, и стакан с гренками и соусом. Его, казалось бы, совершенно не волновал ни гость, ни его заказ, и лишь внимательный наблюдатель мог заметить мелкую дрожь, что прошила его тело. Человек откупорил бутылку, и по бару разнёсся сильный мятный запах, украшенный ароматом алкоголя, к нему примешался стойкий чесночный дух. Рука посетителя дёрнулась, он накрыл её второй и уставился на бутылку перед собой, точно она могла вдруг подлететь к нему и самостоятельно влить своё содержимое в тонкие бледные губы. «Остановись, остановись, — шептали они беззвучно, глаза ночного гостя были крепко зажмурены, а шрам пылал неистовой жадной болью. — Не он! Я не позволю тебе забрать ещё и его!». Глубокие тени залегли под янтарными глазами, белые ресницы мелко и часто трепетали.
— Вам нехорошо? — поинтересовался бармен, глядя на дрожащего юношу, что, казалось, вот-вот готов был коснуться лбом стойки, столь сильно он согнулся под гнётом могущественной воли.
— Всё в порядке, что со мной станется, — хрипло рассмеялся тот, и владелец бара невольно вздрогнул, внимательнее всматриваясь в тень, что откидывал капюшон на лицо гостя. — Минутное недомогание, всего-то.
Но против своих слов зашёлся гулким кашлем, скрывая потёки крови, рвущиеся с губ, кулаком, обтянутым бархатом перчатки. Между отрывистым кашлем он дышал судорожно и жадно, впиваясь пальцами в ткань рубашки на собственной груди.
— Мистер Дей, может, скорую? — испуганно и полупридушенно пискнула официантка, не сводя взгляда с содрогающегося посетителя.
— Не стоит, дорогая, — внезапно убийца выпрямился, точно не задыхался только что и не пытался выхаркать собственные лёгкие. Он взял бутылку и принялся жадно и торопливо глотать крепкий алкоголь, отчего едва заметный кадык так и заходил ходуном на шее, отмеченной синяками, кровоподтёками и странного вида кровавыми метками. Капюшон медленно сползал с белоснежной шевелюры, но посетитель быстро поймал его и натянул поглубже на лицо. — Ещё мятный ликёр, пожалуйста.
— Быть может, не стоит? — с лёгким сомнением бармен поглядел на юношу, что всего пару мгновений назад готов был отправиться к праотцам. — Вы едва дышите.
— И так уже десять лет. Что со мной станет, — мрачно шепнул гость. Рука его вновь дёрнулась, но он удержал её на месте, не желая причинять вреда ещё кому-то.
— Убей его, — шептал сладкий нежный голос ему в самое ухо, заставляя содрогнуться от глубины звучания этого низкого бархата. — Он забыл о тебе. Ты ему более не нужен.
— Хватит, — себе под нос прошипел Артемис, пальцами обеих рук впиваясь в бутылку и из последних сил сдерживая волю собственного повелителя. — Я не позволю тебе никогда, ни за что.
Мрак расползался по венам медленно и осторожно, вслед за ним тени дымом поднимались из углов, неуловимые и почти прозрачные. Посетитель приложился к бутылке, и вскоре кристально прозрачная жидкость в ней стала окрашиваться алым от той крови, что собралась у него во рту. И лишь одно слово билось в его мыслях раскалённым клеймом: «Нет». Нет, я не подчинюсь тебе. Нет, я не буду плясать под твою дудку. Нет, я не собираюсь и дальше выполнять твои приказы. Нет, мне плевать — делай со мной что хочешь. Он готов был лечь костьми, но защитить мужчину, что высился за барной стойкой, глядя на него странно и с некоторой усталостью, лёгким налётом тоски. Новая порция судорог ударила по телу альбиноса, бутылка с треском разлетелась на осколки в его пальцах, но он даже не моргнул на это. Привычное дело, а главное — понятное. Официантки, наоборот, взвизгнули, едва не бросившись наутёк, но под внимательным и строгим взглядом начальника принялись быстро приводить зал в порядок, то и дело поглядывая на мужчину в плаще.
— Мы вернём вам стоимость ликёра, — покладисто произнёс Дей.
— Не стоит, — быстро отказался посетитель, стягивая перчатки и отирая собственные руки влажным горячим полотенцем, что ему протянул хозяин заведения. — Просто дайте мне новую бутылку, и я покину вас. Знаете, Микаэлис, у вас великолепный бар. Я бы многое отдал, чтобы иметь такой. — Артемис говорил быстро и часто сбивался с мысли, чтобы перекрыть настойчивый шёпот в собственной голове, унять мрак, жадно растёкшийся по залу и выжидающий подходящий момент. — Когда-то я работал в баре, очень давно. Это было приятно и увлекательно.
Боль усилилась, тени расползлись по сосудам юноши, делая его самого похожим на сгусток мрака. Чёрные вены прорезали тонкую кожу на руках альбиноса. Чёрное на белом смотрелось бы великолепно, если, конечно, не знать, что пришлось уплатить за эту дикую красоту. Тени уже рванулись и к хозяину бара, и к девушкам, собирающим осколки разбитой бутылки, и к задремавшему в углу посетителю, но Артемис удержал их. От колоссального магического напряжения, что пришлось испытать ему, рвались жилы и сосуды, лёгкие полыхали пламенем, кровь струилась уже отовсюду. А затем всё резко прекратилось, и Акио замер, качнувшись на стуле. Воля господина отхлынула, тени стали лишь тенями, и никто ничего не успел заметить. Лишь слегка похолодало в зале. Стараясь сбежать до того, как его мучитель передумал, Артемис быстро выложил на стойку купюру, где осталась пара капель крови, и он двинулся на выход.
— Подождите! — окликнул его бармен. — А сдача и ликёр?
— Выпей за мою память, Мик, — только и выдохнул альбинос, шагая за порог и проваливаясь в ледяной зев портала, хотя истекал кровью от слабости и не соображал, что творит. Подобное могло вызвать не малое возмущение вокруг вспышки энергии.
«Он уступил мне? — пронеслась мысль в голове Охотника, пока он отгонял от себя сумрак противоестественной для него магии. — Он пощадил Мика? Дохлые боги, хоть бы это не было очередной пыткой!».
========== Глава 1: Обратно на сцену ==========
Dedicate everything I create
To my friends I would die for,
But you will always be the one,
Memories that you can’t overrun,
Memories I could die for,
I thought I’d always be on the run
Хайдельберг был красивым, тихим и во всех смыслах таинственным городом, захватывающим воображение с первого взгляда. Алые черепичные крыши домов на закатах и рассветах окутывали сиянием весь город, с реки приходил прохладный ветер и приносил с собой клочки влажного тумана, и Тёмный лес так и манил прогуляться по своим опушкам, насладиться красотами. В предрассветные часы здесь царило волшебное умиротворение, приносящее с собой исцеление и дающее силы на новый день. Жизнь здесь текла своим чередом: спокойным, степенным и в то же время стремительным. Многие здесь знали друг друга, нередко прохожие останавливались, чтобы перекинуться парой ничего не значащих приветливых фраз. В магазинах с утра всегда можно было получить улыбку продавца совершенно бесплатно, и это немало поднимало настроение.
