— Быстрее. Можно переждать там.

— Но там же!.. — возразил было Рурука и отработанным движением уклонился от подзатыльника. — Я не пойду!

— Живо, если не хочешь умереть, — рявкнул Мэкья, схватив его за шиворот и потащив за собой.

Роккэн топтался на проходе, не совсем понимая, что именно происходит, поглядывая на семью с немым вопросом. Брат выглядел таким сердитым, каким не бывал прежде: побелел от ярости, глаза потемнели, а дышал он тяжело и часто, содрогаясь всем телом. Казалось, ещё чуть-чуть и бросится с кулаками на отчима, но лишь быстрым шагом спустился в подвал, как-то неуловимо отодвинув Роккэна с пути. Дита вздохнула с облегчением и торопливо встрепала кудри на макушке младшего:

— Иди с ними. Я сейчас, воды наберу.

Мальчик помедлил, открыл было рот, а затем со вздохом ступил на лестницу. Грохотнуло совсем близко, и соседний дом вспыхнул, как промасленный факел. Девушка же метнулась к колодцу и быстро запустила флягу в ведро с водой, чтобы затем присоединиться к семье. Они заперли двери изнутри. Здесь хранились овощи, мясо, вяленое, копчёное, а потому ароматы стояли соблазнительные. Но ни один из Мирроров даже не думал о еде в эти мгновения, со страхом прислушиваясь к происходящему наверху. Мэкья держал наготове лук, не сводя взгляда с двери. Единственный светляк плохо разгонял мрак обширного помещения. Дверь в подвал содрогнулась и заскрипела.

❃ ❃ ❃

На улицах города творился кавардак, неразбериха, в воздухе застыл запах горелого мяса, палёного волоса, ткани, тяжёлый дым стоял стеной, не давая продохнуть. Раздавались крики, вопли, стоны, рыдания, и через эту какофонию боли с трудом прорывались короткие, резкие приказы:

— Вы, двое, налево. А вы направо. Заходите с тыла!

Лорд Орт, уже четыре года разъезжавший по Ифарэ и поддерживавший порядок на трактах и в городах, взял на себя командование защитой. Старое, забытое ощущение — пламя войны — пробудило его, дало возможность отойти от ступора, в который он впал, увидев жену и сына живыми. Но они были вовсе не одни, и это задело гордость чернокнижника. Впрочем, он смог скрыть и собственную боль, и разочарование, но не удержал улыбку, когда Рурука рвался к нему с такой искренней преданностью в глазах, что мужчина с трудом сдержался от того, чтобы рвануться ему навстречу. Возможно, когда они разберутся с элементалистами, он сможет забрать его с собой и наверстать упущенное, даже если Дита или этот её простолюдин будут против.

Отряд перестраивался, ведомый указаниями опытного тактика, и Орт жалел о том, что в его подчинении всего десяток магов и ни одной твари, чтобы хоть как-то склонить чашу весов на их сторону. Мужчина успел насчитать не меньше полусотни элементалистов, активно колдующих: с неба летели огненные искры смертоносного дождя, земля содрогалась, и ветер становился всё более злым, режущим. Это была даже не хаотичная или случайная атака какого-то дома, а сработанное вторжение, слаженные действия многоопытных боевых магов. Со своими фехтовальщиками Орт бы далеко не уехал, но к ним присоединились ещё и стражи города. И, пусть то было жестоко, он отправил их в лобовую атаку, пуская в расход и давая чернокнижникам шанс подгадать момент. Сам он начал плетение заклятья, призывая к теням, хотя предпочитал магии меч, но скептично относился к тем, кто владел только одним из искусств. Засвистели стрелы одна, другая, пятая, находя цели с попеременным успехом. Мрак подрывался с земли и как хищный зверь срывался к элементалистам. Несколько из них уже повалились замертво. Вперёд вышел высокий мужчина в алом плаще. Пламя объяло его быстрее, чем Орт успел моргнуть и осознать всю плачевность положения. Он понимал, что теперь будет вынужден сосредоточиться исключительно на этом чародее, отдав ход битвы на произвол судьбы и сообразительность своих подчинённых. Объятый огнём маг рванулся к Орту, безошибочно признав в нём главный винтик обороны города. От него дышало невыносимым жаром, и Гиозо всеми силами уворачивался от его рукопашных атак. Элементалист смеялся заносчиво и язвительно, смотря на эти потуги справиться с огнём. Краем глаза Орт наблюдал за тем, как чернокнижники всё сильнее приближаются к врагам, не давая им шанс увеличить мощь заклятия за счёт преодолеваемого ими расстояния. Лучники постепенно брались за двойные клинки, готовые броситься в ближний бой, от стражи осталось лишь кровавое крошево и обугленные доспехи.

Раздавшийся женский крик вдалеке пронзил Гиозо в самое сердце: он хорошо знал этот голос. Отмахнувшись от элементалиста, он бросился на помощь. Но не успел он сделать и двух шагов к коню, как ощутил, что земля уходит из-под ног. Она дрожала, вздымалась, бугрилась и прорастала каменными шипами. «Дита. Дита. Дита», — судорожно билось в его мыслях, пока он перескакивал через расщелины и возводил один щит за другим. Прожорливый мрак выпивал слишком много сил, а у мага, потерявшего концентрацию и поддавшегося чувствам, брал так и вовсе в три горла. Добраться до дома, откуда слышались истошные визги, он не успел — пламя оказалось быстрее, равно как и резвый молодой элементалист, настигший чернокнижника двумя изогнутыми клинками-костерезами. Зазубренные лезвия пробили рёбра, зацепились за них и рванулись назад, вскрывая грудную клетку, с той лишь разницей, что в обратную сторону. Тени, до того безумно плясавшие по улице, смиренно опали. Элементалисты усилили напор.

❃ ❃ ❃

Дверь влетела внутрь, с грохотом прокатилась по лестнице и упала у подножия. Мэкья спустил стрелу с тетивы в то же мгновение, но она рассыпалась пеплом ещё до того, как пролетела хоть один метр. В подвал спускалось пятеро элементалистов. Они шли с важным видом победителей: с неспешной вальяжность и не обращая внимания на то, что охотник изо всех сил стреляет в них. Мэкья бросил лук, выхватил охотничий нож из-за пояса и рванулся на идущего впереди мага, но тот лишь вяло повёл рукой. Дита вскрикнула и закрыла собой сыновей, когда её возлюбленный повалился на пол у стены со свёрнутой на триста шестьдесят градусов шеей.

— Женщина, — небрежно бросил чародей остальным, повёл плечом. — И два ребёнка.

— Мелких оставь, а бабу тащи, — легко подхватил его мысль второй. — Всё равно лорд уже закончил с захватом, можем расслабиться.

— Но и задерживаться не стоит, — встрял другой. — Не ровён час, что вести дойдут до Найтгеста, и тогда придётся бежать со всех лопаток.

— Эй, самка, — первый прервал спор и двинулся напрямик к Дите. — Ты ведь хочешь, чтобы твои сыновья выжили, не так ли? Тогда не вздумай сопротивляться.

Девушка закричала, заметалась, когда сильные руки вцепились в её плечи, оттаскивая от детей. Рурука крепко обнял Роккэна, уткнув лицом к себе в грудь, устроив спиной у стены. Он сам не смел обернуться, поджилки тряслись от страха. Маги потащили мать наверх, а один остался наблюдать за детьми, чтобы ничего не выкинули. Истошные вопли, доносящиеся из дома, ввинчивались в уши и мозг, царапали сознание, и старший брат не знал, что сделать, чтобы этого не слышал Роккэн. Он прижимал его к себе, шептал что-то неразборчивое ровным, мягким голосом. Ему казалось, что, если брат сможет уснуть, то это сильно всё облегчит, но куда там. Роккэн таращил глаза, вцепившись в Руруку мёртвой хваткой, и отцепить его не смогли бы даже все Воплотители вместе взятые. Губы его дрожали, равно как и он сам, по щекам ручьями катились слёзы, но он не пищал, не скулил, молча варясь в своих мыслях.

❃ ❃ ❃

Хорошо, пожалуй, быть рядовым чернокнижником и в своё удовольствие рассекать по стране, приглядывая за трактами и опасными местами. Переезжай себе от таверны к таверне, напускай страх на округу одним только своим видом — сказка, а не жизнь. Патруль тёмных магов, пребывавших в изрядном подпитии, весело галдел, перешучивался и обсуждал последнее столкновение. Дорога выдалась спокойной, приятной, и закатные лучи солнца приятно пригревали.

— Чуете? — протянул один из них, потянув носом воздух. — Горелым пахнет.

— Это моя задница, — сплюнул другой, недовольно кривя физиономию. — До сих пор с того элементалиста полыхает.