— Почему бы просто не покинуть город сейчас, а затем вернуться, чтобы убить нас, когда он закончит с моим народом?

— Он умный, но гордый. Он не позволит мне беспрепятственно войти в его город. Что еще более важно, я смогу запечатлеть наше спаривание под священным деревом и сделать связь между Примусом и твоим видом плодородной.

— Запечатлеть наше спаривание?

— Когда мы достигнем сердца Священного дерева, я возьму тебя, пока мы купаемся в его соке.

— О, — говорю я, закручивая распущенный локон волос.

— И многие будут свидетельствовать о нашем спаривании. Это откроет новую эру для Умани и вашего народа. Историческое соединение родословных, начиная с тебя и меня.

— Свидетельствуя, ты имеешь в виду хвастовство в баре на следующее утро?

— Традиционно спаривание наблюдается всем кланом.

— Традиционно, — говорю я, чувствуя, что мои щеки ярко вспыхивают при этой мысли. Фантазия — это одно. Но люди на самом деле будут смотреть, пока мы... Да. Мне придется поговорить с ним об этом.

Мы вылетаем из поля зрения сепаратистов, но я уже вижу несколько кораблей-факелов, летящих в строю позади нас. Като поднимает корабль вверх, пока мы не летим прямо к «Надежде». Это маленькое пятнышко на фоне неба, когда мы взлетаем над верхушками деревьев. Этот вид заставляет меня чувствовать себя неловко. Я понимаю, сколько жизней на кону. Сколько жизней может зависеть от меня. Конечно, я всегда могла бы попытаться найти кого-то квалифицированного для управления и объяснить им ситуацию, когда мы окажемся на корабле, но тогда... Тогда Като узнает, что я солгала ему.

Он бы узнал, что я не главный инженер и что меня не знают среди моих людей. Я не уверена, что смогу заставить себя причинить ему боль так. Даже если это означало рисковать столькими жизнями. Но, возможно, придется.

Я думал, что у нас будет несколько часов, чтобы выполнить план Лиандры, когда мы достигнем «Надежды», но вижу, что ее корпус уже пронизан кораблями с пиявками. Они прилипли к внешней стороне корабля, как маленькие насекомые, каждый из которых способен перевозить более сотни воинов Примуса. На корабле их тысячи и тысячи.

Затем я вижу, как звезды слева от нас появляются и исчезают из поля зрения. Присмотревшись, я понимаю, что это небольшой отряд корсаров Умани летит к нам. Когда они достигают зоны поражения, их корпуса загораются зеленым, когда они стреляют по нам.

Сепаратистские корабли-факелы разлетаются между нами и шквальным огнем. Их большие пушки распыляют горячую плазму в вакуум космоса, плавя большую часть ракет, прежде чем у них появляется шанс взорваться. Я вижу корабль-факел, в который попала ракета. Кажется, он замирает во времени. Затем вспыхивает взрыв, распыляя крошечные осколки шрапнели, которые раньше были кораблем с Примусами в космос.

Я смотрю на Лиандру, и она встречает мой взгляд, ее руки плотно сжаты на коленях.

─ Ты моя кава. Я буду защищать тебя. Не отставай от меня. Любой, кто попытается прикоснуться к тебе, должен будет пройти через меня. Ты понимаешь?

Она кивает.

─ Хорошо.

Я держусь крепко, ускользая из зоны боевых действий, в то время как больше сепаратистских подкреплений догоняют и обеспечивают нам прикрытие. Я нашел неповрежденный шлюз и состыковал наш корабль с ним. Пока судно создает переход, Лиандра помогает мне с боевым костюмом. Этот костюм имеет шлем с заостренными ушами пантеры и систему вентиляции, которая должна защитить меня от вещества, которое Лиандра называет гелием два. Мои люди не знают, что это за химическое вещество, поэтому мы не можем быть уверены, что костюм сработает, но я рискну ради нее.

Как только наш корабль зарывается в корпус, я веду Лиандру внутрь, держа копье наготове.

Внутри корабля я слышу звуки лазерных винтовок, стреляющих вдалеке, и звук резки металла и дробления плоти. Лиандра показывает, что по коридору слева, корпус корабля поврежден.

Я двигаюсь вперед, низко приседаю и готовлюсь нанести удар по любой угрозе.

─ Нам нужно найти комнату с зеленой дверью. Окей? ─ Говорит Лиандра.

Я киваю, двигаясь так быстро, как только могу, держа Лиандру рядом. Первая группа уманских членов клана сначала ошибочно приняла меня за одного из своих. Материал моего костюма скрывает золотую кожу, которая обозначит меня как их мятежного принца. Затем они видят Лиандру позади меня и поднимают оружие. Я не колеблюсь.

Стремительным движением я бью первого воина копьем в глаза. Я вырываю копье из его черепа и оттягиваю правую ногу назад, уклоняясь от косой сабли, направленной на мое бедро. Я подпрыгиваю на левой ноге, бросая копье в грудь другого воина и сражаясь с третьим. Я приземляюсь на воина, прижимая предплечье к его шее. Он борется против меня, но его силы не могут сравниться с моими.

Он молит о пощаде. Я раздавливаю ему горло. Я чувствую резкий всплеск боли в спине и поворачиваюсь, чтобы увидеть еще двух воинов. Один перевертыш. Он принимает форму массивной зеленой пантеры. Я хватаю его за голову и втягиваю в поворот, сбивая другого воина в сторону и расплющиваю схваченного воина о переборку. Я добиваю оглушенных воинов копьем и даю знак Лиандре следовать за мной. Она пытается проверить мою рану, но я отвлекаю ее внимание.

— Это заживет, — говорю я.

— Сюда, — говорит она, указывая на зеленую дверь.

Она постукивает по консоли рядом с ней, и дверь шипит. Я слышу крики позади, но Лиандра закрывает дверь, прежде чем мужчины успевают добраться до нас.

Мы одни в комнате, полной электроники на большой консоли, встроенной в стол. Лиандра смотрит на него, а потом на меня, неуверенно улыбаясь.

— Вот так, — говорит она.

Она дотягивается до консоли, и я замечаю, что ее рука дрожит. Проходит несколько минут, пока она, ущипнув себя за бровь, тихо разговаривает сама с собой. Я вижу пот на ее лбу. Я помню, что в последний раз я видел, как она потела, когда мой член заполнял каждый ее дюйм. Эта мысль заставляет меня ухмыляться.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Я попыталась успокоиться, прежде чем начала понимать, насколько все плохо. Проблема была в том, что у меня не было достаточно хорошего воображения. Все шло очень плохо. Например, как когда пытаясь спросить кого-то о сроке беременности, узнаешь, что он просто толстый. Я не могу избавиться от мысли, что Като следит за мной. Интересно, он что-то заподозрил?

Я пытаюсь представить, о чем он думает.

Почему главный инженер не может справиться с маленькой машиной? Наверное, что-то вроде этого.

Я пробую последнее усилие, чтобы открыть систему, в которой я нуждалась. Как и все остальное, что я пробовала, оно терпит неудачу. Я делаю глубокий вдох, позволяю рукам упасть вниз и смотрю в глаза Като. Почему-то он ухмыляется. Забава на его лице только усложняет то, что я собираюсь сделать.

— Като. Я не была главным инженером.

Он хмурится в замешательстве.

— Когда мы впервые встретились, я не чувствовала, что заслуживаю тебя. Черт, я до сих пор этого не чувствую. Я боялась, что ты ошибаешься и поймешь это в любой момент. Я начала говорить, и прежде, чем я это поняла, я лгала, чтобы произвести на тебя впечатление, убедить тебя не отказывать мне.

— Ты солгала мне? — он спрашивает. Его кулаки сжимаются, и челюсть пульсирует, когда он сжимает зубы вместе.

Я борюсь мгновение, ищу лучший способ сказать это, но не нахожу ничего.

— Да. И мне очень жаль. Я всего лишь смазчик. Мы — дно пищевой цепи... Я думала, что смогу понять, как работать с консолью, но я не могу.

Взгляд, который я вижу в глазах Като, разбивает мне сердце. Я чувствую, как он отдаляется от меня.

— У меня есть идея, — говорю я слабым голосом. Когда Като не отвечает, я продолжаю. — Я знаю, где мы можем найти личные покои того, кто может нам помочь. У него будут коды доступа.